В стране слепых - Майкл Флинн

Кеннисон запер за собой дверь, прислонился к ней и сделал глубокий выдох.

– Вот. Теперь мы в безопасности.

Только тут Сара увидела то, что до сих пор скрывала дверь, и у нее перехватило дыхание. Она невольно сделала шаг вперед, чтобы лучше это разглядеть.

Там был алтарь.

На извитой медной подставке стояли в ряд ритуальные свечи в чашечках из красного и синего стекла. Все свечи были зажжены, и огоньки их плясали в чашечках, бросая на стену и потолок дрожащие разноцветные отсветы – это и был источник того мерцающего света, который создавал ощущение холодного пламени.

Над свечами висела на стене фотография круглолицей белой женщины со смеющимися глазами. Радужные пятна света от свечей окружали ее разноцветным ореолом. По обе стороны от фотографии стояли вазы с пышными букетами цветов, отчасти уже увядающих. В маленькой почерневшей чашечке перед фотографией виднелись остатки сожженных благовоний.

«Боже милосердный, – подумала она, – куда я попала?»

Она резко обернулась и увидела, что Кеннисон все еще стоит, прислонившись к двери, ссутулившись и понурив голову. Он не двигался с места. Сара попятилась и задела ногой кофейный столик. Кеннисон встрепенулся. В глазах у него стояли слезы. Он был похож на маленького ребенка.

– Все, – жалобно сказал он. – Уже ничего не осталось. – Он зажмурился и стиснул кулаки. – Но мы его заставим, – продолжал он почти нормальным голосом. – Я знаю как. Тебе… тебе будет нелегко, но это стоит того. Ты увидишь. Ты поймешь.

Это был спокойный, размеренный голос маньяка. Он двинулся к ней.

Сара ничего не понимала, да и не хотела понимать. Она мгновенно обежала кофейный столик и остановилась по другую его сторону, готовая броситься к двери. Но Кеннисон с неожиданной легкостью перепрыгнул через столик и отрезал ей путь.

– Нет, сестренка. Так не пойдет. Если ты мне поможешь, тебе будет не очень больно.

– Я вам не сестренка! – крикнула она. Он протянул к ней руки, но она попятилась к дивану. – Что с вами? – «Главное – чтобы он не мог меня схватить». Она вспомнила, какие сильные у него руки.

– Тебе страшно? – спросил он, с какой-то странной усмешкой. – Это хорошо. Я защищу тебя.

– Страшно? – Она схватилась за подлокотник дивана и подвинула его вперед, чтобы загородиться. – Конечно, страшно, черт возьми! – Она запустила в него диванной подушкой, но он отшвырнул ее в сторону. Что бы еще в него бросить?

Сара метнулась влево, к окну, и провела обеими руками по стеклу. Механические паучки посыпались на ковер, продолжая плясать и дергаться. Она набрала полные пригоршни их и кинулась под защиту дивана как раз в тот момент, когда Кеннисон подбежал к окну. Повернувшись к нему, она из всех сил швырнула одного паучка прямо ему в лицо. Кеннисон попытался увернуться, но машинка угодила ему в щеку. Он вскрикнул от боли и прижал руку к щеке. Когда он ее отнял, ладонь была в крови. Сара швырнула в него еще одну машинку и кинулась к двери, крича через плечо:

– Уолт! Норрис! Помогите кто-нибудь!

Хелен покачала головой.

– Она не возвращалась, брат Кальдеро. Я здесь с тех пор, как она ушла, я бы видела.

– Черт, не нравится мне это. – Ред задумался, грызя ноготь. – Пустите-ка меня к ней в номер.

Хелен стояла в нерешительности. Ред не выдержал.

– Черт возьми, сестра, я же не подглядывать за ней собираюсь! Это серьезное дело. Наша сестра ушла в одиночку, без прикрытия, и до сих пор не вернулась. Пустите вы меня к ней в номер или нет?

Его вспышка не смутила Хелен.

– А какой будет толк от того, что я пущу вас к ней в номер? – спокойно спросила она.

Но Ред был не в настроении рассуждать спокойно. Он облокотился на конторку дежурной, так что Хелен пришлось податься назад.

– Не знаю, – сказал он. – Может, она вернулась, пока вы отлучались в туалет. Я хочу посмотреть. – Он еще несколько секунд смотрел прямо в лицо Хелен, потом выпрямился и отвернулся. – Пожалуйста.

Хелен протянула руку в ящик стола, схватила кольцо с ключами, встала и разгладила юбку.

– Идите за мной.

Ред последовал за ней.

– Я знаю, где ее номер, – сказал он. Очень может быть, что она уже там и спит сном праведницы. Ну, конечно. Пришла поздно, Хелен не было на месте, а остальных будить не стала. Тихонько прошла к себе и легла спать. Если она там, он устроит ей хорошую выволочку, чтобы неповадно было больше отправляться на операцию без прикрытия, да еще не ставить никого в известность о своем уходе и приходе.

