Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди - Федор Раззаков

Режиссер и актер Леонид Быков продолжает находиться в больнице. Несмотря на то что врачи уверяют его, что дело идет на поправку, Быкову не мил белый свет. В последнее время на него навалилось слишком много проблем, как личного (нездоровье жены, нелады со старшим сыном), так и творческого плана (скандалы на съемках последнего фильма). Под влиянием этих событий Быков пишет завещание, которое адресует своим друзьям. 20 апреля его рука вывела не менее грустные строки, адресованные все той же Эмилии Косничук (редактор студии имени Довженко): «Все цветет, лопаются почки, поют соловьи. Часами смотрю на воду, а жить не хочется. Это не фраза кокетничающего юноши. Нет. Просто не вижу смысла. Раньше хотелось достать клочок земли, построить халупу своими руками. А сейчас даже этого не хочется… глубокая ночь».

Между тем многие коллеги Быкова в те дни находятся в столице Киргизии городе Фрунзе, где проходит 9-й Всесоюзный кинофестиваль (начался 18 апреля). Фестивальные дни весьма насыщенны: ежедневно идут просмотры конкурсной и внеконкурсной программ, многочисленные гости фестиваля — звезды отечественного кино — встречаются со зрителями во дворцах культуры и на предприятиях. Однако киношная сутолока не всем из них доставляет удовольствие. Например, Олег Даль, рассказывая о своем пребывании во Фрунзе, ограничивается всего лишь одной фразой: «Никогда еще не видел такого количества идиотов, собранных в одну кучу!!»

Владимир Высоцкий далек от всего этого — с 18 апреля он вместе с Мариной Влади совершает морской круиз на лайнере «Белоруссия». В Монте-Карло они специально идут в казино, поскольку оба ни разу в подобных заведениях не были (у Влади отец был заядлым игроком., но сама она всегда боялась заразиться его азартом). Понаблюдав несколько минут за игрой, Высоцкий наконец решается сделать ставки. Он бросает крупье все свои жетоны и просит поставить их на цифру «три». Но поскольку говорит он с акцентом, крупье его не понимает и ставит на другую цифру — «тридцать три». Но эта ошибка играет на руку Высоцкому — он выигрывает. Как пишет М. Влади:

«Ты рычишь от восторга к удивлению присутствующих. Крупье сгребает жетоны и продвигает их к тебе. Ты протягиваешь руку, чтобы поставить всю эту кучу на другой номер, но я хватаю тебя за ремень и с силой тяну назад. Рассерженный, ты отбиваешься, но сил у меня много, и я вытаскиваю тебя из зала, уговаривая, что пусть этот ход лучше будет первым и последним, что это и так слишком шикарно — сразу выиграть столько денег в первый же раз. Кассир выдает тебе пачку разноцветных купюр, и ты выходишь из казино, держа выигрыш в руке, как букет цветов. Портье тебя поздравляет, ты счастлив, у меня отлегло от сердца…»

Продолжается чемпионат мира и Европы по хоккею в Катовице. После поражения от сборной ЧССР наши ребята сыграли 19 апреля с командой США и выиграли со счетом 5:2. Однако спустя два дня нашими соперниками стали хоккеисты Швеции, и вот тут нас опять ждала осечка — мы проиграли 3:4. Игра началась с быстрого гола в наши ворота, что сразу вдохновило шведов: они вели в счете до второго периода. Затем Якушев все-таки сравнял счет, но ход игры в нашу пользу этот гол не переломил. Более того, он завел шведов, которые словно с цепи сорвались. Голы в ворота Третьяка посыпались один за другим — сразу три шайбы. Наши защитники играли из рук вон плохо, позволив во втором периоде соперникам бросить по своим воротам 22 раза. И лишь в заключительной двадцатиминутке советские хоккеисты вроде бы встрепенулись, забили две шайбы, но большего сделать не смогли. Шведы победили 4:3. Их ликованию не было предела: ведь с 1970 года они никак не могли обыграть советскую сборную. После этого поражения у большинства советских болельщиков растаяли последние иллюзии относительно участи нашей команды — «золота» ей было не видать.

Тем временем Александр Митта в поте лица трудится над поправками к фильму «Сказ про то, как царь Петр арапа женил». Он уже вырезал сцену разговора арапа с царским шутом Балакиревым и теперь кромсает эпизоды с участием карликов. Выглядит это забавно: редактор просматривал материал и, заметив в кадре карлика, восклицал: «Вот карлик пробежал, вот еще один». После чего рука монтажера бралась за ножницы, и карлики летели в корзину. В итоге ни одного эпизода с участием карликов в картине не осталось.

