Незнакомцы - Дин Кунц

Этот свет был не таким, как тот спокойный золотистый, который он видел во сне, и, как две ночи тому назад, он вселил в него противоречивые чувства — ужас и восторг, страх и дикий экстаз.

И, как и в первый раз, свет из молочного стал алым. У Брендана возникло ощущение, что он завис в светящемся кровяном пузыре.

«Это внутри меня», — подумалось вдруг ему ни с того ни с сего, и он похолодел от страха. Казалось, сердце вот-вот лопнет в груди. На ладонях выступили и стали набухать пульсирующие красные кольца.

2

Понедельник, 13 января

Когда на следующее утро все собрались на завтрак на кухне у Блоков, Доминик был потрясен рассказами товарищей по несчастью об их сновидениях минувшей ночью: для большинства из них она была далеко не легкой.

— Собравшись здесь и восстановив ту же группу, которая была в мотеле в тот вечер, мы обязательно узнаем всю правду, — возбужденно говорил он, вдохновленный новыми свидетельствами правильности выбранного пути. — Действуя сообща, мы активизируем нашу память и усиливаем давление на ее блокаду. Как я и предполагал, с каждым днем в ней появляются все новые и новые трещины.

Ночью Доминик, Джинджер, Эрни и Нед видели совершенно схожие кошмары, что не оставляло никаких сомнений: это были фрагменты подавленных воспоминаний. Во всех случаях в них фигурировали люди в защитных костюмах, склонившиеся над привязанными к кроватям жертвами. Сэнди приснился приятный сон, но какой-то смазанный, лишенный четких, как у других, деталей. И только Фэй вообще не видела ничего во сне.

Нед настолько серьезно был обеспокоен всем этим, что заявил о своем твердом намерении перебраться жить в мотель.

— Проснувшись ночью от ужаса, я больше не смог уснуть, — жаловался он. — И мне в голову стали лезть тревожные мысли. Я подумал, что этот полковник Фалькирк вполне может решить убить нас в нашем трейлере и некому будет помочь нам в этой пустыне.

Доминик сочувствовал Неду, для которого эти страшные видения были пока внове. Сам он, как и Джинджер, и Эрни, уже выработал определенные навыки поведения во время таких кошмаров, Нед же был беззащитен против них и страшно этим потрясен.

И, несомненно, Нед высказал верную мысль: полковника Фалькирка следовало опасаться. Чем ближе они приближались к разгадке тайны, тем больше была вероятность стать мишенью для тех, кто скрывал ее. Доминик считал, что Фалькирк не станет предпринимать никаких решительных мер до тех пор, пока в мотеле не соберутся все его жертвы, включая Брендана Кронина, Жоржу Монтанеллу и остальных, пока еще неизвестных писателю. Но, как только все прибудут на место, следует ожидать беды.

Рассказывая о своем сне, Нед вяло ковырял вилкой в тарелке, жуя без всякого аппетита, весь еще во власти ночных кошмаров. Сперва ему привиделось, что он схвачен людьми в защитных костюмах, потом они сняли костюмы, и он понял, что угроза бактериологического заражения миновала. Один из этих людей в военных мундирах был полковник Фалькирк. Нед подробно описал его: седеющий 50-летний брюнет с тонкими губами, хищным клювообразным носом и стальными глазами.

Эрни, которому тоже приснился полковник, подтвердил описание Неда. Удивительное совпадение приснившихся обоим образов не оставляло сомнений в точности портрета.

— Я видел во сне и другого армейского офицера, и он обращался к полковнику по имени. Он называл его Леландом.

— Полковник Леланд Фалькирк, — задумчиво повторила Джинджер. — Вероятно, он постоянно находится в Шенкфилде.

— Мы постараемся это выяснить, — произнес Доминик.

Блокада памяти определенно разваливалась, и это воодушевляло Доминика. Он давно не был в таком приподнятом настроении.

Джинджер рассказала, что во сне она видела в своей комнате еще одного человека, привязанного ремнями к кровати и с капельницей и электрокардиографом, подключенным к полу. Это была женщина лет сорока, с пустым взглядом на незнакомом Джинджер лице и рыжими волосами.

Доминику же приснилось, что в его номере находился еще один пленник, и тоже на кровати на колесиках и с той же медицинской аппаратурой, — молодой человек лет двадцати, с бледным лицом, пушистыми усами и глазами зомби.

— Как это понимать? — спросил Эрни Блок. — Неужели У них было столько объектов для промывания мозгов, что для них не хватило двадцати комнат?

— Но в регистрационной книге записано, что в тот день были сняты только одиннадцать номеров, — уточнила Сэнди.

— Вероятно, свидетелями того же происшествия стали многие случайные люди, проезжавшие в тот момент по шоссе. Военные задержали их и доставили в мотель. Естественно, они их не регистрировали, — заметила Джинджер.

— Сколько же их всего было? — изумленно воскликнула Фэй.

— Скорее всего мы этого никогда не узнаем, — сказал Доминик. — Ведь мы не были знакомы, и лишь случай свел нас в этом мотеле. Возможно, мы вспомним лица, но не узнаем ни имен, ни адресов этих несчастных.

Все это, безусловно, было весьма печально. Но Доминик не падал духом: запрограммированные ложные воспоминания разрушались, обнажая истину, а это уже было немало. Со временем они узнают всю правду, если только до этого не явится с тяжелой артиллерией полковник Фалькирк.

В то время как группа в мотеле «Спокойствие» заканчивала утром в понедельник завтрак, Джек Твист в сопровождении служащей отделения «Сити-банка» на 5-й авеню направлялся к своему сейфу. Служащая банка, привлекательная молодая женщина, называла Джека Твиста «господином Фарнхамом», потому что именно под этим именем он по поддельному удостоверению личности абонировал сейф.

Оставшись в бронированной комнате один, Джек открыл сейф и в полнейшем недоумении уставился на содержимое. В сейфе лежало нечто такое, чего он там не оставлял. Как это туда попало? Чушь какая-то. Только он один знал об этом сейфе и имел от него ключ.

В сейфе должно было храниться пять белых конвертов, в каждом из которых лежало пять тысяч долларов в стодолларовых банкнотах. Деньги были в целости и сохранности. Это был один из его неприкосновенных запасников на черный день, всего же таких сейфов у Джека было в разных банках одиннадцать. Сегодня утром он решил взять из каждого по 15 тысяч долларов, чтобы раздать людям. Дрожащими руками он открыл один за другим пять конвертов и пересчитал деньги. Ни один банкнот не пропал.

Однако от этого Джеку не стало легче. Хотя деньги и были на месте, наличие постороннего предмета свидетельствовало о том, что он был рассекречен, а следовательно, у кого-то «под колпаком». Кому-то было известно, кто скрывался под именем Грегори Фарнхама, и доказательство тому было демонстративно помещено в сейф.