Черный спектр - Сергей Панченко

            Дочка, конечно, нуждалась в социализации. Ей в лесу было бы скучно, и она могла в итоге превратиться в социофоба. Такого Максим Веронике не желал, и потому верил, что у нее должна быть семья. Пусть отец и редко появлялся дома, зато он был. Выход виделся таким: отдельно селиться самому или своим отрядом. Сложно, конечно, было их терпеть круглосуточно, но в одиночку выжить несравнимо тяжелее.

            Гроза ушла за горизонт, оставив после себя журчащие ручьи, бегущие к реке. В душе томилось торжественно-приподнятое настроение, будто произошло что-то значительное в жизни, однако рационально объяснить, что именно, никто не смог. Отряд продолжил путь, чавкая ботинками по жидкой земле, прячущейся под густым ковром зелени. Вскоре показалась деревня, которой когда-то принадлежала ферма. К счастью, время сохранило указатель, с помощью которого удалось понять, где находился отряд.

            Фирлез, к удивлению Максима, отвез отряд строго на восток, чтобы значительно укоротить путь домой. Отсюда было недалеко до первой точки Лагранжа, общины, которая выращивала рапс, используемый ею для удовлетворения всех своих потребностей, кроме размножения. До наступления темноты они должны были оказаться в ней. Отряд прибавил шаг, словно спешил на важное свидание. На самом деле каждый боец успел потерять веру в то, что сможет вернуться назад, и потому торопился, ощущая зыбкость мечты.

            Они шли по краю леса, по плотной подстилке из старой листвы. С деревьев еще срывались крупные капли воды. Головокружительно пахло лесной свежестью и сырой землей.

            - Сколько лет хожу по лесам, а только сегодня наслаждаюсь этим, – заметил Толик. – Красотища какая! – он глубоко вдохнул и с придыханием выдохнул.

            - А мы раньше воспринимали лес, как место, в котором можно спрятаться, либо устроить ловушку, – ответил ему Максим. – А сегодня мы просто идем домой.

            - Домооой, – Кайрат с наслаждение растянул слово. – У меня из всего дома одна койка и тумбочка, а как я по ним соскучился!

            - И не говори, страшно представить, что можно навсегда потерять свой укромный уголок, – согласился с ним Макар. – Хотя подумать – чего терять-то, а жалко. У меня там зарядка стоит для души и тела.

            Вдруг откуда-то послышался шум мотора, непривычно гудящий на одной ноте, чего с машинами, едущими по грунтовым дорогам, никогда не бывало. Обычно тип автомобиля или боевой машины определяли мгновенно: опыт у каждого в этом был огромный, но не в этот раз. Никто из бойцов не смог определить, какое устройство может издавать такой ровный звук.

            - А вдруг это генератор работает? – предложил свою идею Толик.

            Не имея других вариантов, пришлось с ними согласиться. Правда, ненадолго. Звук стремительно приблизился, причем со стороны леса. Над головами пронеслась тень низколетящего самолета. Максим выскочил на опушку, с которой удалось рассмотреть легкий одномоторный биплан, очень похожий на самоделку. Самолет начал маневр разворота, чтобы снова зайти над лесом.

            - Нишиша себе…  – Толик приложил ладонь ко лбу, прикрываясь от закатного солнца, чтобы полюбоваться им. – Это прогресс, хотя и выглядит, как регресс. Это явно не наши.

            - Согласен. Наши о завоевании неба как-то не особо думают, – Максима впечатлил этот примитивный самолетик. Для его создания нужна была работающая инженерная мысль.

            Чтобы развернуться, биплану потребовалось сделать большой круг. Он зашел над лесом, почти над головами отряда. Его действия почему-то напомнили маршрут движения самолета сельхозавиации, опыляющего поля ядохимикатами. Когда над головой снова пронеслась тень, по телу пробежалась легкая волна излучения черного спектра. А спустя несколько секунд посыпался какой-то песок. Максим раскрыл ладонь. На него упали несколько мельчайших дымчатых кристалликов.

            - Это точно обработка территории, – произнес он. – Зачищают, как перед наступлением. Надо спешить, мужики, пока снова не вляпались в какую-нибудь историю. Не стоит испытывать нашу удачу.

            Другого объяснения данному «агроприему» Максим не придумал. Раз излучение было губительно только против людей, значит, против них его и применяли. Возможно, в лесу находились их враги, от которых хотели избавиться таким дешевым, но эффективным способом.

            Биплан сделал еще несколько кругов и удалился. Максим все ждал, когда раздастся треск выстрелов с земли, но не дождался. Община, притязающая на эти территории, не скупилась в способах и средствах установления власти. На ее фоне Миролюб казался слабым противником, уступившим в гонке вооружений. Хотелось знать, что предпримет её  руководство в свете появления новых фактов. Прямое противостояние с подобной силой вряд ли могло принести победу.

            На небе зажглись первые звезды. До общины рапсоводов так и не успели дойти, и решили заночевать в лесу. После перенесенных неудобств и страха смерти сон на влажной листве показался сказочно комфортным. Максим дежурил среди ночи. Пару раз по привычке вынимал из кармана портсигар с растрепанными, наполовину высыпавшимися самокрутками, и ловил себя на мысли, что нет никакого желания прятаться от тьмы за пеленой наркотического опьянения. Он почти не ощущал давления черного спектра. По привычке еще испытывал сожаление, что с ним случилось необратимое изменение, и теперь он как бы на одной стороне с тьмой. Отмотав события назад, он ни за что не повел бы отряд в сторону зоны, предпочел бы остаться тем же человеком, противостоящим спектру.

            В ночном лесу, наполненном звуками природы, если прислушаться, то можно было различить шум работы трактора. Судя по его ритмичному изменению, тот ездил по кругу, и наверняка это была какая-то работа, связанная с выращиванием рапса. Отряд не дошел до общины какую-то пару километров. Это могло быть и к лучшему. Их появление напрягало местных жителей, желающих соблюдать нейтралитет и жить, никому не мешая.