Загадочная пленница Карибов - Серно Вольф

Полли шлепнула одного из пары коней по крупу:

— Смотри мне, Джек, чтобы не позже начала следующей недели был здесь! И горе тебе, если как следует не довезешь моих гостей!

Джек растянул улыбку на все свое рябое лицо и щелкнул кнутом. Кони тронулись с места. Полли, Сью и Энн долго еще махали вослед.

Джек проявил себя опытным возницей, который хорошо знал не только свое ремесло, но и дорогу. В первый день они доехали до Эксетера, куда прибыли около полудня и немного отдохнули. А потом по хорошей сентябрьской погоде покатили дальше через луга и долины, мимо убранных полей. Воздух был свеж и напоен запахом моря, потому что путь их лежал вдоль побережья. Поздним вечером они добрались до Чармаута, где переночевали в простой, но достаточно чистой гостинице.

Витус озабоченно спросил Арлетту:

— Ты уверена, любимая, что тряска не повредит нашему малышу?

Она положила палец на ямочку его подбородка и ответила:

— Да, дорогой. Так же уверена, как и сотню раз до этого, когда ты меня об этом спрашивал.

— Прости, я просто беспокоюсь. Такая дорога не слишком хороша для ребенка.

Арлетта засмеялась:

— Наш малыш спит в теплой и мягкой постельке, надежно укутан. Ты как врач должен бы это знать.

— Конечно, конечно, знаю. Но… как бы это сказать… Когда дело касается твоего собственного ребенка, все видится как-то иначе.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

— Я тоже тебя люблю. Больше жизни.

На второй день они выехали на рассвете, оставив побережье изгибаться дугой вдоль залива Лайм и направили коней в сторону Дорчестера, древней Дурноварии, где селились еще римляне. Они хорошо поели и выпили пряного эля, которым славится этот город. А перед выездом Витус выслал вперед гонца с сообщением в Гринвейлский замок, чтобы их ждали в субботу. Они немного подремали послеобеденным сном и тронулись дальше. Дальше, дальше и дальше, пока, утомленные, не въехали вечером в Борнмут, что в бухте Пул. Здесь они сняли комнаты в гостинице, которая называлась ни больше ни меньше как «Ярмо». Хозяин, бывший корабельный кок, собственноручно потушил для них сочное жаркое с луком, но они едва смогли оценить изыск этого блюда, потому что валились с ног от усталости.

Третий день привел их в Саутгемптон, большой портовый город, в котором жизнь била ключом. Они проехали норманнскую городскую стену, оставили по левую руку дворец короля Джона[106] и, не задерживаясь, продолжили путь — шумный город выглядел малопривлекательным. Они повернули на юг, к Портсмуту, и еще при свете дня были там. Они радовались, что так рано прибыли, надеясь благодаря этому спокойно подыскать ночлег.

Но их надежды не оправдались. Повсюду им давали от ворот поворот. Было впечатление, что все путешественники юга Англии решили остановиться в Портсмуте.

— В такой ситуации разумнее всего переправиться на Уайт, — проворчал маленький ученый. — Если не ошибаюсь, там у Таггарта недалеко от Кауса поместье. Там уж мы точно найдем пристанище.

— Заманчивая идея, — согласился Витус. — В ней только один недостаток: чтобы переправиться на остров, нужен паром, а сегодня его уже не будет.

Магистр устало махнул рукой. Тут его глаза, хоть и расплывчато, усмотрели большую площадь, на которой толпился народ.

— Что делают там эти люди?

— По-моему, устанавливают палатки и сколачивают помосты или что-то вроде этого… Думаю, ко дню рождения нашей королевы.

Арлетта высунулась из экипажа:

— Спрошу-ка я вон того паренька с пилой, может, он знает какой-нибудь приют. Эй, приятель, где тут можно остановиться на ночь? Мы уже весь город исколесили, и все понапрасну.

Парень задумался, даже отложил в сторону свой инструмент, должно быть, для того, чтобы выиграть время:

— Хм, мадам, просто и не знаю. Ничего не приходит в голову.

— Ладно, все равно спасибо. — Арлетта уже собралась откинуться назад, как вдруг парень продолжил:

— Ну есть тут «Золотая галера». У них обычно мало постояльцев, потому как уж очень грязно.

Арлетта переглянулась с друзьями. Витус кивнул:

— Если уж совсем ничего не найдем, остановимся там. Эй, друг, а ты не можешь сказать, как проехать к «Золотой галере»?

