Твоя реальность — тебе решать - Ульяна Подавалова-Петухова

только не говори, что не знаешь о том, что концерт перенесли на субботу!

— Как на субботу? — только и выдохнула Ника.

— Вот так. На двадцать девятое.

— А когда… когда я выступаю?

— Как обычно. Все старшие выступают во втором отделении.

— Во втором отделении? Но как?

Учитель уставилась на побледневшую ученицу.

— А перенести…

— Ника, ты с ума сошла? Как перенести? Как можно перенести выпускной концерт?

— Ну как-то же его перенесли с двадцать восьмого на двадцать девятое.

— Там была производственная необходимость.

— А если у меня уже планы на двадцать девятое?

Амалия Станиславовна снисходительно улыбнулась.

— Ну какие могут планы? Что может быть важнее выпускного концерта?

«Жизнь»,— едва не вырвалось у Ники, но девочка всё же промолчала.

Она шла домой, и даже сделала крюк, чтоб избежать встречи на баскетбольной площадке. Что сказать Нику, она не знала.

«Возможно, они назначат игру на утро, тогда я успею»,— успокаивала себя Ника.

Она решила сначала всё разузнать. Ее выступление начнется в 15:00. Если игра будет раньше или позже, даже говорить ни о чем не придется. Так успокоив себя, Ника поспешила домой. Нужно было собираться в ресторан. Сегодня у ее парня день рождения.

Глава 65. Юмор – дело тонкое.

Говоря в шутку, продумав говори.

Казахские пословицы и поговорки

Тим и Ник, взмыленные, как две скаковые лошади, даже несмотря на то, что Тимка не выкладывался на все сто из-за полученного вчера синяка, были в ударе. Арт с Зайцевым лишь зубами с досады скрипели. Играли двое на двое, да и то… не играли — разминались. Арт бил по мячу, стоя напротив Тимки, язвил, пытаясь вывести из себя противника, но тот огрызался со свойственным ему безразличием и этим еще больше злил соперника.

— Сдавайтесь, и мы вас, так уж и быть, пощадим, — говорил Арт.

— Ага. Мы тоже без топора и плахи, но капитуляцию примем, чего уж, — усмехнулся Уваров. — Ник! Печать ведь с тобой?

— А то! — отвечал друг.

— В прошлый раз вы продули, — напомнил Арт.

— О! склероз крепчал, ряды редели… Вы, сударь, запамятовали! Это вы продули!

— Если мне память не изменяет…

— Господи, совсем беда. Даже память не хранит верность!

— Ни фига себе, и как она ехать еще умудряется, — вдруг пробормотал Артём.

— Мы его теряем. Ник, звони в Кащенко!

Но Артём смотрел куда-то за спину Тиму, и тот оглянулся. Вдоль баскетбольной сетки на велосипеде, нагруженным какими-то коробками, проезжала девушка. Уваров подставил ладонь козырьком, пытаясь разглядеть. Девушка медленно крутила педали, смотрела вперед, да и вообще вся была сконцентрирована на дороге. Зайцев заулюлюкал, крикнул что-то, но та даже не оглянулась.

— Красивая, — выдохнул Арт.

И тут колесо угодило в выбоину между плитками, велосипед повело в сторону, коробки повлекли за собой, девушка попыталась удержать железного коня, но тот вместе с седоком завалился на бок. Раздался звон бьющегося стекла, а потом отборный мат.

— Да ладно, — выдохнул Уваров, усмехнулся и выбежал следом за парнями. А те подбежали к девушке, но… поднять не решались.

Она, свалившись с велосипеда, ободрав обе коленки, знатно приложившись локтем, будто даже не обращала внимания на кровь, боль. Поочередно хватала коробки и трясла, проверяя сохранность содержимого. Девушка была так увлечена, что даже не обратила внимания на парней, стоящих около нее. Они смотрели на нее — она с ужасом в глазах исследовала груз. Из восьми коробок уцелели лишь три, капец как обидно.

— Вот ведь! Да чтоб…, — и дальше целый комплекс семиэтажек отборного мата.

— А я-то думаю, что за высокохудожественный текст, а это ты! — воскликнул Тим.

Карина подняла на него глаза.

— Тебя только не хватало! — процедила она сквозь зубы.

— Клинкина, а ты на всех рычишь или только на тех, кто тебе помогает? — спросил Тимка и протянул руку.

Карина не осталась в долгу:

— Только на тебя! — и хлопнула по широкой мужской ладони, словно говоря, что от него помощь принимать не собирается. Уваров лишь хмыкнул и склонился к коробкам.

Артём вместе с Ником подняли девушку, шипевшую от боли, Зайцев схватился за велосипед. Кое-как собрав многочисленные коробки, — и как Карина вообще умудрилась это всё везти — парни помогли доковылять девушке до ближайшей лавочки, усадили. Арт присел у разбитых в кровь коленок. Карина в это время дула на кровоточащий сгиб локтя, и на Артёма не смотрела.

— «Скорую» нужно вызвать, — вынес он вердикт.

Карина, кинув на него взгляд, фыркнула:

— Ага, щас!

— Капец коленкам, — не обращая внимания на нее сказал Арт.

— Ты как это вообще всё на него закорячила? — усмехнулся Ник.

— Надо было и закорячила.

— Могла бы такси вызвать, — заметил Уваров.

— Вот без сопливых! «Яндекс» хрен дождешься, а наши… а!

Артём поднял на нее глаза. Он узнал ее, она его нет. Красивая девчонка. Очень красивая! И от этого ее было еще жальче. Будь на ней джинсы и кофта с рукавами, не пострадала бы так. А на ней лишь коротенькие шорты и майка. Да оно и понятно, жара какая стоит. Артём выпрямился, хлопнул себя по карманам.

— Так сидите, вон аптека…

— Ой, не гони… Фигня какая.

— У меня мать — врач. Обычно вот такая «фигня» шрамы оставляет. Я сейчас, — и парень улетел в аптеку, чье крыльцо выходило на скетйпарк.

Карина проводила его глазами, потом глянула на Уварова.

— Это еще и заразно, — хмыкнула она.

— Что? — не понял Ник.

— Рыцарство, чтоб его…

— Нет, чтоб спасибо сказать! — возмутился Ник.

— Ну, конечно…

Карина с жалостью смотрела на коробки и даже боли почти не чувствовала. Целых осталось три, значит придется делать повторный заказ. Морока… чтоб его!

— Мне вот интересно, а ты часом не марихуану выращиваешь? — усмехнулся Тим, чтоб хоть как-то отвлечь раздосадованную девчонку. Он стоял рядом и видел, с какой мукой она смотрела на покореженные картонные ящички, но, услышав замечания Уварова,