Великая Испанская революция - Александр Шубин

199

Там же. Д.287. Л.32.

200

Там же. Л.33.

201

Там же. Л.34.

202

Там же. Д.327. Л.13.

203

Там же. Д.483. Л.15.

204

Подробнее о феномене фашизма см.: Шубин А. В. Мир на краю бездны. От глобальной депрессии к мировой войне (1929–1941). С. 81–116.

205

Pío Moa. Op. cit. P.189.

206

Престон П. Указ. соч. С.202.

207

Там же. С. 204–210.

208

Barciela C. Las reformas agrarias de los nacionales: propuestas y realizaciones. // Economía y economistas españoles en la Guerra Civil. V.1. P. 500–501.

209

Sánches Asiaín J. A. La economia española durante la Guerra Civil: dos modelos enfrentados. // Economía y economistas españoles en la Guerra Civil. V.1. P.430.

210

Виньяс А. Почему Сталин решил оказать помощь Испанской республике? Дискуссионный вопрос в историографии гражданской войны. Ч.1. // Испанский альманах. Выпуск 2. М., 2010. С.102.

211

Рыбалкин Ю. Е. Операция «Х». Советская военная помощь республиканской Испании (1936–1939). М., 2000. С.37.

212

Коминтерн и гражданская война в Испании. С.116.

213

РГВА. Ф.33987. Оп.3. Д.845. Л.9.

214

Политбюро ЦК РКП(б) — ВКП(б) и Европа. Решения «Особой папки» 1923–1939. М., 2001. C. 339.

215

Там же. C. 340.

216

Малай В.В. СССР в Испании (1936): малоизвестные страницы (по материалам Архива внешней политики Российской федерации). // Испанский альманах. Выпуск 2. С.129.

217

Viñas Á. El honor de la República. Barcelona, 2009. P.543. Характерно, что англо-французская дипломатия, конструируя «невмешательство», пошла как раз в обход Лиги наций, лишая эту структуру даже скромного влияния на международные дела. Великие державы брали на себя ответственность за судьбу «младших братьев» по Европейскому дому. Испания, а затем Чехословакия, Польша, Румыния фактически были признаны государствами второго сорта, судьбу которых будут решать Лондон, Париж, Берлин и Рим (нехотя признавалось — и Москва).

218

Малай В. В. Судьба Республики решалась не в Мадриде: из истории англо-советских отношений в канун II мировой войны, 1936–1939. Белгород, 1999.

219

Puzzo D. Spain and Great Powers.1936–1941.N.Y, 1961. Р.195.

220

См.: Шубин А. В. Указ. соч. С. 183–196, 270–297, 308–311.

221

АВП. Ф.97. Оп.14. П.3. Д.5. Л.52.

222

Там же.

223

Подробнее см.: Испанский альманах. Выпуск 2. С. 100–155.

224

АВП. Ф.97. Оп.14. П.3. Д.6. Л.56.

225

Alvarez del Vayo J. Les batailles de la liberte. Paris, 1963. P.237. А. Виньяс, стремящийся представить Сталина обычным прагматичным европейским политиком, настаивает, что он втянулся в испанский конфликт как бы непроизвольно: он «не напрасно подчеркивал ранее, что его помощь является вспомогательной по отношению к той, которую должны оказать западные демократии. Советский диктатор полагал, что должен всегда находиться на второй линии. Тем не менее, самоустранение демократических держав привело к тому, что, несмотря на желание Сталина, поставки Советского Союза вышли для республиканцев на первый план» (Viñas Á. Armas y hombres para España. Los apoyos exteriores en la guerra civil. // Economía y economistas españoles en la Guerra Civil. V.1. P.407). Это замечание А. Виньяса исходит из реалий июля — августа 1936 г., когда СССР еще не оказывал Испании военную помощь, а также из более поздних советских заявлений. Но что бы формально ни провозглашалось, Сталин не был настолько наивен, чтобы после октября 1936 г. полагать, будто Франция, не говоря уже о Великобритании, будет оказывать Республике больше помощи, чем СССР. Вступая в военную игру на Пиренеях, Сталин понимал, что СССР здесь будет противостоять Германии и Италии в одиночку, рассчитывая лишь на дружественный нейтралитет Франции. Так что советская помощь Республике вышла на первый план с того момента, с которого стала поступать.

226

АВП. Ф.97. Оп. 14. П.3. Д.6. Л.57.

227

См.: Малай В. В. Гражданская война в Испании 1936–1939 гг. и Европа: международные аспекты конфликта. М., 2011.

228

РГВА. Ф.35082. Оп.1. Д.450. Л.2.

