Иосиф Сталин, его маршалы и генералы - Леонид Михайлович Млечин

Под началом Пушкина трудилась большая группа помощников и экспертов, которые, с одной стороны, информировали советское руководство о положении в оккупированной Венгрии, а с другой — контролировали создание новых органов власти, лояльных Москве.

После заключения мирного договора с Венгрией в феврале 1947 года Союзная контрольная комиссия была ликвидирована. Ворошилов вернулся в Москву.

Климент Ефремович сохранил особые чувства к Венгрии и охотно ездил в Будапешт.

В 1950 году маршал приехал на празднование дня освобождения Венгрии и заболел. Врачи опасались, «нет ли у него чего-нибудь хирургического», вспоминал известный хирург профессор Борис Васильевич Петровский, будущий министр здравоохранения СССР. Петровского отправили в Венгрию, когда хозяин страны Матьяш Ракоши попросил ЦК КПСС прислать в Будапешт хирурга на роль директора хирургической клиники и руководителя кафедры Будапештского университета.

Петровского пригласили проконсультировать маршала. В постели лежал улыбающийся Климент Ефремович. Он сказал, что с врачами не согласен, чувствует себя отлично и должен сегодня выступать в венгерском парламенте.

Петровский пришел к выводу, что у маршала функциональный парез кишечника, рекомендовал строгую диету и постельный режим. Ворошилов очень серьезно сказал врачам, что он заместитель Сталина в Совете министров и ему поручено выступить в Будапеште и хоть на носилках, но он обязан выполнить указание товарища Сталина. Договорились, что он выступит, но сразу после этого в сопровождении Петровского вернется к себе и ляжет в постель...

На волосок от смерти

В 1947 году Климент Ефремович погрузился в работу правительства.

После войны Сталиным овладел административный зуд. Он постоянно создавал все новые управляющие органы, но вскоре их упразднял. В феврале 1947 года он распорядился образовать при Совете министров восемь различных бюро, каждое из которых руководило какой-то из отраслей народного хозяйства.

Ворошилов, как заместитель главы правительства, возглавил Бюро по культуре и здравоохранению.

Он курировал: министерства высшего образования, здравоохранения, медицинской промышленности, кинематографии;

комитеты при Совете министров СССР — по делам искусств, по радиофикации и радиовещанию, по делам физкультуры и спорта, по делам архитектуры, по делам мер и измерительных приборов, стандартов;

Объединенное государственное издательство (ОГИЗ), Государственное издательство иностранной литературы, Главное управление геодезии и картографии, Главное управление гидрометслужбы, Совет по делам Русской православной церкви, Совет по делам религиозных культов, Уполномоченного Совета министров СССР по делам репатриации граждан СССР, Уполномоченного Совета министров по охране военных и государственных тайн в печати и, наконец, ТАСС...

Впрочем, перечень оказался не окончательным. Через две недели последовало новое постановление политбюро:

«Исключить Министерство здравоохранения СССР и Министерство медицинской промышленности из числа министерств, руководство которых возложено на Бюро по культуре и здравоохранению при Совете Министров СССР, и в связи с этим именовать это Бюро: «Бюро по культуре при Совете Министров СССР».

Смысл постановления состоял в том, что Министерство медицинской промышленности перевели в Бюро по машиностроению, а Министерство здравоохранения продолжал курировать Ворошилов. Курирование означало, что соответствующие руководители министерств и ведомств должны были со всеми вопросами обращаться к Ворошилову. А Климент Ефремович отвечал теперь за все свое хозяйство, в том числе и за прогнозы погоды. И ему Сталин адресовал недовольство, если прогноз погоды не оправдывался. Или если ему что-то не нравилось в церковных делах.

10 августа 1948 года Ворошилов подписал распоряжение правительства, разрешающее открыть двадцать восемь новых православных храмов. Это не была его инициатива, такие вопросы, разумеется, предварительно решались в политбюро. Но Сталин вдруг передумал и велел все отменить, а Ворошилова наказать.

28 октября последовало постановление политбюро:

«1. Указать тов. Ворошилову на то, что он поступил неправильно, подписав распоряжения Совета Министров СССР об открытии церквей и молитвенных зданий в ряде населенных пунктов, так как такого рода распоряжения должны утверждаться Советом Министров СССР.

2. Отменить подписанные т. Ворошиловым распоряжения Совета Министров СССР...»

Только что открытые церкви закрылись. И до самой смерти Сталина ни один новый православный храм не был открыт. Более того, начиная с 1949 года вновь началось закрытие храмов. До смерти вождя успели закрыть больше тысячи храмов, которые передавали под клубы и склады.

Ворошилов «курировал» высшее образование в худшие для советской науки времена. Кибернетика была запрещена как буржуазная наука. Химическое отделение Академии наук провело сессию в подражание расправе, устроенной «народным академиком» Трофимом Денисовычем Лысенко в биологии, что нанесло тяжкий ущерб химии.

Положение Климента Ефремовича была весьма шатким. Сталин низвел его до роли обычного чиновника.

Отправляясь в отпуск, Ворошилов должен был написать Сталину объемистую официальную бумагу. Больше никаких дружественных обращений на «ты» и по имени — «Коба»! Это осталось в прошлом. Чиновник почтительно обращался к хозяину.

В апреле 1947 года Ворошилов почувствовал себя плохо — мучили тяжелые головные боли и бессонница. Врачи сначала уложили маршала в постель, а потом отправили на два месяца в Сочи. Климент Ефремович отпрашивался у вождя. Причем не лично, при встрече, а письменно, через канцелярию:

«Товарищу Сталину И.В.

По настоянию врачей я должен уехать 22 апреля в Сочи, в связи с чем представляю на Ваше рассмотрение следующий порядок руководства Бюро по культуре и Министерством здравоохранения на время моего отпуска.

У меня до сих пор нет заместителя и вряд ли целесообразно подбирать его в пожарном порядке. Поэтому обязанности председательствующего на Бюро по культуре предлагаю возложить на Министра высшего образования т. Кафтанова С.В.

Остальные текущие вопросы, не требующие обсуждения на Бюро Совмина, поручить рассматривать т. Косыгину А.Н., который дал на это свое согласие.

Наблюдение за работой Министерства здравоохранения СССР поручить также т. Косыгину А.Н. Кроме того, считал бы правильным поручить т. Жданову А.А. общее наблюдение за проведением в жизнь Постановления Совета Министров по вопросам здравоохранения в связи со сменой руководства этого министерства. Эти вопросы т. Жданову хорошо известны, и он также дал свое согласие на это.

Прошу Ваших указаний».

Решение было принято, Ворошилов поехал отдыхать и лечиться. Но как сильно изменилась его жизнь с предвоенных времен! В двадцатых и тридцатых годах он был одним из руководителей страны и запросто общался со Сталиным. После войны маршал оказался второразрядным чиновником, которого Сталин избегал и даже третировал. Другие члены политбюро, более молодые руководители правительства, увидев, как ослабли позиции маршала, давали Ворошилову указания, обязательные для исполнения.

Но Ворошилов по характеру был человеком неунывающим. И украшал свою жизнь общением с деятелями искусств, которые оказывали Клименту Ефремовичу всяческие знаки внимания, поскольку он отвечал в правительстве за культуру, и от него зависело выделение денег, распределение творческих мастерских,