А если ее нет…

Ну, в конце концов, она уже взрослая, верно? И вполне способна сама за себя постоять. Это мог бы подтвердить хоть Орвид Крейл.

Хотя нет. Нет такого человека, который мог бы постоять сам за себя в одиночку. Вот почему появилась эта идея всеобщего братства. Французы не ограничились свободой и равенством – этими диаметрально противоположными понятиями. Им пришлось добавить еще и братство, иначе ничего не получилось бы. Мы нуждаемся друг в друге. Или должны нуждаться – это, может быть, еще важнее. Дело не в том, чтобы всегда был прикрыт тыл, а в том, что, когда тыл прикрыт, не чувствуешь себя таким дьявольски одиноким. Я сторож сестре своей, а она сторож мне самому. Иначе ни в чем нет никакого смысла.

В номере ее не было.

Ред обошел все комнаты, зовя ее. Хелен терпеливо ждала в дверях. Вернувшись, он беспомощно взглянул на нее.

– Я же вам говорила, что ее еще нет.

– Но где она?

– У кузена Кеннисона. – Поджатые губы Хелен ясно показывали, что она думает о кузене Кеннисоне. – В «Кеннисон Демографикс». – Она показала на телефон. – Можете позвонить туда, если вам от этого станет легче.

– Я… – Реду пришло в голову, что и выглядит он, наверное, таким же идиотом, каким себя чувствует. – Да, конечно. – Он взял трубку и набрал трехзначный номер. – Фрэнк? Что? Да, я знаю, который час. Это важное дело. Сделай для меня одну вещь, а потом можешь идти домой. Соедини меня с «Джонсоном и Ченгом». Правильно. Так, чтобы это не попало в счет за номер.

– Он прикрыл трубку рукой. – Завтра, должно быть, об этом будет знать каждый член Ассоциации.

Хелен пожала плечами.

– Вы не первый, кого волнует статья девятнадцатая.

Ред предостерегающе нахмурился, но тут в трубке послышался гудок. Потом еще один.

– Черт, никто не подходит.

Но кто может там подойти? Ни Кеннисона, ни Сары там официально нет. Они просто не станут снимать трубку. Правда, Сара могла бы посмотреть на определитель номера и увидеть, что звонят от нее. Он бросил трубку.

Может быть, они пошли к Кеннисону. Правда, он не мог себе представить, зачем, да и не хотел об этом думать. Но это не исключено. Он приложил глаз к окуляру подслушивающего устройства. В поле зрения появилось окно квартиры Кеннисона, но расстояние было слишком велико, чтобы что-нибудь разглядеть.

– Прицел все еще верный, – сказал он и включил динамик, но слышно был только постукивание машинок-глушителей. Он понурился.

– И все равно это мне не нравится.

Хелен ничего не ответила. Он провел пальцем по телефонной трубке.

– Скажите-ка, брат Уолт появился до того, как Сара ушла?

На этот раз она обеспокоенно взглянула на него.

– А что? Да. Он прилетел где-то после обеда.

Ред стукнул кулаком по телефону, и аппарат со звоном полетел на пол. Из трубки послышался громкий гудок.

– Черт возьми, но он-то знает! Он должен был взять все в свои руки. Чтобы она знала, когда сообщить о себе и кому. Он должен был обеспечить прикрытие. Скажем, Чу. И следить за ней! А он дал ей уйти в одиночку!

Хелен ничего не ответила. Она кусала губы, стараясь не смотреть на него.

– Он… Он ее не очень любит. За то, что она сделала. Ну, вы знаете. За распечатку.

– За распечатку? Господи, да какое это имеет отношение к делу? Было решение Совета. И совсем необязательно любить человека, чтобы с ним работать. Если бы без этого нельзя было обойтись, ни один оркестр никогда не смог бы сыграться.

Брату Половски придется за многое ответить. Не перед ним – перед Бетанкуром. Если он сам сделает Уолту выговор, все подумают – он сводит личные счеты. Нет, пусть уж все будет по правилам. А потом он сможет отозвать Уолта в сторонку и заняться личными счетами.

Настойчивое гудение из трубки напомнило ему о телефоне, валявшемся на полу. Он нагнулся и поднял его.

– Вот это да, – сказал он, кладя трубку на рычаг. – Крепкая штука.

– Должно быть, многие швыряют телефоны на пол.

Он взглянул на Хелен.

– Да, должно быть.

Он сделал глубокий выдох, повернулся и сел на диван лицом к окну. За окном спал город. Машинки-глушители неумолчно барабанили по стеклу, как будто возвещая о том, что вот-вот начнется гвоздь программы. Ред скрестил руки на груди.