Раздать сценарий - Александр Никоноров

Погода хмурая, дует неприятный прохладный ветер, солнце спрятано за тучами. Кая'Лити размытые, темно-серые на фоне пепельного неба. Не знай я, сколько времени, подумал бы, что вечереет. Дыхание приближающейся осени дает о себе знать. Пора бы раздобыть одежду потеплее. Я невольно поежился и снова посмотрел на Библиотекаря, едва не подавившись — тот сидит в одной рубахе, да и та вся перепачкана кровью.

— А где твой плащ?

— Остался в номере, — не глядя на меня проговорил Макс.

— И мешок?

— По-твоему я его в карман спрятал что ли?! — огрызнулся он.

— Плохо дело…

— А что, мне надо было бросить все и побежать за тем барахлом?! — вспылил тот.

— Я всего лишь спросил. Скоро приедем?

Старик обернулся, откашлялся и каркнул:

— А хоть сейчас вставайте на телегу, дабы видеть лучше. Вот вам, милсдари, и выгоны, там — пашни, а это сами Тихие Леса.

Крутая дорога идет вниз, где в окружении леса расположился городок. Почему его до сих пор не переименовали в поселок? Очевидно, виной тому старая церквушка Всеединого; и никакого намека на храм Сиолирия! Вот так номер. Все дома построены из темных сортов дерева — как почерневшие от времени декорации. Есть в этом что-то мрачное и гнетущее. На окраине стоит мельница, рядом ферма. Недалеко от нас на отлогой горе пасутся коровы.

— Ребятки, может, не буду я спускаться?! Кобылка моя совсем задохлась, обратно в гору не залезет. А мне ишшо надыть дома печку истопить, тут оставаться никак не можно.

Он виновато и одновременно с надеждой смотрит мне в глаза. Его рука с силой удерживает вожжи, не давая лошади повернуть. Я для приличия сделал вид, что размышляю над его словами, а потом ответил:

— Пожалуй, так разумно. Пойдем, Макс.

В большую натруженную ладонь старика упал серебряный. Раза в три больше, чем нужно. Но он как-никак исполнил свою задачу оперативно и не исключено, что спас наши жизни. Плюс плата за беспокойство, скорость и хамовитый тон; а его мне было не избежать.

Библиотекарь резво спрыгнул с телеги, сплюнул кровью и, не дожидаясь меня, пошел вниз. Я неспешно зашагал за ним без всяких намерений догнать.

— И куда же ты направился, а? — насмешливо крикнул я ему в спину. — Хочешь, чтобы тебя приняли за корень зла? За источник людских бед и пропаж?

Иномирец сбавил шаг, а потом и подавно встал. Поравнявшись с ним, я спросил:

— Ты чего такой? Мне кажется, я совершенно не заслужил подобного отношения, разве нет? — однако вопрос растворился в воздухе, как дым от костра. — И вообще, я тебе, можно сказать, жизнь спас! Или, может, ты хотел покончить с собой, а я помешал? Надо было дать толпе растерзать тебя?

— Сам бы справился, — буркнул тот, проигрывая.

— Не очень-то ты учтив. Эх, такому терпеливому и доброму Трэго, и от лица Библиотекаря в том числе — спасибо. И что это за штука, которая внушила страх всему трактиру?

Макс остановился и в упор посмотрел на меня. Сложилось впечатление, что он меня сейчас ударит. Но обошлось — собеседник ограничился словами.

— Пистолет.

— Пни сто лет?

— Пистолет!

— Писка… Ой.

Я все никак не мог осмыслить слово и выговорить его. Макс повторил; каждый слог он впечатывал в мою грудь указательным пальцем. Шрам на его лице побелел, желваки заходили туда-сюда. Чем вызвана такая реакция — непонятно.

— Не знаю такого…

— Тем лучше, — просиял Макс. Он не стал скрывать, что мой ответ обрадовал его и успокоил.

— Но ты говорил, что в твоем мире нет магии.

— Говорил. И не солгал, — невозмутимо ответил иномирец.

— Тогда как ты раздобыл ее? Я видел принцип действия. Это совсем не простая игрушка. Ты что, путешествуешь по мирам?

— Нет, Трэго. Это — средство убийства. Убийства таких же как и я людей. Там, где я жил, было очень трудно существовать без такого вот помощника. Наверное, это сродни твоему зиалису. Не будь он полным — стало бы тебе комфортно? Особенно когда знаешь, что в любой момент тебя могут окружить и укокошить, не сказав ни слова.

— И почему ты смолчал о нем и не хотел мне говорить об этом? Она опасна?

— Как видишь, — нервно хихикнул Библиотекарь.

Я остановился и почесал макушку.

— Ее мощь дальше убийства не заходит?

— Не беспокойся. Не кнут Гербера вашего, конечно, но свое дело знает.

Спускавшаяся с высокого пригорка дорога незаметно влилась в улицу. Вот и Тихие Леса.

Мрачный, депрессивный, готический — по словам Макса — и неприветливый город. Судить сходу нехорошо, но, как известно, первые впечатления самые верные. Однако он хуже Торпуаля. В нос бьет застоялый запах человеческих отходов. Зловонные жижи текут вдоль улиц по промытым руслам. Тоже мне, город.

Люди встречались редко, а те, кто все же проходил мимо, видом не отличались от домов: такие же темные лица, полные негодования, точно мы — родоначальники поселившейся здесь беды.

Воздух звенит, тишина оглушает, мелко-мелко моросит дождик. Если сравнить с похоронами, так там вообще атмосфера безудержного веселья.

— Ха! Люди ставни закрывают ну прям как в фильмах, — торжествующе заметил Макс. — Будто мы чума какая или превеликие злодеи!

— Люди напуганы, что ты хочешь?

— Есть, — коротко бросил Библиотекарь.

— Опять!

— Интересное дело — опять! — всплеснул руками возмущенный пришелец. — Боюсь, я не располагал достаточным количеством времени!

— А кто полмешка яблок сожрал, пока мы ехали? Ладно старик еще не хватился, а то бы вернулся да накостылял по всем статьям. И компенсации еще бы выпросил. А по-хорошему, надо было жрать, когда предлагали! Тогда бы и времени хватило, и мы не были бы в мыле. Сначала нужно разобраться с местом проживания и познакомиться с администрацией, а потом услаждать твое брюхо.

— Как будто я один хочу есть. Я все понимаю, но объясни: что мешает нам проделывать то же самое, но на полный желудок?

— Ты. Потом тебе поспать приспичит, по нужде или еще что-нибудь. Нет, уж лучше пускай тебя гложет одно желание.

— Тут ты промахнулся, — заухмылялся Библиотекарь. — У меня появилось еще одно желание — прибить тебя.

— Это у тебя не желание, — парировал я, — а стиль жизни. И не только по отношению ко мне.

Он не стал развивать перепалку и просто рассмеялся. А я отметил, что докучающий дождик закончился. Конец настал и гадостному настроению моего спутника. В чем же подоплека кардинального изменения душевного состояния? Прямо не узнаю его. Из обиженной девицы снова стать желчным раздолбаем…

— Ты что-то говорил про место проживания. Опять трактир? — горько спросил Макс. — После последнего визита особо теплых чувств к подобным заведениям я не питаю.