Эротические рассказы - Группа - Stulchik

Наконец, эта какфония и оргия сладострастия закончилась. Все лежали без сил. Мальчики лежали счастливые и уставшие рядышком, а она вдруг ощутила, что неизвестно как она оказалась лежащей поперек их животов, также усталая и полная еще этих новых и таких сказочно прекрасных ощущений, о существовании которых она даже не догадывалась, и почемуто ни одна из ее подруг об этом ей не рассказывали.

Она погядела на простынь. Она вся была испачкана, и несколько капелеккрови резко выделялись на ее мятой белизне.

-Нэлечка, я эту простынь украду и повешу в общежитии над своей койкой вместо ковра, - сказал Гога. - Правда, Жора?

Парни рассмеялись и вновь начали соревноваться в остроумии. Нэля лежала на этих голых мальчишках, на своих "расстрельщиках", как Ирина Бугримова на львах, подумалось ей, и внутри унее все смеялось. Она слышала, как соревнуются мальчики, ее мальчики, в остроумии, и рука вновь непроизвольно заскользила по их упругим и гладким телам. Это было так приятно, она ощущала, как вздрагивают они под прикосновениями ее рук, как постепенно вновь возникало в них желание, на глазах наливались таинственным соком и вновь устремлялись ввысь их молодые, впервые познавшие женщину половые члены. Она приподнялась, чтобы посмотреть на них, и села прямо на живот Гоги.

-Нелечка, привстань на минутку, пожалуйста, - сказал Гога.

Ничего не подозревая, Неля привстала, а когда вновь стала опускаться, то почувствовала, что ее встретил твердый оскал гогиного полового члена.

-Вот так и садись, Нэлечка.

-Ну, и хитрец ты, Гога, - сказала Нэля, усаживаясь на это живое и твердое, а затем стала равномерно подниматься и опускаться. Гога застыл под ней в муке сексуального страдания. Она положила ему руки на глаза, как будто только его взгляд мог смутить ее в этой, как ей всегда представлялось, совсем неприличной позе, и она стала делать ему "хорошо", пока не почувствовала, как выстрелило у нее внутри, и распиравшая и заполнявшая всю ее внутренность без остатка стальная масса стала съеживаться и выскальзывать из влагалища.

-И я хочу, и я хочу, - закричали враз Жорик и Андо. И Нэля поочереди удовлетворила их, вновь отметив про себя бычий член Андо, который в этой позе проникал уже бог знает в какие глубины. Но того, что б ы л о, уже не повторилось, а боль от открытой раны становилась все сильней, и под конец только чувство неизвестно откуда и как возникшего долга перед этими ребятами заставило ее дать им всем удовлетворение. К тому же и акты продолжались теперь гораздо дольше, чем в первый раз...

А потом кто-то предложил сбегать в сад и ополоснуться. Ночь была теплой и черной. И они выбежали в сад прямо в шикарных своих туалетах Адама и Евы, и плескались под краном, и шутили, и плескали друг на друга водой. И тут же Жора нарвал хозяйских яблок.

Затем они вернулись в комнату и, растершись, посвежевшие расселись вновь на полу и стали есть яблоки. Достали вино. Все почувствовали страшный голод. Вино было легкое, но оно кружило голову, и всем было весело. Потом кто-то предложил пить вино с животика Нелечки. Идея всем понравилась. Неля легла на спину, в углубление ее пупка ей наливали несколько капель вина, и мальчики с особым смаком и шутками по очереди выпивали эти сладкие капли. А затем и Неля захотела попить с ихних животиков. И уже парни легли, и теперь она по очереди наливала в их пупочные углубления вино и слизывала его под визги мальчишек. И сначала она облизала пупок Гоги, затем Жорика, а затем, когда стала наливать вино в углубление андошкиного пупка, толи у нее дрогнула рука от хмеля, толи она решила пошутить, но она облила вином весь живот и весь андошкин половой агрегат. И тут Андо потребовал, чтобы Нелечка слизала вино с его письки, и Неля в тумане и хмелю, забыв уже обо всем, взяла в рот половой член Андо и стала его покусывать, ласкать языком и губами и заглатывать его и всячески играла с ним, пока не почувствовала, что парямо в гортань брызнула ей пахучая густая и терпкая струя, и она даже поперхнулась, а потом стала пить и глотать ее как возбуждающий и сводящий с ума напиток.

А затем, естественно, этого же захотели и другие мальчики. Для забавы она взяла их члены вместе и ласкала их сразу и поочередно, и сама трепетала от возбуждения, ощущая тот невыносимый восторг и возбуждение, который вызывала у Гоги и Жорика эта столь необычная и неслыханная ласка.

