Черный спектр - Сергей Панченко

Часть вторая, Глава 7 "Обреченные"

Часть вторая

 

Глава 7 «Обреченные»

 

 

            Карта с проделанным маршрутом лежала в рюкзаке. Наверняка Фирлез изучил ее прежде, чем отдать. Максима это не особо беспокоило: из высокопарного монолога предводителя секты он понял, что у того в настоящий момент нет никаких планов на территории по другую сторону «мертвого пояса». Черный спектр здесь был ему союзником, оберегающим от ненужной конкуренции.

            Сразу определить свое местоположение не получилось. В грузовике отряд проехал около двух часов, что по плохой дороге могло составить  около ста километров. Нужно было только понять, в какую сторону от деревни приемо-передающих зомби их закинуло. Максим очертил карандашом окружность на примерном удалении от деревни. Посмотрел на солнце, затем на часы, определил, в какой стороне находится восток и скомандовал:

            - Пора домой, пока до нас еще кто-нибудь не добрался.

            Он, кряхтя от боли, взвалил на спину рюкзак. С оружием и снаряжением Максим снова почувствовал себя увереннее. Самому себе он пообещал, что больше никакого любопытства проявлять не станет. Будет подальше держаться от любых людей, чтобы невзначай снова не попасться кому-нибудь. Не дай бог, подбитый «бардак» (БРДМ) припишут им, уличив в диверсионной работе. Надо было во что бы то ни стало вернуться живыми и донести до руководства сведения, которые непременно вызовут их интерес.

            Отряд построился. Максим осмотрел его, и с сожаление отметил, что Егора в нем категорически не хватает. Родных у него не было, и отвечать за его судьбу предстояло только перед начальством, что было намного легче в моральном плане. Максим заранее представил себе вытянутые физиономии Аллы, Леонида и остальных после его рассказа о своих злоключениях. Однозначно, их стоило перенести ради полученной информации. Конечно, до зоны они не дошли, и глупо было бы верить в то, что можно это сделать вот так, не подготовленными во всех смыслах.

            Максим стал во главе отряда, чтобы подчеркнуть, что готов нести ответственность за свои решения. За ним шел Кайрат, потом Марат и замыкал Толик. Мужики, несмотря на приличный боевой опыт, придающий чертам лица суровости, огрубели внешне ещё сильнее. Солнце закоптило кожу, испытания очерствили душу, а «черный спектр» сделал взгляд глубоким и темным, как бездонный колодец. Максим знал, что люди в общине не смогут не заметить подобные изменения, и теперь будут сторониться их. Все, кроме Маши и Вероники, ну и Ильи Витальевича, которому он стал почти что сыном.

            Отряд прошел километров пятнадцать, когда начал собираться дождь. С запада натягивало тучи. Прохладный влажный ветерок разогнал летний зной. Стремительные ласточки низко носились над дорогой, выписывая сложные фигуры высшего пилотажа. Вскоре отряд догнали звуки грома. Горизонт полыхал молниями по широкому фронту. Предстоял серьезный ливень.

            Максим прибавил шагу, надеясь найти какое-нибудь убежище, в котором можно было бы переждать непогоду. И, о чудо, они увидели реку и потемневшую от времени деревянную постройку, похожую на летнюю ферму. В нее они забежали в один момент с началом дождя. Молнии засверкали совсем рядом, грохоча, как артиллерийские орудия, а многотонные массы воды с шумом пролились на дырявую крышу. Это все равно было лучше, чем прятаться от него под деревом.

            - Смотрите, – Кайрат указал на подведенные к ферме электрические провода. На них висели небольшие сосульки кристаллов.

            Никакого беспокойства и дискомфорта по поводу их близости никто из отряда не ощутил. Чувствовалось незначительное давление, но совершенно пустяковое, чтобы обращать на него внимание. Данное наблюдение заставило их призадуматься о собственной трансформации, случившейся против желания.

            - Н-дааа, – Толик задумчиво почесал голову.

            Вдруг молния ударила где-то совсем близко, и, видимо, часть заряда впитали электрические провода. Темные кристаллы наполнились светом. Не просто розовым свечением, а настоящим светом, освещающим пространство вокруг. И распространялся этот свет подобно тому свечению на закате, виденному несколько дней назад. Максим ощутил, как его тело наполнила неведомая энергия, мир вокруг померк, и он увидел другой мир, но не глазами, а всем своим естеством, как антенна, улавливающая электромагнитные волны.

            Длилось это одно мгновение, но оно оставило ошеломляющее впечатление. Бойцы выглядели потрясенными не меньше. Переглядывались, чтобы увидеть испытанное чувство во взгляде у каждого. Кристалл на проводе тускло светился, как остывающий уголь.

            - Так мы и курить бросим, – Макар часто заморгал, словно ему соринка попала в глаз. – Вы все побывали в другом месте?

            - Я побывал, – ответил Максим. – Только непонятно где.

            - В гостях у пришельцев, наверное, – неуверенно произнес Кайрат.

            - Это было красиво и… красиво, одним словом, – Толик не нашел слов в своем лексиконе, чтобы описать увиденное.

            - С одной стороны я даже рад, что теперь не надо придумывать для себя защиту от черного спектра, но с другой – я не останусь прежним, – поделился своими страхами Максим. – Придется как-то по-новому устраивать свою жизнь.

            - Аллочка нас теперь во внешку отправит пожизненно, чтобы мы людям глаза не мозолили. Будем на службе без отпусков, пока не кончимся, – в своей пессимистичной манере предположил Толик.

            - Не знай у Аллочки, не знай у Фирлеза, не знай сразу у обоих, – пробурчал Макар. – А может, дернем на вольные хлеба, чтобы никому не служить, а?

            - Видно будет, – отрезал Максим.

            - Ну да, тебе дернуть сложнее – семья, – понимающе согласился Макар.

            Максим медленно кивнул головой. В этот момент он вспомнил о своей жизни в Белых Зорях до того дня, когда их вынудили искать себе более надежное убежище. Сейчас там было намного безопаснее. Народу стало намного меньше, и обширные территории, подчас на сотни квадратных километров, не были заселены никем, и никто не ходил по ним годами. Там можно было бы жить сколько угодно, обходясь одним натуральным хозяйством, оставаясь далеко в стороне от сложных взаимоотношений между крупными общинами, словно нарочно не умеющими сосуществовать мирно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