Наивная плоть - Нора Робертс

В этом была ее сила. Анджела была уверена, что я прочно попалась на крючок.

– А теперь она умерла.

Кейт кивнула, соглашаясь с замечанием Финна.

– Смешно, но теперь, когда она уже больше не представляет для меня никакой угрозы, я чувствую, что должна сама сделать то, чем мне постоянно угрожала Анджела. Я всем расскажу о своем секрете. На самом деле, я так решила еще в тот самый вечер, когда ее убили. Полиция может очень обрадоваться такому совпадению, правда? Как в плохом сценарии. Я встречалась с ней тем вечером. – Она увидела ужас в глазах у Дины. – Нет, не в студии. У нее в гостинице. Мы поругались. В соседней комнате была горничная, поэтому мне кажется, что полиция это уже знает.

Повернувшись к Финну, Кейт приподняла брови.

– Ну, по крайней мере я вижу, что ты это уже знаешь. Ну что ж, прекрасно. Я отправлюсь в управление и сделаю заявление, пока они сами не пришли за мной. Кажется, я даже угрожала, что убью ее. – Кейт закрыла глаза. – Опять этот чертов плохой сценарий. Я не убивала ее, но вы сами решите, верить мне или нет, когда я закончу.

– Зачем ты нам это рассказываешь? – спросила Дина. – Почему ты не хочешь пойти прямо в полицию?

– Я актриса. Люблю те редкие случаи, когда удается самой выбрать аудиторию. Ты всегда была хорошим слушателем, Ди. – В знак дружбы Кейт потянулась к ней быстрым изящным движением. – В любом случае думаю, что ты должна знать всю эту историю. Разве ты никогда не задавалась вопросом, почему я отказалась прийти на твое шоу? Почему у меня постоянно находились другие дела, лишь бы не появиться у тебя в студии?

– Да. Но, по-моему, ты уже ответила на этот вопрос. Анджела шантажировала тебя. И в твоем случае услугой было бойкотировать мою программу.

– Одной из услуг. Несколько лет назад, когда ты меня приглашала, моя слава была восхитительной, но ненадежной. Я снялась в двух фильмах, которые шли только с аншлагами. Я нравилась критикам. Этакая сексапильная «соседская девчонка». Не верь этой муре, будто звезды не читают своих интервью. Я сама писала все свои ответы. Каждое слово. – Она медленно, мечтательно улыбнулась. – Наверное, я даже сейчас могла бы процитировать что-нибудь из самых удачных. Все, чего мне хотелось в жизни, это стать актрисой. Звездой, – поправилась Кейт, небрежно пожав плечами. – И теперь они называют меня звездой. Первая кинозвезда нового поколения. Возврат к Бейкол, Бергман и Дэвис. И для этого мне не потребовались долгие годы.

Только одна главная роль в фильме, который взмыл, точно ракета, – и награда Академии. Тогда я снималась вместе с Робом, и мы прожгли насквозь экраны, мы разбили зрительские сердца. В следующем фильме мое имя уже печатали под названием. У меня сложился определенный образ. Женщина, которая очаровывает улыбкой! – Она засмеялась и отпила скотча. – Славная девушка, настоящая героиня, такую можно бы сосватать и собственному сыну. Это образ. Это то, чего от меня хотел Голливуд, чего ждала публика. И они это получили. Они все были в восторге от моего таланта, но образ был ровно настолько же важен…

Кейт прищурилась.

– Лучшие продюсеры и режиссеры, актеры, все те, кто решает, какому проекту жить, а какому умереть. Как ты думаешь, стали бы они заваливать моего агента предложениями, если бы знали, что их безупречная героиня, та, которая получила «Оскара» за роль истово преданной матери, забеременела в семнадцать лет и, даже не задумавшись, отдала своего ребенка чужим людям?

Она засмеялась, увидев, как у Дины открылся рот. Но это был горький смех.

– Не сходится, правда? Даже в наше время передовых взглядов кто из зрителей согласился бы отстегнуть семь баксов, чтобы посмотреть, как я играю многострадальную или отчаянную героиню?

– Я не… – Дина остановилась, чтобы собраться с мыслями. – Не понимаю, почему это должно иметь какое-то значение. Ты сделала выбор, и я уверена, что этот выбор не был легким. Ты и сама была еще ребенком.

Кейт удивленно перевела взгляд на Финна.

– Она в самом деле такая наивная?

– В некоторых вещах да. – Несмотря на то что его умение разбираться в людях было посрамлено. Финн уже мысленно прикидывал последствия такого шага. – Я понимаю, почему это объявление должно было бы все перевернуть с ног на голову. Тебе обязательно досталось бы от прессы. Но ты выкарабкалась бы.

– Может быть. Я боялась. Анджела это знала. И еще мне было стыдно. Это она тоже знала. Вначале она казалась такой сочувствующей. «Как тяжело тебе, наверное, пришлось, дорогуша! Молоденькая девушка, и вся ее жизнь под угрозой из-за одной малюсенькой ошибки. Как трудно, наверное, тебе было выбирать, но ты решила, что с приемными родителями твой ребенок будет более счастлив».

Досадуя на себя, Кейт быстро смахнула слезу.

– И ты понимаешь, это действительно было трудно, это было ужасно, а она мне сочувствовала, поэтому я сломалась. Тут-то я и попалась. Она вдруг вспомнила, что некоторым голливудским шишкам не понравится, если они узнают про эту мою малюсенькую ошибку. О да, она-то понимает, она-то мне сочувствует. А вот станут ли они? Поймет ли публика, которая покупает билеты и уже успела увенчать меня короной доблестной принцессы?

– Кейт, тебе было семнадцать лет.

Очень медленно Кейт подняла голову и посмотрела Дине в глаза.

– Я была достаточно взрослой для того, чтобы иметь ребенка, или для того, чтобы от него отказаться. Значит, достаточно взрослой, чтобы за это расплачиваться. Надеюсь, что сейчас я уже достаточно сильна, чтобы справиться с последствиями. – Насупившись, Кейт опустила взгляд на стакан. Если она не справится, если ее раздавят и сожрут, это убьет ее. И Анджела это знала. – Несколько лет назад у меня не было этой силы. Вот так. Не думаю, что тогда я смогла бы пережить пышущие ненавистью письма, статьи в бульварных газетах, гадкие шутки. – Она опять улыбнулась, но Дина увидела, как больно ей. – Не могу сказать, что теперь жду всего этого с нетерпением. Но все дело в том, что полиция все равно найдет меня. Раньше или позже они откопают Бикера и все эти мерзкие папки Анджелы. Так что я собираюсь сама выбрать время и место, чтобы публично объявить о своей тайне. Мне хотелось бы сделать это на твоем шоу. Дина моргнула.

– Что-что?

– Я сказала, что хотела бы сделать это на твоем шоу.

– Почему?

– По двум причинам. Во-первых, только так я полностью расплачусь с Анджелой. Тебе это не нравится, – прошептала Кейт, заметив в глазах Дины неодобрение. – Вторая причина понравится тебе больше. Я верю тебе. В тебе есть и достоинство, и сострадание. Мне будет трудно, поэтому понадобится и то, и другое. Я боюсь. – Она поставила стакан на стол. – Ненавижу себя за это, но должна признаться: я потеряла ребенка из-за собственного честолюбия, – тихо произнесла Кейт и со злостью добавила: