Рыцарь в зеленых доспехах - Николай Малунов

Какие мучения девушка в последние мгновения своей жизни перенесла он даже представлять не хотел. Наверное, это было больно. Очень больно. И печально. Ведь рядом никого нет. Только голодные твари.

Сняв с вешалки пару курток, Орлов накрыл место кровавого пиршества, прошел в кухню. Холодильник не порадовал. Без электричества некоторые продукты в нем уже начали пахнуть. Три дня – срок небольшой, а вот что с таким рассадником бактерий будет через неделю интересно, а две? А месяц? Надо будет это учесть на будущее: если задумал ночевать в квартире – ни в коем случае не трогай холодильник!..

Из всего, что было внутри, Леший добыл лишь пару банок посредственной тушенки, да одну с огурчиками. Все остальное доверия не внушало. Ну, хоть что-то, а то ели только ранним утром, а девочка так и вообще пока непонятно, когда.

Следующей точкой разграбления стала ванная. Нож был утерян, а кухонные декоративные, висящие на магнитной плашке доверия в своих боевых качествах не внушали. Заглянув под ванную, он выудил небольшой ящик, вскрыл его, вздохнул. Пара ключей, да мелкий мусор. Причем ключи, даже разводной, явно не были предназначены для работы с такой сантехникой. Это и далекий от ремонта Орлов понимал. Но куда до этого простой учительнице? В общем, находка его расстроила, а в вот попавшаяся на глаза рядом в углу выдерга – обрадовала. Небольшая, не та, которой замки гаражные вскрывают, но и не декоративная. Легкая, хлесткая, но все же увесистая. С одной стороны классический V-образный вырез под гвоздь, а с другой… Клевец! Самый натуральный клевец! Старинная головоломка Лешему была очень хорошо знакома. Один его друг таким на раз не то, что замки раскалывал, двери вскрывал!

Обычно на подобного вида инструментах, задник плоский - чтобы было можно доску какую поддеть или в щель вставить, а здесь производитель приварил почему-то четырехгранную пику-пирамиду. Орлов покачал оружие в руке, махнул. Удобно. Рука не устанет за десяток раз, а форма не даст в черепе застрять. Древние воины таким латы пробивали, правда тот побольше и посерьезнее был, но человеческая кость помягче будет и такого вот навершия для вскрытия черепушки должно хватить.

Обойдя всю квартиру и осмотрев все закутки, Леший больше ничего подходящего не нашел. Ни веревки, чтобы безопасно с третьего этажа спуститься, ни уж, тем более оружия.

Вернулся он в комнату как раз в тот момент, когда Настя проснулась. Девочка обвела комнату мутным взглядом, задержала на незнакомом мужчине, затем тяжело вздохнула и, снова тихо заплакав, накрылась пледом.

- Эй, - не забыв подпереть дверь столом, подошел и аккуратно присев на край кровати, позвал девочку Орлов. – Ты кушать хочешь?

Голова под одеялом качнулась. Конечно, хочет, что за глупый вопрос, капитан!? Но что-то то же надо было сказать! Он открыл сразу все три банки, поставил на край телевизорной тумбы, добавил полбулки уже зачерствевшего, но вроде бы еще без плесени резаного черного хлеба.

- Давай поедим? Нам надо уходить, времени уже много, а дорога дальняя…

- А куда мы пойдем? – хныкнула девчонка, выглянув из-под пледа.

Ее два огромных синих глаза сверкнули, завидев тушенку.

Леший медленно вдохнул и так же медленно выдохнул.

- Мы пойдем к эвакуационному пункту, - озвучить такое решение было не просто, но зато на душе стало легче после того, как мысли сформировались в звуки. – Там много людей, о тебе позаботятся.

- А мама?

Вот тут Орлов не нашелся что сказать. Врать не хотелось, но и впрямую говорить, что ее маму съели – тоже. Устроит снова истерику и что потом делать?.. Вот дойдет до людей, там уже можно и рассказать, хотя девочке сколько? Аля вроде говорила, пять. Значит, уже все понимает.

- Маму оставим здесь.

Девочка хлюпнула носом, но в истерику не ударилась.

- Я потом вернусь за ней, сейчас надо тебя увести отсюда.

- А баба Тома? Ее тоже?

- Баба Тома… - Леший улыбнулся, - ушла. Она потом придет. – Вот тут Орлов посчитал, что можно и соврать, сиделка не такой близкий родственник и вполне, по его умозаключениям, могла быть не такой важной, как родная мать. – Ну, давай, налетай. Извини, ложки не взял, но смотри, - он отломил корку хлеба, зачерпнул ей из банки, - видишь, как удобно? И вкусно!

Девочка с недоверием приняла хлеб, попыталась откусить, сморщилась, отложила.

- Не хочу, - соврала она.

- Насть, - зачерпнул Леший и себе угощения, - Там все прокисло. Другой еды нет. Ты пока хоть чуть-чуть поешь, а мы в магазине возьмем тебе потом все, что захочешь.

- И чипсы? – сощурилась девочка.

- И чипсы. Гору чипс!..

- Хорошо… - девчушка вздохнула, сунула в рот корку и принялась ее обсасывать.

Орлов улыбнулся. Полдела сделано. Ребенок накормлен, он сейчас тоже подкрепится, останется только выйти и навострить лыжи, точнее берцы, обратно, в «восемнадцатый». Можно ли ей при ее состоянии чипсы или хлеб или тушенку, Леший даже не догадался подумать. Слишком уж много других мыслей в голове было, слишком много дел нужно было сделать, а зря…

Покидать квартиру с маленькой девочкой на руках, без БК, с сохранением тишины и самообладания было трудно. От затеи спускаться по балконам пришлось отказаться – на втором и первом этажах в квартирах под ними явно кто-то шебуршал, постанывая и покряхтывая. С ребенком за спиной, который в любой момент может или не удержаться или начать кричать, это было бы смерти подобно. Да к тому же внутри двора не все твари разошлись. Пришлось сперва разведать обстановку на лестничных площадках, где обнаружилось два сюрприза. Первый – в виде десятка мертвяков. Справился с ними Леший при помощи выдерги очень быстро. Оценив свое новое оружие, как реальный «молот апокалипсиса» и убедившись, что в подъезде больше мертвяков нет, для чего еще и до самого пятого этажа подниматься пришлось, Орлов принялся за взлом. Раз во двор выйти не получится, можно попытаться выйти на улицу. Вандализму подверглась угловая квартира. Ее окна должны были выходить на центральную и боковую улицы. Вот эти как раз, ведущие на сторону, где располагалась аптека и те самые гаражи, Алексея интересовали больше всего.

Сунув выдергу под раму двери, он навалился на нее, заставляя металл заскрипеть. Причем дважды. Первый раз, когда он приложил механическую силу, а второй – когда кто-то изнутри. Дверь хрустнула замком. Опа-на! А в квартире-то кто-то есть! Причем живой. Слышно, что