История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I - Алексей Величко

Итак, одни стояли за св. Протерия, другие требовали вернуть Диоскора, говоря, что при живом патриархе нельзя выбирать нового. Как обычно бывает, начались грабежи, убийства, пожары. Царь направил 2 тыс. новобранцев из варваров усмирить бунт (ну, не ветеранов же ему было посылать на мирный город, когда гунны, арабы и персы стояли у ворот Империи?), и те, напившись, устроили настоящий дебош, разбойничали, насиловали женщин. Население собралось, перебило солдат, и вообще отказало в повиновении власти царя. Тогда правительство срочно направило в Египет уже настоящие легионы, которые и восстановили порядок[827]. Новый губернатор Александрии по имени Флор обещал жителям снять с города наложенные царём наказания и тем установил мир. Всё же ввиду угроз, которые присылались архиерею Александрии, губернатор вынужден был дать патриарху стражу, так что отныне некогда второй священник Кафолической Церкви священнодействовал под охраной солдат, многие из которых были арианами и язычниками[828].

Но к этому времени уже организовалась настоящая национальная оппозиция, главным образом из коптов — местного населения, не понимавших по-гречески и не признававших Халкидона[829]. Её глава диакон Пётр Монг направил апелляцию св. Маркиану, но император отклонил её. А св. Протерий, защищая себя, низложил Монга. Повсеместно нарастал мощнейший кризис, и император уже не имел возможности преодолеть его. Старый и уставший, он бросил все свои последние силы на защиту внешних рубежей, которым угрожала серьёзная опасность.

Как в Александрии копты стали повсеместно принимать монофизитство, так и в Антиохии сирийцы стали несторианами, так что только одни греки сохранили Православие в этой древней Церкви. Впоследствии, как результат постоянных войн с Персией, мощь и значение Антиохии, почти утратившей связь со столицей, резко угасают[830].

В отношениях с вандалами император соблюдал клятву, данную некогда Гейнзериху, и именно этому современники приписывали его нежелание воевать с ними, когда варварский король отказался вернуть из плена царственных родственников, захваченных вандалами в Риме. Но и сам Гейнзерих не демонстрировал желания приобщить к своим новым владениям те провинции Африки, которые ещё оставались во власти Константинополя.

Однако с другими врагами св. Маркиан действовал твёрдо и решительно. «Мы поставляем себе долгом заботиться о благе жизни человеческого рода; мы посвящаем наши дни и ночи попечению о том, чтобы народы, живущие под нашим управлением, защищены были от вторжения варваров оружием наших солдат и жили в мире и безопасности». Это была одновременно доктрина нового царствования и клятва императора на верность родине. И слова царя не расходились с делом. Когда в 453 г. арабы нарушили мирный договор и вторглись в Сирию, император направил против них Ардабудария, сына Аспара, уже знакомого нам по военным действиям на Западе, и тот разбил захватчиков близ Дамаска. Арабы не на шутку испугались, и тут же с ними был заключён мирный договор, подтвердивший нерушимость римских границ[831]. В этом же победоносном году полководцы св. Маркиана (Ардабударий и Максимин) разгромили племена влемииев и нувадов, жившие на южной границе Египта. С ними был заключён договор на 100 лет, по условиям которого они обязались бесплатно выдать всех пленных римлян, вернуть ранее награбленное имущество, включая домашний скот, а также уплатить имперским войскам издержки на войну. Договор был уже подписан, но, к сожалению, Максимин умер, и ободрённые варвары отбили своих заложников и опять принялись за грабительские набеги[832]. Впрочем, их действия утратили былой пыл и стали гораздо менее агрессивными.

В 453 г. смерть св. Пульхерии, нёсшей крест своего подвига во имя Христа до самого конца, оставила св. Маркиана одного. Святая императрица спокойно скончалась, достигнув возраста 55 лет, и была похоронена в церкви Святых Апостолов рядом с братом и отцом. Ей выпала тяжёлая и удивительная судьба поразить две самые страшные ереси, когда-либо волновавшие Вселенскую Церковь после Ария, укрепить Империю и мудро ей управлять, сохранив до старости благочестие и целомудрие. Она бывала жестка и даже иногда жестока, но всегда оставалась на высоте своего положения порфирородной царицы, сестры и жены людей, являющихся главами Кафолической Церкви. Незадолго перед смертью она отписала всё своё личное имущество бедным, и св. Маркиан исполнил последнюю волю супруги, раздав всё нищим.

