Оружие возмездия - Андрей Завадский

История о том, как дочь знатного дворянина бежала с простым наемником, офицером кавалерийского полка, была известна Альбрехту очень хорошо, поскольку король по просьбе своего приближенного барона Дер Винга приказал объявить его дочь Амалию и сотника Мертока в розыск, который, в прочем, за последние недели так и не принес результата. Было известно, что за поимку беглецов сам барон объявил весьма солидную награду в пятьсот марок, к которым Его величество Зигвельт от себя лично добавил ровно столько же. Однако и щедрые посулы пока, до этой ночи, ни к чему не привели. Альбрехт, честно сказать, даже и не думал, что беглянка со своим возлюбленным решится искать убежища в их краях, сама себя загнав в ловушку, ибо пути на север для них не было, а на юге высились эльфийские рощи, где людей никогда не жаловали, щедро привечая незваных гостей стрелами, да и на востоке начинались земли, более чем негостеприимные.

— Так что делать с ними, ваша милость? — Один из стражников выжидающе взглянул на Альбрехта.

— Доставьте баронессу в управу, — дознаватель устало двинулся прочь. Мечтам о том, как он собственноручно хватает изменников и шпионов, не суждено было воплотиться в жизнь. Сейчас дознаватель даже не думал о том, что за поимку беглой баронессы может получить тысячу марок, сумму, вполне достаточную для того, чтобы купить небольшой замок. — Нужно послать весть в столицу о поимке беглецов. — Альбрехт тяжело вздохнул: — Эх, жаль ребят, из-за сущей ерунды погибли, из-за гонора дворянского.

Еще раз вздохнув, Альбрехт двинулся к лестнице, брезгливо взглянув на труп сотника. Ему здесь больше нечего было делать.

— Рене, баронессу сопроводи, куда сударь дознаватель велел, — принялся командовать своим поредевшим воинством Витар, оставшийся за старшего. — Да смотри, обормот, не забывайся, она все же не чета тебе. Голубая кровь! И лекаря найдите, олухи, — приказал десятник. — Майлус еще жив, может, выкарабкается.

Старший дознаватель с досадой вздохнул, сплюнув себе под ноги. Все они ошиблись сегодня. Ночная облава принесла жалкую добычу и немало трупов, и кому-то предстояло ответить за это в скором времени.

Даг Керт ненавидел стоять в карауле перед рассветом, в час, когда сильнее всего хочется вздремнуть, стащив с себя доспехи и оружие, а не торчать истуканом, бестолково пялясь в предрассветный полумрак. К тому же нынче ему приходилось нести службу не в форте или на пограничной заставе, а в чертовой глуши, посреди густого леса, который, казалось, распространял вокруг себя волны ненависти к людям.

Десяток Дага, едва успевший вернуться с юга, подняли по тревоге несколько дней назад, не позволив солдатам насладиться заслуженным отдыхом после месяца пребывания на самой границе с эльфами, когда каждый день проходил в ожидании очередной вылазки. Правду сказать, в этот раз Перворожденные не особо беспокоили людей. Лишь однажды передовой дозор, выдвинутый уже в самые земли эльфов, сообщил о движении на север крупного отряда, не менее полусотни лучников, но перейти порубежную черту те все же не осмелились, хотя, скорее всего, они и не собирались устраивать набег, ибо иначе без боя не обошлось бы. Но, несмотря на все это, постоянная готовность к бою, когда даже спали, не выпуская оружия из рук, чтоб в случае тревоги быть готовыми к бою в первые же мгновения после побуждения, сильно измотала людей, особенно молодых воинов, только прошедших учебный лагерь. Таких, кстати, в десятке было семь человек. Лишь сам Даг, Марти, да еще, разумеется, десятник Окерт, считались ветеранами. Но в действительности за Дагом и десятником числились только несколько лет относительно спокойной службы в гарнизонах, и лишь Марти довелось побывать в настоящих боях, когда он еще служил на западной границе.

И вот усталых воинов, которые только вернулись в форт, вдруг гонят невесть куда и невесть зачем, не позволив им насладиться пивом в трактире и обществом веселых и сговорчивых девиц, которые всегда были рады скрасить нелегкие будни воинов из доблестной пограничной стражи. Только оказавшись на временной заставе, охранявшей переправу через Гирлу, быструю и коварную реку, которая текла параллельно границе, отделяя сравнительно обжитые дьорвикцами земли от полосы лесов, которые считались также принадлежавшими людям, но там почти никого не было кроме стражников. Лишь вблизи дорог, соединявших передовые заставы с фортами вроде Орвена, кое-где стояли хутора и небольшие поселки, возведенные либо законченными безумцами, либо теми, кто решил рискнуть жизнью вблизи границы с эльфами, чем отдавать все, что удается вырастить или заработать ценой своего пота королевским мытарям. Эти земли служили неким барьером, отделявшим владения двух рас друг от друга. Эльфы не особо стремились присоединить их к своей державе, но и не позволяли своим соседям здесь обустраиваться, ибо укрепившись в этих лесах, люди, как это уже не раз бывало раньше, могли попытаться продвинуть границы королевства еще дальше на юг, то есть отхватить себе кусок И’Лиара, что грозило большой войной. В Нивене, вероятно, это понимали, поскольку не стремились к освоению пограничной земли, предпочитая иметь между собой и Перворожденными хоть какую-то преграду, и не желая вступать в войну, которая даже в случае победы людей стоила бы огромных жертв, ибо Перворожденные никогда просто так не уступали свои исконные владения.

Собственно, для Дага все эти дела королей, их раздоры и замыслы, ничего не значили, его служба была гораздо более простой, но и весьма опасной при этом. Власть короля над стражником заключалась лишь в том, что сюзерен мог решить, когда наступит время рисковать жизнью воинам, в том числе и Дагу, и где именно им придется сыграть в гляделки со смертью, а уж погибнут ли они, и если да, то как именно — целиком и полностью зависело от простых рубак.

На заставе, которая была возведена здесь довольно давно, прибытия десятка ожидали пятеро стражников, присланных сюда еще раньше. Оказалось, что отряд из форта направили сюда для усиления заслона, который, как сообщил командовавший небольшим гарнизоном воин, был поставлен здесь для поимки некой эльфийской шпионки, или что-то вроде этого. Во всяком случае, было приказано задерживать любого эльфа, которому достанет глупости сунуться к переправе.

С момента прибытия десятка Окерта прошло уже три дня, но пока ничего особенного не происходило. Собственно, полузаброшенная дорога, которая вела на юг, к одной из небольших крепостей на границе, была почти пуста. Лишь вчера с севера проехал большой обоз с припасами для той самой крепости, который сопровождал десяток всадников.