Над картой Родины - Николай Михайлов

Внутри нищета. Полати, покрытые сеном и лохмотьями. Полураздетые ребятишки. На столе — горшок с пустыми щами да краюшка хлеба…

Приехал в 1902 году в село Ново-Животинное Воронежской губернии земский врач Андрей Шингарев. Обходил избы, знакомился с бытом. Грязь, тараканы. А в некоторых избах нет и тараканов. Удивился: почему? Ответили: совсем бедность заела — пища ведь нужна и таракану.

Так жила дореволюционная деревня — в рабстве у помещика, в кабале у кулака.

Давно уже нет в нашей деревне помещика. И помнят его лишь те из крестьян, кому теперь под пятьдесят.

И только немногие внешние черты в сельском пейзаже еще напоминают нам о прежних временах: старый дом, если он сохранился, парк с липовой аллеей и прудом, хозяйственные службы. Но они говорят теперь про другое. Когда видишь на пригорке среди зелени белый дом с колоннами, думаешь: что там — сельская больница, или санаторий, или детский дом, или МТС? Чистота, тишина, женщина в белом халате — значит, здесь лечатся или отдыхают советские труженики. Гомон веселых голосов, мачта с красным флажком — значит, пионерский лагерь. Белые баки с горючим, скопление механизмов, звенящие удары металла о металл — значит, машинно-тракторная станция. Мы, советские люди, и не думаем удивляться тому, чему удивился бы иностранец: государство помогает людям труда восстанавливать свои силы, растить здоровых детей, убирать богатый урожай. Ведь это паше, народное государство. Ведь это мы сами.

Помещика нет. Нет и кулака. Где тот дом с резными наличниками посреди деревни? Не так легко его отыскать: рядом с ним другие, не хуже. За советские годы деревня изменилась, отстроилась. Появилось в ней много новых домов, да и старые избы как-то выпрямились, обновились, сбросили с себя печать прежней нищеты и приниженности.

Новые хозяева теперь у дома с железной крышей. Не кулак живет в нем, а трудовая колхозная семья. А может быть, занят он под сельсовет. Или разместилось там правление колхоза. И в дом, куда раньше крестьяне заходили как просители и должники, ломая шапку и кланяясь, теперь они входят как равноправные участники своего артельного, колхозного хозяйства, не знающие кабалы и зависимости, исполненные достоинства советские граждане.

Возле правления колхоза — клуб, оттуда раздается голос радио, а по вечерам — стрекот киноаппарата. Вот ясли — они облегчили жизнь деревенской женщине. Вот дом с большими окнами — это школа. А в ином селе мы найдем и стадион и даже колхозный театр, устроенный сельской молодежью. Из года в год множатся форпосты культуры, продвинутые Коммунистической партией и советской властью в самые глубины нашей страны, нашей жизни.

Войдите в избу — электрическая лампочка, стопка книг, городская одежда, городская утварь. Новая жизнь у обитателей сельского дома и новые, невиданные раньше в деревне профессии: тракторист, шофер, механик, электромонтер, библиотекарь.

И еще деталь в облике советской деревни — производственные колхозные постройки. Они вошли в жизнь нашей деревни непременной, обязательной чертой. За рядами изб, ближе к полю, длинные здания с небольшими окнами: животноводческая ферма. Скат земляной крыши с высокими деревянными трубами — колхозное овощехранилище. Поблескивают стекла: там теплицы. Сарай с сельскохозяйственным инвентарем. Высокая силосная башня. Дальше — широкое поле, лишенное межей. Черты общественного хозяйства, крупного и культурного, неизвестного старой, единоличной деревне.

Недавно село Кузьмино-Гать на Тамбовщине отпраздновало свое трехсотлетие. Большой путь прошло это старое русское селение — от крепостного права до социалистической жизни. Оглянулись колхозники на прошлое, сравнили его с настоящим.

Урожайность увеличилась. Прежде в селе не было ни одного плодового дерева, а теперь молодые сады занимают сто гектаров. На полях, прежде открытых дыханию суховеев, заложены полезащитные лесные полосы. Налажено искусственное орошение — оборудованы насосные установки. Все колхозные службы и крестьянские избы — с электричеством. В селе — Дом культуры с библиотекой и кино, четыре школы. Из крестьян этого села в советские годы вышло 80 инженеров, врачей, агрономов, педагогов…

Перенесемся из русской деревни куда-нибудь в Среднюю Азию. Там тоже перемены. В Янги-Юльском районе под Ташкентом, скажем, сейчас нет ни одного колхоза, который не имел бы миллиона рублей годового дохода. Этот материальный расцвет сочетается с ростом культуры.

