Ди-Джей - Александр Берник

class="p1">Усталость наваливалась непомерным грузом. Раздражение возросло до исключительно только матерного. И тут неожиданно лес кончился, и пред ним возник явно рукотворный земляной вал, чем-то напоминающий дорожную насыпь его прежнего мира. Это вызвало некое недоумение, но не более.

Дима: — Какое-то оборонительное укрепление?

Опасаясь наткнуться на вооружённых людей, аккуратно принялся карабкаться наверх и, достигнув вершины этого земляного вала, в состоянии шока рухнул на колени. Это была действительно автомобильная трасса. Притом, похоже, даже то самое место, с которого начались все его злоключения.

А когда из-за бугра появились слепящие фары фуры и через минуту, с остервенением давя клаксон она проскочила мимо, объезжая по встрече странное потустороннее явление в белой наволочке на краю дороги, вымазанное по уши в крови, Дима окончательно вышел из ступора. Он рухнул на живот, уткнулся в уже засохшую кровь рукава и замер, почувствовав и внутри, и снаружи холод пустоты…

Глава 25. Локация 0. Все люди сумасшедшие. Только у психиатрии на всех, койко-мест не хватает.

Первыми его обнаружили ДПСники. Ослепив фарами служебного автомобиля со светомузыкой на крыше, два блюстителя дорожного движения, потыкав в направлении подозрительного молодого человека в белом одеянии табельными пистолетами, с дистанции, когда им до машины было добежать ближе, чем ему до них, велели встать и бросить нож с тем, что он там ещё в руках держит.

Дима, находясь в нокаутирующей прострации, безоговорочно выполнил требование. Состояние было настолько паршивое, хоть плюй на всё и ложись, помирай. Неожиданно образовавшийся высокочастотный звон в голове ни только не давал толком расслышать, что они ему там орут, но и вообще соображать препятствовал, заглушая любую мысль.

Один из полицейских осторожно подошёл ближе, осмотрел окровавленного мужчину и выброшенные предметы, при этом о чём-то переговариваясь с напарником. Затем попытался опросить, но странный тип молчал, как замороженная рыба. Только через некоторое время мучительно замычал и медленно обхватив голову, всем видом показал, что он невменяемый.

Не найдя, за что можно оштрафовать, так как неизвестный не имел ни водительского удостоверения, ни самого транспортного средства для досмотра, вызвали по рации наряд ППС и на всякий случай «Скорую», оценив его странную одежду в крови и заторможеное поведение, уверенно предполагая, что чувак по уши загашен наркотиками.

Доблестные постовые подкатили бригадой аж в четыре перекормленные морды с игрушечными на их фоне короткоствольными автоматиками наперевес примерно через полчаса, которые Дима так и простоял столбом, шатаясь под дулами пистолетов, продолжая держаться за звенящую голову.

Получив пополнение и пользуясь значительным численным перевесом, органы правопорядка перешли в наступление и тщательно обшмонали найдёныша. Хотя, что там было обыскивать — непонятно. Кроме изодранной бабьей ночнушки на ни пойми пока в чём подозреваемом, ничего не было. Даже трусов.

Задержанный ни на один вопрос не отвечал. Вернее, косил под идиота с полной амнезией. Как звать — не помню. Где живёт — не помню. Как здесь оказался — не помню. На запугивания дубинками и нахрапистостью наезда, а также на уверенные обещания, что он сейчас у них тут запоёт, никак не реагировал. Бить не стали. Почему — непонятно. Наверное, потому, что и так был весь вымазан в крови. Хотя кто-то сразу выдвинул версию, что кровь не его и он, похоже, кого-то замочил.

Подъехала «Скорая». Команда желающих знать «кто такой» увеличилась ещё на два представителя государственных учреждений, не считая водителя, который, только остановившись, тут же упал на руль и уснул.

Эти были без оружия, но с тяжёлым чемоданом, почему-то больше напугавшим Диму, чем огнестрел в руках представителей беспредельной власти. Осмотрев на месте и убедившись, что больной может передвигаться самостоятельно, увели к себе в машину.

И если блюстители правопорядка отобрали всё, что нашли при нём, то эти сняли с бедолаги последнюю рубаху, оставив вообще без всего. Ощупали, прослушали, смазали содранные руки и плечи йодом. На ступни ног даже мазь не пожалели — забинтовали, израсходовав на него три рулона перевязочного материала. Это пожалевшая молодого человека в неглиже сердобольная медсестричка, тётка лет пятидесяти, сжалилась, смастерив из подручных средств подобие обуви.

Когда врач «Скорой» вернулся к полицейскому УАЗику для отчёта по неопознанному пострадавшему, то, увидев окровавленный нож и маску на капоте, тут же подарил патрульным новую версию.

— Да это же сатанист, — радостно махнул рукой медицинский работник, непонятно чему веселясь, — тогда понятно.

— Чо понятно? — тут же в голос поинтересовались сразу трое из полицейских.

— Ритуал, наверное, какой-нибудь бесовский проводил. Вот со страха крыша и поехала. Вам надо было не нас вызывать, а психиатрическую неотложку. Кровь на одежде не его. На теле лишь небольшие ссадины, словно по лесу бежал и об кору ободрался. Раны обработали. Угрозы жизни и здоровью нет. Алкоголем не пахнет. На наркотики тоже не похоже. По крайней мере, вены чистые. Проверил. Если только колёс наглотался. Так что зря вы нас вызвали, да ещё в такую даль.

— Да ты видел, в каком виде мы его нашли? — встряли ДПСники, на которых, сраный докторишка захотел повесить ложный вызов, — в одной бабьей ночнушке и весь в крови. Лежал на обочине. Что мы должны были подумать?

Тем временем один из патрульных, видимо, главный из группы захвата, уже сидел в машине и бодро рапортовал дежурному отчёт о происшествии со всеми подробностями и версиями, в том числе и врача неотложки. Доложил, получил сдачу и, выбравшись из машины на свежий воздух, обрадовал сослуживцев:

— Дежурный сказал, не хрен этого дебила в отделение тащить. В обезьяннике и так мест нет. Пусть «Скорая» в больничку везёт. А как память вернётся, так его и допросят. Хотя вещдоки велено забрать.

— Куда я его повезу? — взбрыкнул доктор, — на каком основании? Да ещё голого. Вы что, с ума сошли? Сами с ним разбирайтесь.

И недолго думая, в отличие от господ полицейских, заскочил в «Скорую», выпихнул на свежий воздух голого юношу с ночнушкой в руках и в бинтах вместо ботинок, захлопнул дверь и крикнул водителю: «Гони!». От такой прыти все шестеро полицейских челюсти на асфальт уронили. А пока подбирали, «Скорая» резко развернувшись, рванула туда, откуда приехала.

— Вот тебе и «Скорая», — грустно констатировал один из амбалов с автоматиком, — как на вызов — фиг дождёшься. Как когти рвать — не догонишь.

— Михалыч, — влез второй брат-близнец по габаритам, — ну и чо мы с ним теперь будем делать?

Михалыч вместо ответа вновь кинулся в машину к рации, докладывать дежурному о беспределе медицины. Видимо, принимать решения в нестандартных ситуациях — было не его.