Последняя - Ирина Кассета

Куда мог подеваться обессиленный мужчина?

Эльф обследовал все, следы голых ступней еще можно было различить на полу. Из-за нечистот, что покрывали пол темницы, их было видно. Король прошел по первому этажу и потом выбрался на улицу, где его путь обнаружить было сложнее, но по-другому никак. Теперь Элфир начал излюбленное свое действие, поиск.

За время, что прошло с побега мужчины, тот успел далеко уйти. Проведя на ногах целых день, эльф его не нагнал, но был близок. Зря он боялся, что слежка будет трудной. Обессиленный мужчина проходил в день несколько километров по лесу, уходя вглубь. Следы его пребывания были везде: поломанные ветки, испражнения, видно, ему очень плохо пришлось.

***

(Темные горы)

Под вечер ко мне завалились Ялита и Тана.

- Ты забыла о своих уроках? Отдохнули, пора возвращаться, - сказала Тана. - Мы уже все приготовили, осталась только ты, - меня подхватили под ручки и понесли, я особо не сопротивлялась. Мне, как никому, сейчас нужны были хорошие эмоции, совсем раскисла.

Привели меня в пещеру к Ялите. Сыновей она отдала на попечение Окко, чтобы тот не расслаблялся, а сама собрала подруг и пошла спасать меня, за что я была ей благодарна. На деревянном столе стояли несколько бутылок настойки, мясо и хлеб. Совсем не похоже, что они действительно хотят учиться, а не просто напиться, как в тот раз.

Меня усадили во главе стола и сразу налили полную кружку алкоголя, которую я быстро осушила, закусив хлебом. Чувствую, вечер будет веселым.

Об уроке все благополучно забыли и погрузились в воспоминания. Под настойку и закуски они рассказывали мне смешные истории из своей жизни, и, если поначалу смеялась ради приличия, то потом алкоголь дал о себе знать, и уже любая фраза вызывала громкий смех. К нам даже приходили, чтобы призвать к тишине, но Ялита всем сказала, куда именно стоит идти, если им что-то не понравилось.

Ночь полностью вступила в свои права, а мы все не расходились. Я пожаловалась пьяным дамам на мужчин и получила их единодушное согласие на то, что: “Нафиг они нужны, и одной хорошо”. Больше всех при этом голосила Ялита, намекать ей про Окко мы не стали.

Градус все рос, и мы уже почти не могли стоять на ногах. Тана, хихикая, шептала что-то на ушко Ялите, та кивала.

- Сона, а танец-то будет? - возмущенно спросила Тана. Я пьяно кивнула, встала и постаралась что-то исполнить, не заметив, как Ялита скрылась на улице.

От движений у меня закружилась голова, и я присела, а потом и вовсе легла на холодный пол, попробовав уснуть. От входа раздались какие-то голоса, на которые я не обратила внимания. Перед глазами все плыло, и я закрыла глаза, не помогло. И зачем, скажите, столько пила?

Меня подняли, я застонала. Открыть глаза не получалось, сразу возвращалась тошнота. Когда меня несли, я не прекращала бубнить всякую ерунду в основном про свое ужасное состояние и посиделки с подругами.

Почувствовав, как меня опускают, приоткрыла глаза, но не поняла, кто в итоге донес меня до кровати. Хотела сказать спасибо, но вышла какая-то белиберда. Мой спаситель меня переодел и укрыл, а еще дал выпить холодной воды, особо не помогло, но освежило. Я почувствовала, как что-то холодное прикасается к рукам: меня обтирали мокрой тряпкой. Сначала лицо, шею, потом руки и ноги. Мне даже показалось, что на миг сознание ко мне вернулось. Я открыла глаза и посмотрела на мужчину, что обо мне заботился, и простонала:

- Исай, - дроу обернулся и приблизился.

- Тебе плохо? - кивнула и застонала от боли в голове, он что-то пробормотал, но я не поняла.

- Исай, прости, - шепчу я, он гладит меня прохладной рукой по лицу, я прижимаюсь к его ладони. - Если я умру, - он меня перебивает.

- Сона, от похмелья еще никто не умирал, - в его голосе слышится смех, это значит, что он на меня больше не обижается?

- Ты простишь меня? - он молчит. - Я дрянная и чувствую себя ужасно, не только от того, что перепила, - от воспоминания о настойке начинает подташнивать. - Я не знаю, кто я и чего хочу. Это все не для меня, - Исай что-то говорит. - Не для меня, - повторяю я, засыпая.

*

Мужчина гладит девушку по волосам, что растрепанной волной лежат на одеяле. Для него ли все это? Когда шел за ней, думал, что да. Даже когда познакомился с эльфом и оборотнем, думал, что готов. А после той ночи будто надломилось что-то, и пришло наконец осознание, что в сердце любимой он всегда будет не один. От этого неприятный осадок остался на душе. Все внутри него бунтовало против такого расклада. Хотелось взять ее в охапку и убежать, чтобы другие не нашли, остаться наедине.

Но если бы она могла выбирать, сбежала бы с тобой?

***

(Окрестности Киширы)

Элфир обнаружил мужчину на второй день поисков, зрелище предстало ужасное. Он лежал на земле полумертвый. Когда эльф до него дотронулся, то подумал, что короля уже не спасти. Его тело было холодным, застывшим в одной позе. Элфир пощупал пульс, еле различимые удары все же чувствовались. Он перевернул мужчину, от его грязного тела ужасно пахло. Намочив тряпку, он умыл лицо и, открыв ему рот, залил немного воды.

Пересиливая отвращение от немытого тела, Элфир срезал лохмотья одежды, раздев страдальца, и ощупал его кости. Переломов нет, но с желудком явные проблемы, об этом говорили рвотные массы, что засохли на грязной ткани. Горам писал про отраву, которой поили короля, может, так его тело избавляется от яда?

Эльф расстелил походное одеяло, переложил кое-как помытое тело и накрыл снятым с себя плащом. Развел огонь, тревожить хилое здоровье короля он не стал, пока можно остаться в лесу и подождать. Может, помощь и не потребуется, если старик умрет. Отойдя ненадолго, Элфир убил зайца, из которого сварил бульон. Приподняв голову короля, он вливал теплую жидкость тому в рот.

Пульс стал сильнее, но мужчина не приходил в себя. Хоть Элфир не спал уже два дня, ложиться и этой ночью не стал, следя за пленником и перекусив наспех. Огонь приятно согревал и, отвлекшись от больного, он погрузился в свои мысли, мечты, в которых не было больше боли от смерти матери, и ее место в его груди заняла Сона. Идеальный мир, где они вместе преодолевают трудности.