Разве может сохраниться в таких условиях прежний облик кишлака? Нет, конечно, — люди украшают свои селения, перестраивают жизнь.

Колхозники артели «Правда» в Ферганской долине создали парк культуры и отдыха. Посадили фруктовые деревья и виноград, построили чайхану-читальню, летний клуб. Колхозная электростанция дает свет и в клуб, и в аллеи парка, и на площадку для игр.

Артель «Сталинчи» построила во фруктовом саду дом отдыха для колхозников — с библиотекой, с бильярдной, с полным набором национальных музыкальных инструментов.

Великие перемены в жизни, в быту, в сознании…

В послевоенное время многое пришлось отстраивать заново. Фашистские варвары разрушили и сожгли более 70 тысяч сел и деревень. Отступая под ударами наших войск, гитлеровцы бегали с пылающими факелами от дома к дому, стремясь все спалить, оставить после себя «зону пустыни».

Сгорели дома, зачернели пепелища, испещрились окопами и воронками поля… Но колхозы были живы, жив был советский народ. Новое, растущее, рожденное самим народом — неистребимо. С помощью государства колхозы быстро отстроили свои селения. Исчезли землянки. После войны в селах нашей страны построено более четырех миллионов домов. Снова выросли здания животноводческих ферм, амбары, клубы, школы, стадионы и жилые дома.

Перед войной на Украине, в Белоруссии колхозники переселялись с мелких хуторов в крупные, благоустроенные поселки. Они создавали эти поселки любовно, по продуманному плану — с общественными постройками в центре, с зелеными садами и скверами, с прямыми широкими улицами, вдоль которых шли тротуары и столбы с электрической проводкой. Так и сейчас во многих местах Прибалтики по желанию колхозников и с помощью государства строятся колхозные поселки, куда люди переселяются с разбросанных хуторов.

Советская деревня обновляется. Колхозники уже не довольствуются избами старого типа, а строят новые, благоустроенные жилища — просторнее, выше и светлее, в несколько комнат, с террасой.

Строительство в деревне впервые в истории стало делом общегосударственным.

ГОЛОС КАРТЫ

В новой стране живут новые люди. У них новые чувства, новые взгляды…

Карта вся усеяна названиями городов, селений, рек и гор. Красноречив язык географических имен — это язык народа. Как люди выбирают имена для детей, так они подыскивают названия и тем местам, где живут. И часто, желая отметить что-нибудь дорогое, люди дают именам новое звучание, отражающее передовые идеи и помыслы века.

За годы советской власти немало новых названий нанесено на нашу карту. Открывались новые острова, возникали новые села, закладывались новые города — им присваивались имена, по воле народа менялись и прежние названия. И эти новые имена, запечатлевшие дух эпохи, отразившие думы народа, вдохнули в географическую номенклатуру свежесть и силу жизни.

Посмотрите на карту мира — и вы, не глядя на границы, определите, где Советская страна.

Исследователям нужно было наименовать вновь открытые острова Северной Земли, и они их назвали: остров Октябрьской Революции, острова Большевик, Комсомолец, Пионер…

Обратите свой взор на вновь названные вершины: пик Революции, пик Комсомола, пик Победы, пик Дружбы, пик Ленина, пик Сталина…

Любовь советского народа к своим вождям Ленину и Сталину отразилась в названиях многих городов.

В городах главная улица обычно Ленинская или Советская.

Наш народ помнит героев гражданской войны — и это подтверждает карта. На ней есть города Котовск, Чапаевск, Щорс, Кингисепп. Он чтит память героев войны с фашизмом: Джаркент переименован в город Панфилов, Лихвин назван именем партизана комсомольца Чекалина, на карте помечены населенные пункты — Матросово, Гастелло, Кошевой. Народ не забыл своих героев-летчиков: есть города Нестеров, Чкалов, Осипенко, Серов.

На карте мы прочитаем имена славных людей прошлого: Сусанино, Хмельницкий, Пугачев, Суворово; увидим имена ученых и путешественников, послуживших русскому народу: города Ломоносов, Невельск, Карпинск, Мичуринск, Чаплыгин, Арсеньев, села Павлово и Сеченово, пролив Шокальского, архипелаг Седова; найдем имена любимых народом писателей: города Пушкин, Белинский, Форт Шевченко, Горький, Чехов, Серафимович, Фурманов, Джамбул, поселки Лев Толстой и Некрасовское, села Радищево, Короленко и Абай, остров Демьяна Бедного, пик Маяковского.