Ковчег (СИ) - "Корсар_2"

— Слушай меня внимательно, мутант. И постарайся запомнить, что я тебе сейчас скажу. Если ты знаешь историю Корабля, то знаешь и о том, что он практически неуправляем. Все, чем мы можем пользоваться — гравитационный щит. Он автоматически откидывает от Корабля космический мусор и отклоняет сам Корабль от крупных космических тел, не позволяя ему войти в поле их притяжения. Это спасает нас от гибели, но лишает любого шанса добраться до какой-либо подходящей планеты. Мы несемся в пространстве сотни лет с огромной скоростью. Человеку, родившемуся и выросшему здесь, внутри, невозможно представить ни эти скорости, ни эти расстояния. Ты, скорее всего, невежественен и не знаешь основных физических законов. Мы находимся в замкнутом пространстве, наши ресурсы заканчиваются. Уверен, ты считаешь, что вас просто решили уничтожить. На самом деле это не так. Фермы Полиса истощаются, мы уже всерьез сталкиваемся с нехваткой технической воды для поливов. Еще полтора-два десятка лет — и голод будет угрожать не только нижним ярусам, но и Скайполу тоже. Если считать вас, на Корабле сейчас восемь тысяч потенциальных смертников.

— И вы решили от нас избавиться, — сказал я. — Самый простой выход.

— Это не выход, — Адмирал покусал губы. — Это всего лишь продлит агонию Корабля. То, что вы воруете с плантаций — ерунда, мизер. Ваши налеты — скорее, средство держать охрану в должной форме, чем реальная угроза безопасности Скайпола. Даже если мы уничтожим ваше сообщество и отправим тела на переработку — выгадаем еще десятилетие, не больше.

Он помолчал, словно раздумывал — говорить ли дальше.

— Мы уже полсотни лет как вошли в скопление Плеяд. Тебе это название ничего не говорит, поэтому объясню кратко. Здесь тысячи и тысячи звезд, у которых имеются планетные системы. Среди них есть пригодные для жизни. Мы здесь, наверху, обнаружили такие планеты и рассчитали оптимальную траекторию и скорость. Но мы не можем перенастроить гравитационный щит, потому что не в состоянии взять управление на себя. Мы не можем определить, где и насколько поврежден Корабль, потому что не работает большинство внешних мониторов. Мы не можем воспламенить оставшееся горючее и затормозить движение. Мы не можем вернуть на место сдвинувшиеся в результате катастрофы магнитные ловушки и тем самым обеспечить Кораблю маневренность. Но, похоже, вы, мутанты, способны кое-что сделать. Это крохотный шанс для всех, но это шанс.

— И поэтому вы решили для начала обречь нас на голод? — я не верил сказанному, хотя и чувствовал — он говорил правду.

— У нас нет иного способа заставить вас сотрудничать, — резко ответил Адмирал. — Только перспектива голодной смерти способна гарантировать нам добровольное согласие с вашей стороны на совместную работу.

— Мы же люди, — я смотрел на него и понимал, что как раз людьми он нас не считает. Совсем. — У нас там дети, женщины — обычные, не мутанты. Если вы хотите сотрудничать, то намного проще было бы напрямую договориться с Советом кланов. У вас же есть выход на Реттисси.

— На кого? — Адмирал приподнял бровь. — Ах, эти. Насколько я знаю, Трентону и его банде у вас не доверяют. Я им тоже не доверяю.

— А мне, значит, доверяете.

— Тебе? — он посмотрел так, что меня от макушки до пяток прошило страхом, словно я попал под лучевой удар. — Нет, ни секунды. Но я кое-что о тебе знаю. И только поэтому ты все еще жив, мутант. Тебя намеренно провели через центр Скайпола — чтобы ты видел жизнь нормальных людей. Чтобы смог рассказать об этом там, внизу. Если нам сообща удастся вернуть Кораблю управление и эвакуироваться на подходящую планету, то так будут жить все. И твои соплеменники в том числе. С той разницей, что в нашем распоряжении будет не замкнутый объем корабля, а целый мир. Твоя задача — объяснить это вашим руководителям. Убедить их согласиться на переговоры.

Слабость проходила, в мозгах прояснялось, и я уже мог более-менее нормально соображать. Переговоры с верхними? На равных? Этот человек считает меня полным идиотом?

— И где вы намерены эти переговоры вести? Здесь? Вы думаете, члены Совета вот так просто поднимутся наверх? Чтобы их тут уничтожили?