Потом они сидели кружком на полу, мальчики рассказывали ей всякие сексуальные анекдоты и истории из их студенческой жизни, а стаканы все ходили и ходили по кругу, тела их касались друг друга, и руки мальчиков беспрестанно бродили по ее телу, и она сама то и дело в шутку дергала их за их уже порядком потрудившиеся и уставшие половые члены, пока молодость вновь не взяла свое, и она увидела к своему ужасу, как снова ими овладело возбуждение, снова вздыбились их палки-оглобли, а ласки и поцелуи вновь стали тверже и горячей.

-Нелечка, давай еще разок, - сказал Гога.

-Нет, мальчики, эта дырка на сегодня свое отработала, сказала Неля и хлопнула себя по лобку.

-Нелечка, неужели ты нас бросишь? Может давай в попку, - робко сказал кто-то из мальчиков.

-Что вы, мальчики, это наверное... - она даже не знала, как сказать, так "за" пределами ее моральных представлений это лежало, - больно.

-Нелечка, совсем не больно, - шумно завопили парни. Вот увидишь. Надо только письки кремом смазать, и все будет совсем приятно.

-Ладно, мальчики. Сегодня я ваша королева, и я дарю вам все дырки своего тела.

Это вызвало приступ нового восторга всех парней. И сначала Жорик, в затем и другие пояли ее в попку. Было тоже немного больно, впрочем, у нее было больно, кажется, всюду стонали влагалище, рот и гортань, грудь и губы от бесчисленных поцелуев, но и одновременно она ощущала какуюто новую и другую сладость в этой извращенной или просто "нерекомендованной" - хотя, собственно, когда и кем непонятно - связи между ней и дорогими ей мальчиками. Их возбуждение, их оргазм каким-то образом передавались и ей, доставляя и ей какое-то невысказываемое и неконцентрирующееся наслаждение и ощущение слияния и как бы перетекания в плоть и душу сексуального партнера. И эта "извращенность", от которой она бы с ужасом отпрянула еще несколько часов назад, совсем не казалась ей уже хоть чем-то постыдным. Это были мгновения, когда с нее будто спали все предрассудки, в которых она воспитывалась, и которые ей казались такими же незыблемыми, как невозможность питаться человечиной, все, что было хорошо этим дорогим ее детишкам и что было хорошо ей, сегодня казалось ей возможным, доступным и хорошим, и не было меж ними никаких запретов, они были открыты друг перед другом до самых глубин, и она была открыта им до последнего прикосновения и сокровенной внутренней клетки, и она ощущала их как бы какими-то лишь вот-вот отделившимися от нее частями собственного организма. В этом было чудесное наваждение, либо просто пьяная галлюцинация, она не знала и не хотела знать...

А ночь длилась. Бесконечная, угарная, сумасшедшая, ночь другого мира, другого с у щ е с т в о в а н и я, и не было сил и не было желания ее остановить. И они вновь выбегали голыми в сад, и они вновь пили вино, и она пила вместе с ними, и уже не в силах от этого оторваться, она вновь и вновь ласкала их тела, целовала и кусала, вновь и вновь стремилась вызвать в них желание и пылание, казалось ей было просто невыносимо видеть эти мягкие и покорно болтающиеся органы, которые встретили ее сегодня нацеленными в грудь стволами, ей нравились они именно такими - стальными орудиями испепеляющей жажды любовных сражений, и мальчики тогда казались ей мужественными солдатами, из стволов которых вотвот полетит огонь и смерть...

Они были уже совсем пьяненькими, но молодость брала свое, и сексуальные силы вновь и вновь приходили к ним.

-Может еще, Нелечка, - сказал кто-то робко из мальчиков.

-Нет уж, братики, вы меня уже во все дырки попробовали, даже в жопу. Впрочем, у вас и самих жопы есть. А ну-ка, давайте друг с дружкой, а я посмотрю. Ну-ка, мальчики.

В атмосфере этой ночи, когда, казалось, стало доступным и дозволенным все, когда рухнули, исчезли, растворились все табу и остался лишь вакуум абсолютной свободы, и это предложение вызвало взрыв восторга.

-А что, давайте!

-Парни, предлагаю караваном.

-Как это?

-Очень просто. Очень просто. Один к одному, другой - к другому.

-Великолепно! Бросаем жребий.

Бросили жребий на места в караване. Первый номер достался Жоре, второй - Андо, третий - Гоге.

-Нелечка, - взмолился Жорик, а мне куда свою пушку девать?

-Давай сюда, несчастненький, - сказала Неля. Она легла на пол и положила половой член несчастного Жорика между своих грудей. Мальчики составили караван, Андо вставил свой половой член в задний проход Жорика, Гога - в зад Андо.

-Караван - поехали, - скомандовал Гога, и все начали дружно раскачиваться, пока караван не рассыпался, а все нелечкино лицо оказалось залито густой жориковой спермой.