Иной разум. Тетралогия (СИ) - Ливадный Андрей Львович

– Чтобы включить программу перераспределения ресурсов, нужен человек и ксенобианин. Вы захватили меня. Мы тоже знали – нам потребуется человек. Но вы не склонны к сотрудничеству, даже когда ситуация безвыходна.

– И что? Что ты хочешь этим сказать?! – Доминик все же рванулся вперед и в сторону, машинально оттолкнув Лозина. Теперь между ним и ксенобианином не осталось живого щита.

– Мы брали пленных.

– Сколько?

– Всех, кого смогли найти в смежном секторе.

– Ты лжешь. Люди не сдаются.

– Ты прав. Вы не сдаетесь. Но мы несколько раз меняли формулу токсина, в зависимости от потребностей текущего момента. Один состав убивает, другой только парализует. Сопротивление не может длиться вечно. Мы смогли взять в плен достаточно людей.

– Достаточно для чего?

– Для того чтобы кто‑то из них стал вторым оператором при активации введенных в компьютер программ. Мы не знали, кто способен к сотрудничеству, поэтому жертвовали своими бойцами, стараясь захватить максимальное число людей.

– Я не верю тебе… – Противореча словам, в хриплом голосе Ван Хеллена прорвались нотки безумной надежды. – Где они?

– Это недалеко. В соседнем гнезде. Люди спят.

– Их не убили? – вмешался в разговор Андрей. – В этом году вы проиграли, – напомнил он.

– Да, – лаконично ответил Дрог. – Но время не стоит на месте. А вас уже не осталось.

Чуждая логика. Они думали о будущем, с точностью зная, что теперь в жилых секторах всего несколько человек.

– Веди. – Ствол ИПК уперся в грудь ксеноморфа – Если ты солгал…

– Я не лгу, человек. МЫ НЕ УМЕЕМ ЛГАТЬ.

Дрог развернулся и зашагал в прежнем направлении.

Доминик обессиленно сел на мшистый бугор.

Ему хотелось бросить автомат, закрыть лицо руками, чтобы хоть на миг отгородиться от восприятия ненормальной, рвущей душу и разум реальности, но мешала кислородная маска, да и Андрей, присевший рядом, видно, не понимал, что командира нужно оставить одного.

– Доминик.

– Я в порядке. – Ван Хеллен с силой сжал приклад ИПК. – Я в порядке.

– Мне кажется, Дрог не лжет. Помнишь поляну среди черного леса? Мы ведь не нашли там ни одного тела. Только фрагменты экипировки и обглоданный пулями хитин.

– Да, помню, – коротко ответил Доминик.

Это было похоже на правду.

Правду, в которую хотелось неистово верить, но если умрет эта последняя надежда…

– Пойдем, командир.

– Пойдем. – Ван Хеллен с усилием встал. – Андрей, я не могу общаться с ним. – Взгляд Доминика нашел удаляющуюся фигуру ксенобианина. – Но у меня есть еще один вопрос, который требует ответа.

– Ты хочешь, чтобы я задал его?

– Да. Это важно. Очень важно.

– Хорошо, командир. Я сделаю, как ты скажешь.

Спустя несколько минут Лозин нагнал Дрога.

– Есть еще одна проблема, Ксеноб. – Обратился он к Чужому, используя не имя, а всплывшую в памяти форму обращения.

– Я слушаю.

– Несколько дней назад, перед выходом нашей группы в сектор, ваша боевая форма проникла в систему вентиляции.

– Я знаю об этом.

– Боец нес заряд взрывчатки.

– Ему удалось? – задал встречный вопрос Дрог.

– Нет.

– Жаль.

– Целью был Астафьев?

Ксенобианин некоторое время шел молча, будто решил проигнорировать вопрос.

– Я не разбираюсь в ваших именах, – наконец произнес он. – Целью являлся человек, запустивший систему репликации.

– Почему вы хотели убить его? Из‑за страха, что нас станет больше?

– Нет.

– Тогда почему?

Дрог опять промедлил с ответом. Очевидно, он подбирал слова низшего языка, способные правильно передать суть предполагаемого высказывания.

– Он не то, что вы думаете, – наконец произнес ксенобианин. – Я допросил пленных репликантов и понял: его необходимо убить.

– Почему? – настаивал Лозин. – Постарайся объяснить. Это важно, Дрог.

– Он не человек, – лаконично ответил ксенобианин.

В первый момент Андрей растерялся, не зная, что ответить на такое абсурдное утверждение. Пусть он мало общался с Астафьевым, но…

И тут Лозина осенило.

– Ты ошибся, – сказал он, вспомнив, что у ксенобиан тоже есть свои укоренившиеся фобии, доставшиеся ныне живущим в память о чудовищном противостоянии их предков с расой ИНЫХ. – У Астафьева нет ноги, ее действительно заменяет кибернетический протез, но это вовсе не значит, что он перестал быть человеком.

– Я думал, прежде чем послать бойца. Протез ни при чем. Он не человек.

– Ты говоришь непонятно.

– Я думал, – упрямо повторил ксенобианин. – Люди забыли, как управлять кораблем. Вы отказались от своих устройств, перестали понимать их. Процесс репликации очень сложен. Знания о нем давно утрачены.

– Ну и что? Утраченное можно восстановить. Знания не исчезли, они хранились в компьютерах.

– Которых вы боялись, – уточнил Дрог. – Тот, кого ты называешь Астафьевым, не мог сам постичь суть сложнейшего процесса и запустить в действие аппаратуру репликации. Я не знаю, как это произошло. Но при здравом размышлении есть только два варианта – либо им руководит машина, либо он не человек. И в одном, и в другом случае его следовало уничтожить.

Теперь настал черед Лозина надолго задуматься.

– Дрог, наши машины – не зло. Очевидно, в твою логику вкралась ошибка. Компьютеры «Тандема» действительно могли направлять действия человека, подсказывать ему определенные решения, но это не выходит за рамки естественного. Ты должен понимать или помнить, что в прошлом и люди, и ксенобиане пользовались совместно разработанной техникой.

– Да. Так было. До Внешней Атаки.

– До Внешней Атаки? Что ты знаешь о ней?

– ИНЫЕ. Они напали на «Тандем», уничтожив все основные системы корабля. Не спорь, человек. Это истина. Внешняя Атака породила ежегодные схватки за ресурс Мира и всеобщую деградацию. Ответь на простой вопрос: почему мы каждый год должны совместно, вручную распределять ресурсы, когда подобная операция, по определению, доступна примитивной автоматической системе?

– Я не знаю… – подумав, откровенно признал Андрей.

– Вся автоматика «Тандема» уничтожена. Сейчас на борту работают аварийные полуавтоматические системы, которыми нужно управлять вручную, – пояснил свою точку зрения Дрог.

Слова ксенобианина прозвучали логично, они объясняли многое, за одним исключением.

– Если ИНЫЕ атаковали корабль, то почему они не довершили начатое, не разрушили «Тандем», оставив нам шанс на выживание? – спросил Андрей. Это был даже не вопрос, скорее мысль, высказанная вслух.

– Подробностей не знает никто. Как твой отец не знает причины, по которой видоизменились корабли ИНЫХ, появившиеся в Солнечной системе с опозданием в четыре года. Была атака, которая не просто разрушила корпус смежного сектора, но и уничтожила все автоматические подсистемы корабля. Мотивы ИНЫХ мне неизвестны. Возможно, они сочли, что нанесли критические повреждения «Тандему», и не стали прилагать усилий к полному разрушению всей конструкции.

– Или?

– Или они тут, среди нас, – коротко ответил Дрог. – Наблюдают, учатся, перенимают технологии. Такой вариант логичен и возможен.

Некоторое время они шли молча, каждый со своей точки зрения обдумывая сказанное.

– Поэтому действия Астафьева так взволновали тебя? – нарушил затянувшуюся паузу Лозин.

– В вашем секторе заработала автоматика, – скупо ответил Дрог. – Та автоматика, программы которой были уничтожены атакой ИНЫХ.

Андрей вздрогнул. Второе предположение ксенобианина внезапно начато выступать на первый план.

– Значит, вы считаете, что это ИНЫЕ дали Астафьеву возможность реанимировать часть аппаратуры?

– Наконец ты меня понял, человек. Когда начинает работать уничтоженная система, возникает вопрос: кто ее восстановил? Кто дал человеку знания? Если это действует ИНОЙ, нам всем грозит гибель. Если я ошибаюсь – то погиб бы один человек.