Сокровища Валькирии: Звёздные раны - Сергей Алексеев

— Зачем же я тебе понадобился? — спросил Ячменный.

— Мне нужна помощь!

— Я не по этой части…

— Нет, ты можешь помочь! — Баркоша схватил за рукав. — Я знаю, у тебя на участке и в самом деле находится правительственная комиссия. Мне просто повезло! Служба, которая занималась изучением аномальных явлений в области антропологии, в том числе и снежным человеком, давно не существует. Её сначала вывели из ведения ГРУ, а потом и вовсе расформировали. Я работал по собственной инициативе, на свой страх и риск… Сейчас, если я дёрнусь со своим открытием самостоятельно, у меня всё отнимут. И его тоже! — он кивнул на Эксперта. — Но если ты поможешь представить меня с ним комиссии, никто не посмеет тронуть. Короче, мне нужна крыша. Ты сведи меня с людьми из особого отдела, они там есть, я знаю. А мы найдём общий язык.

Ячменный ещё хотел отбояриться.

— Понимаешь, комиссия здесь, но они все… В общем, перебрали вчера…

Мусорщик не желал слушать лепет, железной рукой притянул к себе, сказал в лицо:

— Твоё дело — представить меня работникам особого отдела! Чтобы не шарахнулись. Остальное тебя не касается.

Отвязаться от него оказалось невозможно. Ячменный высвободил куртку из корявой, грязной пятерни.

— Ну, пошли. Представлю…

Баркоша закинул карабин за спину, надел на шею своей добыче стальной собачий ошейник с шипами внутрь, вместо поводка привязал верёвку и произнёс отрывистую гортанную фразу — кажется, набор звуков, но Эксперт понял, лениво распрямился и покосолапил к речке. И ещё несколько раз за дорогу мусорщик отдавал команды на неведомом языке, и однажды его пленник оглянулся, что-то бросил в ответ и Ячменный начал сомневаться. Они забрались под сети, и начальник партии, оставив их в конторском вагончике, пошёл докладывать. Бодрствующий всю ночь Ангел сначала никак не мог понять, чего от него хотят.

— Эксперта поймали, — сказал Ячменный. — Или существо, очень похожее…

Ангел вошёл в вагончик, через некоторое время заперся там, и теперь Ячменный остался на улице. Примерно через час над Манораей появился самолёт-разведчик. Он сделал несколько кругов, после чего, снизившись, прошёл на бреющем, отчего задрожала земля и завибрировал воздух, и, набрав высоту, удалился куда-то на север. А спустя пятнадцать минут на горизонте возникли три хищных профиля военных вертолётов. Эти «крокодилы» около получаса барражировали в воздухе, прежде чем один рискнул приземлиться на альпийском лугу. Не выключая двигателей, он высадил пассажира — полковника, уезжавшего за подмогой, и тут же взлетел. Население участка, на рассвете сломленное сном, было разбужено и высыпало на улицу, однако Ангел всё ещё не показывался. Полковник вошёл к нему в вагончик, пробыл там недолго, после чего приказал Ячменному и лейтенанту Перцеву увести всех людей с территории участка за речку.

Что потом происходило, можно было наблюдать лишь со стороны. На борт Манорайской впадины садились и взлетали вертолёты, в том числе один санитарный, экипажи правительственных машин снова поднимали капоты и ковырялись в двигателях и наконец-то их запустили. Из-за нескончаемого авиационного гула и расстояния было не понять, что творится под маскировочными сетями, но однажды этот занавес приоткрылся. Вернее, из-под него вырвались два человека: министр геологии и с ним женщина, и у обоих не было рук. Они понеслись по склону, а через минуту в погоню вылетели два санитара и охранник. Беглецам удалось проскочить весь луг до спуска по каменным развалам, где они на мгновение задержались, и только тут буровики рассмотрели, что оба они упакованы в смирительные рубашки. Придерживая друг друга плечами и рискуя разбиться, эта пара всё же ринулась вниз.

— Давай! Давай! — заорали им снизу. — Берите влево, там ровнее!

Санитары рухнули через несколько скачков по скользким камням, потом упал и охранник, а эта пара на одном дыхании, едва касаясь ногами глыб, пронеслась через весь развал и уже на береговом откосе — можно сказать на ровном месте — мужчина споткнулся и, выкатившись на галечник, остался лежать неподвижным. Женщина опустилась возле него на колени, но из-за связанных рук ничем не могла помочь. Потом министр геологии сел и она подпёрла его своей спиной.

В таком положении их и застали санитары. Невзирая на сопротивление, они взяли министра под руки — тот повредил ногу — и потащили вверх. Женщина пошла за ним сама, словно привязанная…

Партия вернулась на участок спустя сорок минут, когда, выпутавшись из сетей, взлетел последний вертолёт. Ячменный обошёл территорию, убедился, что чужих не осталось, и лишь потом спустился к каменному грибу.

Зимогора и Лаксаны не было, а на столе лежал приказ нового начальника экспедиции — свернуть все работы и подготовить к вывозке оборудование…

Валькирия возвращалась из Чертогов на восходе солнца, когда Звёздная Рана делилась первыми лучами на два пространства: ещё тёмная, почти ночная земля, скрывающая всё, что на ней творится, и потому неведомая и таинственная, и розовато-синий, открытый во все стороны, космос, опирающийся на белые вершины гор. Она шла тихо, будто слепая, ощупывая дорогу ногами, и вместе с ней спускалась вниз утренняя заря.

Мамонт увидел её на склоне холма, в озарённом уже мире, и, опираясь на сучковатый посох и всё убыстряя шаг, двинулся навстречу.

Они встретились на границе света и тени. Валькирия развязала тугой узел платка и медленно стянула его с головы, вмиг обратившись в Карну.

— Здравствуй, Странник! — однако же радостно произнесла она.

Отняв руку от посоха, Мамонт дотянулся рукой до остатков её волос, золотистым веером обрамляющих голову, и легко расчесал пальцами.

Между тем солнце оторвалось от дальних гор, осветило землю и открылись все четыре стороны света…

Вологда-Манорая, 1999–2000 гг.