Между тем в Ленинградском БДТ в самом разгаре репетиции нового спектакля — горьковских «Дачников». Вот-вот должны начаться прогоны, поэтому в театре невероятная спешка — все суетятся, боятся что-нибудь недоглядеть. Со стороны это напоминает тараканьи бега. Одну из главных ролей в спектакле — инженера Суслова — играет Олег Борисов. 24 апреля он делает в своем дневнике следующую запись:

«Как всегда, особые отношения с Лебедевым. (Играет моего дядюшку.) Лезет целоваться, хотя его никто не просит. Говорит, что это ему нужно «для разогрева». Я вспоминаю чеховский этюд о Даргомыжском, который терпеть не мог, чтобы к нему «приставали» лица непрекрасного пола. Достаточно было кому-то чмокнуть в щеку, как он начинал браниться и вытирать рукавом место поцелуя. Рассказываю это Лебедеву, он клянется, что больше «липнуть» не будет. Но тут же его рука опускается на мое колено… Я придумал замечательный способ его «вырубить». Вернее, само придумалось. Я бью со всей силой ребром своей ладони по его руке — попадаю чуть выше запястья. Получается органично, он взвизгивает от неожиданности. Держит руку в подвешенном состоянии, кисть болтается. «Я же тебя предупреждал, Женя…» Поскольку это в характере Суслова, предлагаю Либуркину мизансцену закрепить. Лебедев клятвенно обещает, что теперь будет садиться на скамеечку на почтительном расстоянии…»

В ночь на воскресенье, 25 апреля, в России праздновали Пасху. Хорошо помню этот день, поскольку той ночью специально отпросился у родителей, чтобы вместе с друзьями взглянуть на Крестный ход. До ближайшей Елоховской церкви от нас было десять минут быстрого хода, поэтому дошли мы туда без проблем. Двигались дворами, чтобы не попасться на глаза милиции, которая с вечера оцепила все прилегающие к церкви окрестности и отлавливала всех подростков, желающих пробраться к месту предстоящих событий. Когда мы добрались-таки до перекрестка на пересечении улиц Карла Маркса и Новорязанской, то увидели, что таких, как мы, подростков там уже собралось несколько десятков. Как и нас, их не заставило остаться дома даже то, что по ЦТ специально пустили в тот вечер два боевика — «Инспектор уголовного розыска» и «Достояние республики».

Между тем длинная колонна верующих вытянулась вдоль всей Новой Басманной, а впереди стояли церковные служители с огромными хоругвями в руках. Эти хоругви меня особенно потрясли: они буквально светились золотом при свете ночных фонарей. В 12 ночи колонна начала движение к Елоховке. Помню, что кто-то из толпы стал зазывать нас присоединиться к ним, но мы даже не пошевелились — тогда мы были убежденными атеистами и к церкви пришли из чистого любопытства. 25 апреля во Фрунзе завершился Всесоюзный кинофестиваль. Называть всех победителей не буду, ограничусь лишь некоторыми. Большого приза был удостоен фильм Болотбека Шамшиева «Белый пароход»; специальный приз достался режиссеру Георгию Данелия за фильм «Афоня»; Главный приз разделили две ленты: «Сто дней после детства» Сергея Соловьева и «Когда наступает сентябрь» Тиграна Кеосаяна. Приз за лучшую кинокомедию был присужден фильму Наны Мчедлидзе «Первая ласточка»; приз за разработку военно-патриотической темы получила лента Леонида Осыки «Тревожный месяц вересень». Лучшими актерами были названы: 1-я премия — Давид Абашидзе («Первая ласточка»), 2-я — Николай Пастухов («От зари до зари»), Юрий Горобец («Время ее сыновей»); лучшие актрисы: 1-я премия — О. Ниязбердыева (фильм «Наследник»), 2-я — Елена Проклова («Единственная»), Ж. Куанышева («Храни свою звезду). Лучшие мультфильмы: 1-я премия — «Ежик в тумане», 2-я — «Фантик».

В тот же день в Катовице состоялся матч между сборными СССР и Чехословакии. Для последних эта игра уже ничего не решала — набрав 18 очков, они досрочно завоевали золото мира и Европы. Нашим же нужна была победа, чтобы взять серебро мира и Европы. Но чехословаки сделали все от них зависящее, чтобы испортить нам обедню. Несмотря на то что уже после первого периода они проигрывали 1:3, в двух последующих двадцатиминутках они не пропустили ни одной шайбы, а сами забили две. Итог — 3:3. Наши взяли «серебро» чемпионата мира и только «бронзу» Европы («серебро» досталось шведам). Для нашей сборной такой результат считался провальным (от чехословаков мы отстали на целых 6 очков!). Разбирая потом причины этой неудачи, специалисты упрекнут тренеров сборной Бориса Кулагина, Константина Локтева и Владимира Юрзинова в том, что они сделали ставку на «старичков», в то время как надо было смело экспериментировать с молодежью. Анатолий Тарасов, к примеру, писал: «Считаю, что со времен Олимпийских игр в Саппоро в сборной появился лишь один сильный хоккеист — Виктор Шалимов. Не бедно ли это для многомиллионного советского хоккея? А такие игроки, как Анисин, Лебедев, Бодунов, Репнев, Котов, о которых долгие годы говорилось как о талантах, как об игроках очень перспективных в двадцать лет, теперь, в расцвете сил, они списаны из сборной…»