229

Viñas Á. Op. cit. P.410. А. Виньяс делает оговорку, которая ставит под сомнение его же тезис о проигрыше с самого начала: «Внешние поставки сами по себе не определяли ни поражение, ни победу, но, без сомнения, самым существенным образом способствовали тому или иному. Абсолютное превосходство мятежников, которое они имели с самого начала войны, основанное на африканских вооруженных силах, в частности, колониальных войсках и Легионе, единых формированиях, обладающих достаточной дисциплиной и опытом для того, чтобы разбить дезорганизованную милицию и останки поверженных войск, было усилено иностранными солдатами и материальным обеспечением» (Там же). Получается еще интереснее: Франко и без помощи фашистов мог разгромить республику, но даже с их помощью не смог взять Мадрид в ноябре 1936 г. — когда советские поставки еще только начались. Нет, тезис об абсолютном превосходстве франкистов независимо от помощи извне явно не соответствует картине военных действий в ноябре 1936 г. — декабре 1937 г.

230

АВП. Ф.05. Оп.16. П.119. Д.62. Л.79.

231

Там же.

232

Viñas Á. El honor de la República. Barcelona, 2009. P.542.

233

Полемизируя с Л. Пио Моа и косвенно с А. Виньясом, С. П. Пожарская справедливо пишет: «Ко времени обороны Мадрида поставки военной техники только начинались… Главную роль сыграли, без всякого сомнения, испанские соединения республики» (Пожарская С. П. Франсиско Франко и его время. М., 2007. С.66.). Впрочем, дело не только в ситуации времен битвы за Мадрид, но и в концептуальном преувеличении внешних факторов гражданской войны частью испанских авторов. Из этого вытекают и их идеологизированные интерпретации событий мая 1937 г. и последующего заката Республики.

234

В разговоре со мной в сентябре 2009 г. А. Виньяс эмоционально воскликнул: «Не было никакой революции, была война и только война!».

235

РГВА. Ф.35082. Оп.1. Д.278. Л.215.

236

АВП. Ф.97. Оп.14. П.3. Д.6. Л.87.

237

Рыбалкин Ю. Е. Указ. соч. С.44.

238

РГВА. Ф.35082. Оп.1. Д.483. Л.74.

239

Там же. Д.275. Л.28.

240

Thomas H. Op. cit. P. 977–978.

241

Рыбалкин Ю. Е. Указ. соч. С.18.

242

Там же. С.44.

243

РГВА. Ф.35082. Оп.1. Д.278. Л.218.

244

Viñas Á. El escudo de la República. Barcelona, 2007. P.633.

245

РГВА. Ф.35082. Оп.1. Д.360. Л.12.

246

Там же. Д.441. Л.17.

247

Там же. Л.22.

248

Viñas Á. Armas y hombres para España. Los apoyos exteriores en la guerra civil. P. 410–411.

249

В. В. Дамье пишет: «Современные российские исследователи склонны считать, что в Испании того периода не существовало реальных условий для победы социальной революции», и ссылается при этом почему-то на нашу с С. П. Пожарской главу «Гражданская война и франкизм в Испании» в монографии «Тоталитаризм в Европе ХХ в. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления». М., 1996 (Дамье В. В. Указ. соч. С.667). Однако он не приводит какой-то конкретной цитаты, и это не удивительно, потому что моя точка зрения прямо противоположна — в Испании была социальная революция и она теоретически могла победить. Об этом говорится и в указанной главе: анархо-синдикалисты столкнулись «с реалиями социальной революции» (С.159), то есть революция случилась. При этом победить франкизм было можно «только методами, принципиально альтернативными как авторитаризму, так и тоталитарной перспективе» (С.169). А это и есть методы реальной социальной революции. Такова действительная позиция «современных российских исследователей» в работе, на которую ссылается В. В. Дамье. Характерно, что В. В. Дамье считает, что говорить о социальной революции в Испании после лета 1937 г. «можно было уже только с большой натяжкой» (Дамье В. В. Указ. соч. С.371). И это — при сохранении возникшего в 1936 г. сектора коллективов. Все-таки революция — это не только то, что соответствует программе того или иного революционера. Социальная революция — это раскалывающая социум социально-политическая конфронтация, направленная на изменение фундаментальных принципов общественного устройства. В индустриальном обществе это — принципы собственности и организации производства. Конфронтация такого рода продолжалась в Испании до конца гражданской войны, а сохранение коллективизированного сектора доказывает, что революция оставалась не просто социально-политической, а глубокой социальной, проникающей в самый фундамент общества.