Судьба начертанная кровью - Даниэлль Л. Дженсен

в шею. ― Вижу, как ты смеешься, бегая с ней по снегу. ― Его рука провела по моему бедру и скользнула между ног. ― Я вижу, как ты становишься старше, твои серебристые волосы, лицо, отмеченное улыбками, а не заботами, и ты становишься все прекраснее с каждым днем.

Я закрыла глаза, упиваясь его словами, его прикосновениями.

― А как же Вальхалла?

― Я заработаю свое место, убивая маленьких ублюдков, пристающих к моим дочерям, которые, несомненно, унаследуют красоту своей матери. ― Он поцеловал меня. ― Хотя, если они унаследуют ее острый язык, мне не придется этого делать.

― Ты уверен? ― Я впитывала в себя его слова между поцелуями. ― Ты уверен, что хочешь отказаться от своей жизни?

― Без тебя нет жизни, Фрейя. Так что да, я уверен.

Я тихо застонала, когда он скользнул пальцем в меня, и почувствовала, как вздымается его грудь, когда он ощутил мою влажность, мое желание. Мысли начали уплывать, кровь быстрее запульсировала в моих венах, а его член уверенно уперся мне в спину, пока он доставлял мне удовольствие. Он сказал мне то, что мне нужно было знать, ― что хочет для нас будущего, о котором я мечтала, и мне оставалось только поверить, что он никогда не солгал бы мне.

И я верила ему.

Больше, чем кому бы то ни было. Все остальные лгали, манипулировали и использовали меня для достижения своих целей или для самозащиты, оставляя меня в холоде и одиночестве, но только не Бьорн. Он всегда и во всем был для меня опорой. Моей любовью. Моей жизнью.

Повернувшись в его объятиях, я оседлала его, прижав колени к мехам, его руки гладили мои бедра. Свет костра освещал половину его лица, другая половина была в тени, но все это было так мучительно прекрасно, что я чуть не расплакалась.

― Я люблю тебя, ― прошептала я, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать его. ― Я доверяю тебе.

И я хотела его.

Потребность быть наполненной пульсировала глубоко внутри. Я терлась о него, смазывая его длину, и улыбнулась, когда он простонал мое имя.

Приподняв бедра, я протянула руку между нами, чтобы обхватить член, поглаживая его головку, пока он ловил мою грудь. Он перекатывал мой сосок между большим и указательным пальцами, срывая с моих губ вздохи наслаждения, но затем я взяла его руку и потянула обратно к своему бедру.

Одарив его мрачной улыбкой, я ввела его кончик в себя, и по моим венам пробежала волна возбуждения, когда его глаза закрылись, а с приоткрытых губ сорвалось рычание.

― Боги, женщина, ― выдохнул он, пока я двигалась вверх-вниз, и удовольствие на его лице разжигало мое желание почти так же сильно, как ощущение его члена внутри меня. ― Что я сделал, чтобы заслужить эти мучения?

― Думаю, ты знаешь, ― промурлыкала я, прекрасно помня, как он дразнил меня своими пальцами. Как он заставлял меня умолять об освобождении. ― Скажи ― пожалуйста.

― Пожалуйста, ― простонал он. ― Ты мне нужна.

Я должна была растянуть это. Дразнить и возбуждать его, пока он не сломается. Но мне надоело отказывать себе, и я опустилась на него так глубоко, как только смогла.

С моих губ сорвался стон, спина Бьорна выгнулась дугой, а его пальцы впились в мои бедра так сильно, что оставили синяки, когда я приподнялась и снова опустилась. И снова мой оргазм был почти на грани. Пальцы сомкнулись на его запястьях, пока я двигалась на нем, чувствуя его взгляд на моей подпрыгивающей груди и мокрых косах, шлепающих по спине.

Бьорн пошевелил рукой, его большой палец коснулся моего клитора, но я потянула его руку обратно к своему бедру, желая контролировать ситуацию.

― Фрейя, ― задыхаясь, произнес он, подчиняясь. ― Ты сломаешь меня. Я не могу…

Я мрачно рассмеялась, потому что ему нужно было убедиться, что я его пара. Что мы будем всем, что друг другу нужно. Что никогда не будет никого другого.

Заведя руки себе за спину, я просунула их ему между бедер и обхватила его яйца, поглаживая и потягивая, пот струился бисером по позвоночнику. Он стиснул зубы, и я поняла, что он сопротивляется, что он не хочет уступать.

Но я хотела добиться своего.

И я задвигалась сильнее, насаживаясь на него, моя собственная разрядка была уже на грани, когда мое имя сорвалось с его губ.

― Фрейя!

Его бедра подались мне навстречу, я почувствовала, как внутри меня разливается жар, когда он запульсировал, и это ощущение вывело меня за грань. Оргазм пронзил меня, и я выкрикнула его имя, мой голос эхом разнесся по пещере, когда я прижалась к нему, получая от этого момента все возможное удовольствие, прежде чем рухнуть на него.

Наши груди вздымались, его сердце стучало, как барабан, у моего уха, когда он положил руку мне на спину, чтобы прижать меня к себе.

― Каждый раз, когда мне кажется, что я тебя знаю, ты удивляешь меня, ― пробормотал он. ― Надеюсь, это никогда не изменится.

Я улыбнулась, не в силах вымолвить ни слова, когда он опустил меня на землю, обхватил меня, словно коконом, и натянул на нас плащ, после чего прижал руку к моему животу и прошептал:

― Спи. Рассвет наступит довольно скоро.

Угли костра светились яркими красными и оранжевыми цветами, шипя каждый раз, когда на них падала капля влаги, а треск и гул огня убаюкивали меня. Завернувшись в объятия любимого мужчины, я погрузилась в сон.

Глава 34

Я проснулась от утреннего света, пробивающегося сквозь ветви, которыми Бьорн прикрыл вход в пещеру, звуков журчащей воды, пения птиц и дыхания Бьорна, который все еще спал.

На моем лице появилась легкомысленная улыбка, чистейшее счастье наполнило мою грудь, и если бы не давление мочевого пузыря, я бы позволила себе снова заснуть. Вздохнув, я осторожно приподняла тяжелую руку, обхватившую меня за талию, и тот факт, что он даже не дернулся, говорил о глубине его сна.

Снаружи уже рассвело, солнце поднялось над горизонтом, и воздух был по-летнему теплым. Все вокруг было неподвижным, кроме слабого ветерка в кронах деревьев, хотя я слышала звуки белок, которые кричали на меня за то, что я нарушила покой утра. Позаботившись о своих нуждах, я проскользнула обратно в пещеру и обнаружила, что Бьорн все еще спит, его черные ресницы касались смуглой кожи, а волосы были в беспорядке.

Как и мои собственные.