— Поднимутся, — Адмирал холодно взглянул на меня. — Вам не удастся справиться с эпидемией на плантациях. И не удастся больше украсть с наших ферм ни фунта клетчатки, это я тебе гарантирую. Думаешь, мы не знаем, каким образом вы попадаете наверх? Не обольщайся, нам все известно. Внизу хватает наших агентов. Если ваши руководители откажутся от переговоров — через пару месяцев внизу не останется живых. Вы просто передохнете от голода.

Я хотел спросить: а как же Нор, его Адмирал тоже обрекает на голодную смерть? Но вдруг подумал, что Нор запросто может оказаться одним из таких агентов. Мысль была мимолетной, я тут же загнал ее в самый дальний угол сознания, но забыть о ней уже не мог.

— Если же вы согласитесь на переговоры, — продолжал тем временем Адмирал, — то в качестве жеста доброй воли мы выделим для вас одну из наших плантаций. Совершенно законно и совершенно добровольно. А также необходимые лекарства для подавления бактериальной атаки. Причем сделаем это до того, как ваши руководители поднимутся сюда.

— Я не думаю, что они мне поверят, — хрипло сказал я. — Никто бы не поверил на их месте. Слишком большой риск.

— Руководитель твоего клана — телепат, — Адмирал взглянул на Блейда, и тот быстро достал из папки небольшую плоскую коробочку для кристаллов. — Он подтвердит, что ты не лжешь. А ты в свою очередь подтвердишь, что не лгу я. Вот здесь информация по некоторым характеристикам Корабля. В частности — все, что касается запасов активного вещества. Надеюсь, у вас есть специалисты, способные разобраться в базе данных. Впрочем, там все понятно… Я вижу, ты уже пришел в себя, хотя наш врач и говорил, что это займет не один час. Что ж, тем лучше. Тебя сейчас накормят и проводят к атриумам. Получишь видеорацию для прямой связи со мной, отдашь ее главе вашего Совета. Через сорок восемь часов я буду ждать ответ. Через четыре рынды, ты понял?

Я ждал, что он скажет о Норе — хотя бы полслова — но, похоже, Адмирала судьба сына волновала намного меньше, чем переговоры с главами кланов.

Они с Блейдом вышли, оставив меня с врачом, который копался в своем чемоданчике. Я смотрел на него, сидя на полу, и гадал — чего мне ждать от этого верхнего? Зачем он остался? Врач был абсолютно спокоен — ни страха, ни волнения, никаких эмоций, которые можно было бы прочитать и понять, о чем он думает. Разве что немного озабоченности.

— Нор хороший мальчик, — вдруг сказал Свенсон и захлопнул чемодан. — Когда-то я рассчитывал на близость с ним. Не вышло, не нашел я к нему подходов. А у тебя, значит, получилось. Интересно, чем ты его соблазнил? Не косой же. Впрочем, ты довольно сексуален, хотя и плачевно выглядишь. Здоровый, высокий, сильный. Я бы тоже повелся, пожалуй, на такого самца. Ты бы имел здесь оглушительный успех, мутант. И среди женщин, и среди мужчин. У вас там, вроде, все такие — не отказываются ни от тех, ни от других? По слухам, внизу царит полная свобода нравов. Разврат-с, как говорит Блейд.

Я не собирался с ним разговаривать. Хочет считать меня пустоголовым самцом — пусть считает. Хотя меня порадовало, что этот красивый откормленный мужчина ничего от моего Нора не добился. Не обломилось ему.

Дверь опять открылась, и появился Блейд с подносом в руках. Запахло чем-то очень вкусным, и я вдруг понял, что безумно голоден. Если вдуматься — я не ел уже сутки, а рацион у нас внизу был далек от того, который обеспечивал хотя бы относительную сытость.

На подносе стояла миска с кашей, большая кружка с каким-то напитком, что-то еще — непривычное, одуряюще пахнущее.

— Пирожки, — пояснил Свенсон на мой вопросительный взгляд. — Что, никогда не видел? Советую начать с них и с бульона. Тебе понравится, можешь не сомневаться.

Они вышли, оставив меня в одиночестве. Я осторожно взял с подноса пирожок, понюхал, откусил небольшой кусок. Это и правда оказалось невозможно вкусно, но я не стал есть. Вытащил пластиковый мешок, который у меня не забрали при обыске, сложил туда пирожки, спрятал в карман. И только потом пододвинул к себе миску с кашей.