Обременённая государственными делами, она находила время для широкой благотворительности, построив много домов для убогих, странников, а также храм в Константинополе в честь святого мученика Лаврентия[833]. Ещё ранее стараниями св. Пульхерии в Константинополе был возведён храм и монастырь в честь Божьей Матери Одигитрии. Там хранилась всемирно известная икона Пресвятой Богородицы, написанной по Преданию самим евангелистом Марком[834]. Святая Пульхерия оставила по себе продолжительное сожаление и была прославлена как Западной, так и Восточной церквами, которые навсегда вписали её имя в книгу христианских святых.

К тому времени уже стало ясно, что династия св. Феодосия Великого доживает последние дни — у императора не было детей по мужеской линии. Святая Евдокия, хотя отдалённо и имела права на престол, но, очевидно, никогда не стала бы заявлять их, всецело отдавшись благотворительности и благочестию. По-видимому, в таких условиях св. Маркиан желал лишь одного — до конца исполнить свой долг перед Богом и государством, чтобы передать Империю в следующие руки в цветущем состоянии. Рядом уже не оставалось мудрого советника, каким была императрица, и тяжесть проблем, свалившихся на плечи царя, можно только представить умозрительно, но едва ли можно передать словами.

Военные успехи и в дальнейшем сопутствовали императору и его армии. После смерти Аттилы гунны перестали беспокоить Империю, а в годы правления св. Феодосия Младшего и св. Маркиана вернулась её былая римская мощь, да и вандалы, несмотря на свою силу, не решались рисковать. В 456 г. римское войско вступило в Иверию, и царь лазов Говаз пытался получить поддержку в Персии. Однако там шла война с гуннами — кидаритами, и Персидский царь отказался вступать с ним в союзнические отношения, также опасаясь римлян. В следующем году Говаз, по рекомендации римских послов, снял с себя знаки царской власти, отдав их своему сыну, и признал власть римского императора над собой[835].

Умер св. Маркиан в январе 457 г. от гангрены ноги, будучи перед этим 5 месяцев прикованным к постели. Рассказывают, что причиной его болезни стали уличные беспорядки между ипподромными партиями праксинов и венетов, возникшие в Константинополе в 456 г. Разгневанный царь даже отозвал у зачинщиков беспорядков, которыми были праксины, право занимать сроком до 3 лет административные и военные должности[836].

С его смертью уже окончательно иссякла великая династия св. Феодосия, давшая Римской империи ревнителей Православия, благочестивых царей, талантливых политиков, бесстрашных полководцев и опытных богословов.

ДИНАСТИЯ ЛЬВА

X. ИМПЕРАТОР СВЯТОЙ ЛЕВ I ВЕЛИКИЙ (457–474)

Глава 1. Готский ставленник

После смерти св. Маркиана в Империи вновь возникла проблема выбора императора. Поскольку римское общество было уже давно не столь монолитно и этнически единым, как в старые времена, фактически выбор предопределил не сенат, не армия и даже не патриарх, только-только начинавший ощущать плоды 28-го канона, а наиболее влиятельные фавориты. Самым сильным из них был Аспар, полуалан — полугот по происхождению, первый член сената, уже довольно давно прижившийся при царском троне. Три члена этой семьи — Ардабударий, отец Аспара, сам Аспар и его сын Ардабударий, один за другим начальствовали над войсками Востока[837].

Отец Аспара был женат на дочери знатного гота Плинты, который стал консулом ещё в 419 г., а в 427 г. за воинские заслуги вторично удостоился консульства. Аспар унаследовал полководческий талант Ардабудария и сам отличился в военных походах, также став консулом в 434 г. Ардабударий, старший из трёх сыновей сановника, выделялся отчаянной храбростью, и ему явно симпатизировала военная удача. Он выдвинулся на первые роли в армии ещё при св. Феодосии Младшем и стал консулом, как его отец и дед, в 447 г. Это была поистине боевая семья, пользующаяся заслуженным авторитетом. Однако, как и многие варвары, гот сохранил специфическое отношение к Римской империи. Служба у императора была для него способом обогащения и личного утверждения, и германец был верен царю и государству до тех пор, пока эта верность соответствовала его интересам.