Педология: Утопия и реальность - Арон Залкинд

Результат привычного курения: часть внимания, отвлеченного на «чувственное наслаждение», изымается тем самым из творческого процесса, часть творческой динамики, присущей самому мозгу, заменяется искусственной динамикой, — не используется, т. е. отцветает, теряет свои дальнейшие силовые возможности; вместе с тем, работающий орган непосредственно отравляется.

Получается с работающим мозгом то же, что с половой жизнью при онанизме (да простят нас курильщики за термин — «никотинный онанизм»): естественные возбудители ослабляют свое влияние, активная половая способность тускнеет, — половое влечение окружается особым выдуманным содержанием («воображение мастурбанта»).

Конечно, незачем трагически запугивать: как табак, так и онанизм, одни, сами по себе, не дают разложения личности. Их вред — относительный, частичный, но все же достаточно явственный, чтобы крепко учесть его при рационализации умственной работы.

Если курят — значит не хватает естественных возбудителей мозгового процесса: выход тогда, конечно, не в табаке, а в отыскании этих утерянных здоровых возбудителей (методы работы, быт, нагрузка?). Если выход не найден (после энергичных поисков!), тогда, конечно, лучше табак, чем деловой паралич!

Зачастую курение действует не как наркотик, но как условный раздражитель: «запах напоминает», «запах» толкает, сосанье трубки «организует» и пр. В таких случаях оторваться от табака особенно легко: надо, чтобы «вкус» работы «напоминал», «толкал» сильнее «запаха» и «сосанья»: усилить нажим на работу при одновременном отказе от этих нелепых «сигнализаций»!

Конечный вывод: массовое распространение куренья среди мозговиков указывает на глубокие изъяны в их рабоче-бытовых установках и углубляет эти изъяны. Кстати: т. Ленин категорически запрещал куренье на заседаниях с его участием, — жаль, что этот пример не превратился в закон.

Вино. О нем надо сказать либо очень мало, либо очень много: сейчас нам доступно, конечно, первое. Поэтому выдвинем лишь тезисы.

Эмоции ответственного мозгового труда ведут к раннему склерозу, — вино ускоряет темп склероза. Утомление работающего мозга вызывает иррадиацию (распыление возбуждения, «рассредоточение»), — вино углубляет эту иррадиацию. Эмоции, лежащие вне данного рабочего мозгового процесса, отягощают, дезорганизуют работу, — вино вызывает именно эти эмоции.

Умственный труд требует хорошего развития тормозного аппарата (закалка, тренировка сюда же!), — вино разрушает в первую очередь тормозной аппарат. Умственный труд требует гибких, комбинированных процессов (богатого ассоциирования), — вино уплощает, притупляет ассоциативную работу. Мозговая работ ослабляет общефизиологические процессы, — вино душит их, и т. д., и т. д.

Два слова о «маленьком алкоголизме», о «рюмочках — но не бутылках»: эмоциональная напряженность мозгового труда (понижение сопротивляемости, ослабление тормозов — «воли»!) очень легко переводит рюмочки в бутылки, и кроме того, «маленькие дозы» алкоголя в малой степени имеют те же элементы вредности, что и большие дозы. Одна лишь особенность. Утомленный мозг дает гораздо более сильную (т. е. более вредную) биохимическую реакцию на алкоголь — как в крупных, так и в ее «слабых» дозах: «рюмочки» же принимаются обычно «для поднятия тонуса», в состояниях особо сильного утомления.

Итак: мы не за святошество, не за аскетизм — мы за революционную экономию.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Два главных фронта борьбы в области умственного труда.

А. Борьба за общую целеустремленность умственного работника.

Основной принцип, господствующий во всех отраслях умственной деятельности, — это принцип доминанты. В принцип доминанты вложено все: наибольший интерес, наилучшее сосредоточение, величайшая глубина, широчайший охват, максимальная гибкость, — одним словом, все то, что дает наилучшую рабочую продукцию мозга.

Доминанта в исчерпывающей ее расшифровке — это целеустремленность. Тот процесс оказывается доминантным, который связан с наиболее ярким и сильным целеустремлением.