— Почему не могу? Могу. Поедете вниз по Спитхэд, все время на юг, до королевской верфи. Вы ее сразу увидите по мачтам. Вот как раз возле этой верфи и «Галера». У них там над входом фигура галеона, не спутаете.

— Спасибо. — Витус дал парню монетку.

Следуя указаниям, они вскоре добрались до места. Как оказалось, «Золотая галера» не только не была золотой, но и вообще никак не соответствовала своему названию.

— Слишком запущенная и нищая, — выразил общее мнение Магистр, выбираясь из экипажа. — Но на безрыбье и рак рыба. Ай! Что это? Что-то пробежало по моим ногам.

— Уи, это была зубоскалка, а может, острозубка, — пропищал Коротышка, подразумевая крысу или мышь.

— Веселенькое дельце!

— Давайте сначала войдем внутрь, — решил Витус.

Внутри вид был не менее удручающим: грязные столы с остатками пищи, засоренный пол, повсюду пыль и паутина. Оценив это как «грязно уж очень», парень с пилой мягко выразился. Арлетта наморщила лоб, а потом храбро провозгласила:

— Делать нечего. Если нам сдадут тут комнаты, останемся. Это всего лишь одна ночь. Завтра мы уже будем в Гринвейлском замке и обо всем забудем.

— Ты права, любимая. Пойду позабочусь о комнатах. Вон там на кухне кто-то маячит. Должно быть, хозяин.

Двумя часами позже все лежали по своим каморкам. Было хорошо, что в тот вечер они порядочно устали и потому равнодушнее переносили грязь и убожество окружающей обстановки. Витус и Арлетта лежали, крепко обнявшись, на соломенном тюфяке под лоскутным одеялом.

— По крайней мере, не холодно, — сонно пробормотала Арлетта и положила палец на его ямочку.

— Холодно не будет, я согрею тебя — это самое малое, что я могу сделать.

— Я вовсе не жалуюсь.

— Нет, не жалуешься. Ты храбрая, и я тебя люблю.

— Я тебя тоже. Только бы здесь не было блох и клопов. Я тоже сидела в тюрьме и, как и ты, могу многое вытерпеть, но чего не выношу, так это блох и клопов.

Витус сделал попытку пошутить:

— Только пусть посмеют к тебе приблизиться! Я вызову всех блох и клопов на дуэль и заколю собственной шпагой.

Она слабо засмеялась:

— Ты мой отважный рыцарь! Надеюсь, они услышали твои угрозы.

— Можешь быть уверена. — Он нежно поцеловал Арлетту и уложил ее голову себе на плечо. Он давно уже заметил, что так она лучше всего засыпала. — Я люблю тебя. Храни тебя Господи!

— Я тоже тебя люблю… — Она уже наполовину спала. — Да ты ведь знаешь…

На следующее утро, одеваясь, Арлетта заметила на лодыжках красные точки, они жутко зудели и были похожи на блошиные укусы.

— Ну вот посмотри, эти твари все же напали на меня!

Витус осмотрел покрасневшие места:

— Это действительно блохи. Прости, любимая, как твой рыцарь я оказался несостоятелен!

Он выглядел так смешно в своем отчаянии, что Арлетта расхохоталась:

— Я тебя прощаю. Пара укусов не отправит меня на тот свет. Но чешутся они ужасно! И чем больше их расчесываешь, тем сильнее зудят.

— Подожди, любимая, этому горю мы сможем помочь!

Он одним прыжком выскочил из каморки и вскоре вернулся, сияющий, размахивая каким-то зеленым растением в руках:

— Папоротник! Обычный папоротник, который растет повсюду. Я вотру его сок в места укусов, и вот увидишь — зуд моментально пройдет.

Он был прав. И когда после скудного завтрака Арлетта снова садилась в экипаж, эта маленькая неприятность была полностью забыта.

И в этот день погода благоволила им. Солнышко ласково светило в голубом небе, лишь кое-где виднелось несколько легких облачков. Крестьяне на полях приветливо махали им, и от предвкушения скорой встречи с родными пенатами хотелось петь. И они запели. Магистр исполнил кое-что из испанских напевов, а Коротышка преподнес парочку лендлеров из Аскунезии. Даже Арлетта внесла свою лепту. Это была печальная мелодия, которую черные рабы пели на плантациях Роанок-Айленда. А когда пришел черед Витуса, он со смущенной улыбкой пожал плечами и отвертелся: