Дмитрий Красивый - Сычев К. В.

Вот почему дети Велемила и их помощники охотно принимались в городе в среде не только одной бедноты, но также боярства.

Овсень с братом знали и помнили о своих старинных связях с домами потомков купца Ильи Всемиловича и поэтому на первый же зов оттуда самолично приходили к больным. Смерть Мирко Стойковича была большим для них ударом. Овсень корил себя за то, что вовремя не заметил болезни старого боярина. Однако ни жена покойного, ни его дети не могли ничего сказать о нездоровье умершего: он никогда не жаловался даже на недомогание!

Похороны именитого княжеского человека, в отличие от скромных похорон его отца Стойко Лепковича, умершего восемнадцать лет назад во время княжеского похода в Орду, прошли при большом стечении народа. Сами князь Дмитрий Романович и владыка Иоанн пришли проститься с умершим. И вынос тела из церкви на руках княжеских дружинников и погребение знатного брянца были очень торжественны! Все проводилось строго по обрядам православного христианства: священники запретили хор плакальщиц и заменили этот известный языческий обряд молитвенными песнопениями.

– Прощай же, мой славный боярин! – сказал князь Дмитрий перед тем, как тело его верного слуги погрузили в вырытую на кладбище близ Спасского собора могилу. – Ты не один раз спасал нашу брянскую землю от козней многих врагов! Царствие тебе небесное и пусть будет эта земля для тебя лебяжьим пухом!

Немало добрых слов сказал по покойному и брянский епископ, другие священники и бояре. Поминки же по усопшему провели, к всеобщему удивлению и радости его потомков, в трапезной княжеского терема, где князь и его бояре еще много говорили о славном Мирко Стойковиче.

Неожиданно, в самый разгар поминальных речей, в трапезную вбежал княжеский слуга. – Что ты, Копыл? – нахмурился брянский князь. – Говори же скорей!

– К тебе приехал твой брат, славный князь! – сказал, волнуясь, новый молодой слуга, сменивший перешедшего в дружинники старшего товарища. – Князь Василий Меньшой с двумя десятками людей!

– О, это хорошее известие! – сказал довольный князь Дмитрий. – Зови же их всех за наш поминальный стол!

Василий Романович вошел в трапезную в окружении четверых бояр и двух старших дружинников. Этот красивый сорокатрехлетний князь уже снял в простенке свою богатую кунью шубу и был одет в обычный княжеский наряд: легкую красную шапочку, подбитую мехом куницы, зеленую, византийской ткани, мантию, подпоясанную вышитым золотыми нитями кушаком и в красных, козьей кожи, сапогах с загнутыми вверх носками. Бояре были одеты в богатые польские кафтаны и польские же штаны из плотной серой ткани, расшитой жемчугом и серебряными галунами, сапоги из мягкой кожи, тоже серого, почти мышиного цвета. Старшие дружинники отличались скромностью. Они носили простые русские кафтаны коричневого цвета из выделанной телячьей кожи, овчинные татарские штаны с мехом внутрь, и длинные, до колен, яловые сапоги, тяжелые, но теплые и надежные. Все, кроме князя, вошли с непокрытыми головами: бояре и дружинники оставили свои шапки и шубы у княжеских слуг.

– Ну, здравствуй, мой молодой брат! – сказал, едва скрывая улыбку, Дмитрий Романович, обнимая и троекратно целуя князя Василия. – Ты повзрослел и выглядишь неплохо!

– И ты, брат, стал постарше, – сказал с улыбкой Василий Романович, – и посуровел! Что у вас за пир или, может, поминки? Отчего ты тогда весел?

– Я рад тебя видеть, брат, – кивнул головой брянский князь. – Но у нас нынче скорбь: скончался мой лучший боярин!

– Царствие ему небесное! – перекрестился князь Василий, снимая шапку и подставляя лоб под благословение сидевшего рядом с брянским князем епископа.

– Господь да благословит тебя! – сказал владыка Иоанн, крестя склоненную перед ним голову князя-гостя, и также благословил двоеперстием княжеских людей.

– Беги же, Копыл, и отведи прочих княжеских дружинников в людскую трапезную! – распорядился князь Дмитрий. – И смотри, чтобы всех славных воинов хорошо накормили и напоили!

– Слушаюсь, мой господин! – выкрикнул слуга и побежал исполнять приказ.

– Есть ли грех в нашей веселости, святой отец? – склонился к брянскому епископу князь Дмитрий. – Сегодня же скорбный день?

– Нет греха, сын мой, – кивнул головой владыка. – Эта веселость не по вашей вине, а по воле Господа! Разве не должны мы радоваться, что душа твоего славного боярина Мирко отошла к нашему Господу? Мы скорбим по земной утрате, но радуемся небесной жизни! Вот так, княже!

Князь Василий уселся рядом со своим братом на пустовавшее место княгини, а его бояре заняли места на длинной скамье, потеснив брянцев, поближе к своему князю.

– Ну, тогда еще помянем славного боярина! – сказал князь Дмитрий, поднимая свою чашу с греческим вином. – И пусть для него откроются ворота пресветлого рая!

Все сидевшие молча опрокинули свои чаши и стали медленно жевать, поглощая приносимые попеременно на блюдах княжескими слугами яства.

За одним из параллельных столов, примыкавших к княжескому и возглавляемому брянским епископом, сидели лишь сыновья и взрослые внуки умершего, за другим же – брянские бояре, священники и смоленские гости.

Как только поминки завершились, князь Дмитрий дал знак всем родным усопшего, что пора уходить по домам, а сам встал и пригласил своих гостей и бояр в думную светлицу. – Надо обсудить последние новости, – сказал он, – и принять нужные решения.

Когда же все вошли в совещательную комнату, князь, приказав слугам принести второе для брата кресло и, усадив его рядом с собой, начал неторопливую беседу.

– Мы всегда рады тебя здесь видеть, мой дорогой Василий! – промолвил он. – Но меня беспокоит твой зимний и срочный приезд! Я едва отсидел на поминках! Неужели что-нибудь приключилось? Так говори скорей, не томи мою душу!

– Десять дней тому назад умерла наша матушка! – нахмурился князь Василий, роняя слезу. – И мы похоронили ее в Успенской церкви!

– Какое жестокое горе! – простонал, плача, Дмитрий Романович. – И ты приехал как раз на поминки!

– Мы теперь совсем осиротели! – прорыдал Василий Меньшой. – Нет с нами матушки!

– Царствие небесное славной княгине Евдокии Львовне! – пропел своим сочным басом епископ Иоанн. – Теперь ее душа покоится перед райскими воротами! Поэтому не печальтесь, могучие сыновья!

– А почему вы меня раньше не известили, брат? – покачал головой князь Дмитрий. – Я бы приехал и простился с матушкой…

– Все случилось так быстро! – буркнул Василий Романович. – Матушка внезапно скончалась, и мы не успели послать за тобой! А тут еще пришли плохие известия. Тогда я решил выехать к тебе…