Но мозг представляет собою некое единство, в которое вливаются все отдельные, частные его рабочие процессы, поэтому отдельные доминантные установки всегда органически вырастают из основного, руководящего целеустремления. Если это общее целеустремление выражено слабо, — нет твердости и в частных, отдельных целеустановках — в рабочих процессах мозга. Борьба за умственную продукцию — это в основном борьба за общее целеустремление работника.

Лишь тесная, непрерывная взаимозависимость мировоззрения, общежизненных целей и текущих мыслительных процессов обеспечит последним действительно ценную продукцию.

В мышлении главное — это внимание, доминанта — блестяще организованное внимание. Именно поэтому мыслительная деятельность не терпит идейного раздвоения, этически-волевых шатаний, разрывов между идеалом и стремлениями практики: в таких раздроблениях личности — раздробление работающего мозгового аппарата, — постоянные удары по сосредоточению, по основному источнику для построения доминант.

Могучая общая целеустремленность — наилучшее противоядие для вторгающихся в мозг «отвлекающих» факторов.

В условиях развивающегося социализма единственной животворящей целеустремленностью может быть лишь целеустремленность социалистическая. Социалистическое, т. е. марксистско-ленинское, миросозерцание выявляет собою в условиях СССР единственную целеустремленность, богато, ярко, актуально связанную со всем жизненным окружением, со всеми областями нарастающей новой жизни.

В освещении такой целеустремленности нет в человеческом поведении частностей, оторванных от целого. Каждая деталь нашего мышления, нашей работы освещается общим светом целого, приобретая для себя двигательную силу из этого целого. Нейтрального, неценного, «не доминантного» не бывает при такой установке: на фоне общего все ярко, горячо, ценно (или ненавистно — что тоже полезно для создания доминанты).

В каждом малом рабочем процессе — часть общего процесса: борьба за социализм. Это единство рабочих процессов, рабочих доминант, вливающихся в центральную, социалистическую доминанту, является совершенно исключительным биологическим фактором, обеспечивающим не виданную еще в истории массовую мозговую продукцию.

Им обеспечивается максимально приподнятый, бодрый тонус всех физиологических процессов, — он гарантирует чрезвычайную быстроту, точность, гибкость всех психофизиологических актов, так как в нем все частные доминанты имеют уже оформленное общее направление: нет распыления возбуждения по разобщенным путям, — возбуждение легко «собирается», концентрируется вокруг основной обобщающей установки, вокруг главной доминанты: идет либо от нее, либо к ней.

В таком положении вещей — залог колоссальной экономии сил и времени: минимум бесполезных трений, ненужных отвлечений, ясный целевой уклон, — все это гораздо меньше утомляет, давая одновременно неизмеримо более высокую продукцию.

В условиях СССР, где растущий социализм — основа и стержень всех творческих процессов, нелепо думать о максимальной мозговой продукции — вне социалистической целеустремленности, вне социалистической доминанты. Все, что мы говорим в нашей работе о рационализации мозговой деятельности, в социалистической доминанте находит свое логическое и техническое завершение.

Первоочередная задача на фронте борьбы за мозговую рационализацию — это борьба за социалистическую целеустремленность работников ума.

Б. Второй, не менее важный фронт борьбы за мозговую рационализацию — это борьба за скорейшее обеспечение объективных условий, необходимых для упорядоченного умственного труда.

Представим себе рационализатора, который при 12–14 часах суточной нагрузки все же ухитряется наладить часовой отдых днем, обед в определенное время, и т. д. и вдруг — экстренный вызов по телефону, срочное заседание, неожиданный посетитель, — дополнительная, срочная нагрузка: режим сорвался. Часть этих «неожиданностей» — за счет темпа революционной работы, но подавляющая их часть — за счет неосмотрительности, легкомыслия, организационного неуменья; основной же источник — неосведомленность о законах умственной работы.

Ведь знаем же мы у нас общественные организации, уменьшившие число заседаний вдвое, число внезапных нагрузок — втрое при улучшенной общей продукции. Очевидно, есть возможность реформировать этот вандальский подход к мозгу.