Раздать сценарий - Александр Никоноров

— Будешь тут злым! Столичных здесь не любят, магов тоже. Любой причастный к магии человек, если только он не с магистрата, вызывает чувство… Ел когда-нибудь кислый крыжовник? Как-то так. Плюс цены на жизнь те же, а зарплата ниже. Перебираться в Энкс-Немаро и оставить все свое нехитрое хозяйство и обжитки здесь? Никому не продашь — всем своего добра хватает! Вот и завидуют. А еще здесь много лонетов. Их религия магию не приветствует.

— Я ж тебе говорил, что твоя светомузыка до добра не доведет! — я брезгливо потрепал его мантию. — И почему Плотины?

— Тут вытекает большинство рек, идущих сквозь город. Ему нужна вода. Искусственные водоемы славятся своей крупной рыбой с дальних берегов Туманного моря. Маги создали условия, чтобы рыба здесь могла спокойно обитать. Вдобавок ко всему говорят, что под городом существуют подземные лаборатории, работающие от воды. Оправдываются тем, что за городом ее не построить.

— А что за лаборатории? Бомбоубежища какие-нибудь?

— Не знаю такого слова, но слухи разные: от обычных укрывищ на случай войны, а не «бомбо», до секретных разработок по созданию новой расы для укрепления морского флота.

— Как все серьезно, — сонно пробурчал я. — Назвали бы тогда не «Плотинами», а «Лабораториями». Или «Таинственными Экспериментами». У вас тут мода на подобные имена собственные.

— Разве в твоем мире нет говорящих названий, которые характеризовали бы именуемый предмет?

— Их полно, но по прошествии многих веков они утратили актуальность и носят чисто номинальный характер. К городам на конце приставлено слово, обозначающее мост, крепость или холм. Но со временем мосты ломаются, крепости рушатся, а холмы оседают. А имя остается в памяти. И такой архитектурной порнографии у нас не сыщешь, чтобы каждой сфере деятельности свое здание. Слишком сумбурно и напоминает игровую площадку малыша гиганта, не иначе.

— И какие там архитектурные постройки?

И я неохотно пустился в долгий рассказ о чудесах света и современных небоскребах. У Трэго глаза на лоб повылазили. Про себя я отметил, что стало непривычно не то что обсуждать что-то, касающееся Земли, но и вообще вспоминать о чем-то к ней причастном. Пора пресечь дальнейший диалог — глаза слипаются.

— Что мы завтра?

— С утра я быстренько отмечусь в отделении департамента, заеду сюда, а там мы отправимся в Тихие Леса. Все, пойдем спать! А то я, смотря на тебя, сам валюсь с ног.

Номер отыскался один. Благо, кровати две. Увидь вы нас, обязательно подумали бы, что мы соревнуемся, кто быстрее уснет. На деле же просто не было сил, хотелось утонуть в одеяле и погрузиться в сладкую пучину сна и отдыха. Парадоксальный и дурацкий факт — дорога мучительно сильно выматывает. И это при минимуме физических нагрузок! Даже если ты будешь тупо ехать на машине… Пардон, на карете или телеге. Можно, например, проездить несколько часов ничего не делая и почувствовать себя более изнуренным, чем если бы ты такое же количество времени занимался каким-нибудь физическим трудом.

На сей раз силы покинули меня прежде, чем я планомерно разогнался в мыслях, раздумался о своей судьбе-судьбинушке и ее нелегком обустройстве в таком диковинном, но притягательном мире…

Холодно. Бр-р. Проснулся я от того, что дрожу. Окна нет. Черт его знает, сколько сейчас. Трэго тоже отсутствует. Значит, как минимум утро.

Я спешно оделся, натягивая остывшую за ночь одежду на требующее тепла тело, и вышел из комнаты. Трактир одноэтажный, комнаты расположились в заднем крыле, прямо за стойкой. Хмурясь, я приволок себя в зал и обратился к тощему невысокому хозяину:

— Доброе утро. — Я сделал паузу, ожидая ответного пожелания, но тот лишь кисло уставился на меня, с многаждым усердием протирая не самую чистую тарелку не самой чистой тряпкой. — Который час? — довольно резко спросил я, раздраженный его бесцеремонностью. Не терплю таких хмырей. Им в пору с инженером-кримтом пообщаться. Два невоспитанных пентюха.

— Достаточно для того, чтобы еще пару часов назад проснуться и не занимать номер. Время двенадцать, — холодно и неторопливо, тягуче, будто наливаемая в стопку водка, выуженная из морозильной камеры, проговорил он.

— Что есть на завтрак? — я начинаю вскипать.

— Завтрак давно прошел. Обед через полтора часа. Но могу предложить суп с требухой глубоглота, тушеный картофель с землежорами, вареное мясо панцирников.

Ничего из этого мне не хочется. Хватило одних названий. И настроение не то.

— Спасибо, не надо.

Я смерил его уничтожающим взглядом и сел в центре зала. Народа много, и больше половины из них следили за нашей перепалкой — кто мельком, а кто внаглую. Нет, люд здесь донельзя обозленный, словно я лично плюнул каждому на порог. И за что так?

Погода пасмурная, мрачные облака питают душу грязно-серыми цветами, и становится все паршивее и паршивее. Тут очень некомфортно. Нутром чую, как каждый из них вперился в меня ледяными иглами ненависти и редко заинтересованности, вмиг превратив меня в подушку для иголок. Скорее бы приехал Трэго — его бесшабашность все же поприятнее, нежели атмосфера некоего суда над зверским убийцей, сиречь мной.

За всеми мыслями я как-то отсоединился от реальности и упорхнул за грани тварного мира, но что-то помешало — да, мне загородили вид. Хозяин и парочка матерых лысых дяденек с помятыми, как скомканный лист бумаги, лицами.

— В чем дело? — подняв на них глаза невозмутимо спросил я.

— Здесь не парк и не прогулочный корабль, чтобы вот так сидеть и таращиться в окно. Желаешь быть здесь, изволь чего-нибудь заказать!

Да, этот парень явно чувствует себя смело в сопровождении мордоворотов. На их фоне он кажется щепкой, рахитиком, тростиночкой.

— А если я ничего не хочу? И я вообще-то заплатил за ночлег.

— Ночь прошла.

— Я не голоден. Можешь принести мне воды, раз печешься о моем желудке.

— Так дело не пойдет, — прошипел этот напыщенный индюк. Амбалы придвинулись поближе к нему. — Или заказывай, или плати так. Нет, значит убирайся!

Я резко вскочил; стул отлетел назад и опрокинулся. Сделал шаг к хозяину заведения, но правый крепыш встал у меня на пути и схватил за грудки. Голосом, похожим на дробящиеся камни, он вымолвил:

— Что, неясно сказано, молокосос?

Я стиснул зубы и впечатался лбом ему в нос. Но то ли удар пришелся слабеньким, то ли его нос побывал в стольких драках, что уже нечувствителен к таким фокусам, однако трюк мой не прокатил. Получив тяжеленным кулаком по челюсти, я собрался было отпрыгнуть подальше в сторону, чтобы перекатиться и занять позицию получше, тем самым хоть как-то подготовиться к драке. Например, выхватить кастеты. Но не тут-то было — рука по-прежнему мертвой хваткой сжимает меня. Трактир загудел, народ повскакивал с мест, а некоторые посетители забрались на стол, чтобы лучше видеть заваруху.