Зеленая - Джей Лейк

Каким-то образом мне удалось не удариться ни головой, ни коленями.

Еще более странно то, что мне удалось даже немного поспать. Во сне я увидела совсем молодой месяц. На поверхности воды вместе со мной плавали лилии. Цветки раскрывались по очереди и снова закрывались. В каждом цветке я видела лицо. Иногда лица были знакомыми: наставницы из храма Лилии, наставницы из дома Управляющего. Нескольких я не узнала.

Потом меня снова подхватило течение. Меня снова вынесло в водоворот. Немного покружившись, я ударилась о борт какой-то лодки.

Сверху перегнулась девочка и прищелкнула языком.

— Мама! — позвала она. — В воде какая-то женщина.

Приглушенный женский голос что-то спросил — кажется, жива ли я. Девочка ответила:

— Нет, по-моему, она мертвая.

Я открыла рот, пытаясь крикнуть, что я жива. Пока еще жива. Увидев, как шевелятся мои губы, глупышка с криком убежала.

Через борт перегнулась женщина с багром в руках.

— Я не мертвая, — с трудом проговорила я, задыхаясь и отплевываясь.

— Коринтия Анастасия, — крикнула женщина, — ты дуреха!

Меня кое-как втащили в лодку, а потом навалилось что-то черное и тяжелое — тяжелее, чем сон.

Я очнулась с чувством, что прошло очень много времени. Сколько — я не представляла.

Рядом, на невысоком стульчике, сидела Коринтия Анастасия. Девочка болтала ногами и ела рыбу. От запаха рыбы внутри у меня все сжалось. Некоторое время я молча разглядывала девочку. Светлые кудрявые волосы, светлые глаза, бледная кожа. Обычный ребенок, который живет со своей матерью.

Интересно, каково это — быть обычным ребенком и жить со своей матерью?

Видимо, меня уложили в главной комнате. Я увидела большой камин. У противоположной стены стояли две кровати. Над жаровней висели кастрюли; боковая лестница вела наверх — на чердак? Повсюду чистота и порядок, но следов богатства не видно.

Девочка заметила, что я пошевелилась, и спросила:

— Сейчас-то ты проснулась?

— Да, — ответила я, озадаченная ее вопросом. — А что, я просыпалась и раньше?

— Нет, — ответила она с набитым ртом. — Ты много говорила во сне. На каком-то непонятном языке.

— Надеюсь, я тебя не испугала.

— Нет, — ответила девочка. — Мне все равно. Кто-то, может, скажет, что ты ведьма, но только не мама. Она у меня умная.

— Вот и хорошо, — ответила я, стараясь забыть о тошноте. Мне казалось, я не смогу проглотить и ложки сока. В то же время, как ни странно, я чувствовала голод.

— Такой некрасивой девицы, как ты, я в жизни не видела, — заметила Коринтия Анастасия.

Мне оставалось лишь рассмеяться; точнее, я попыталась.

— Ты далеко пойдешь! — Я поняла, что лежу на спине и у меня сильно зудят ягодицы. Зудят, но не болят.

Сколько времени я провалялась без чувств?!

Что случилось с Танцовщицей? Где Чойбалсан и его армия?

Я попыталась встать и не смогла. В руках и ногах совсем не осталось силы.

— Где твоя мама? Мне нужно узнать новости и найти дорогу в Медные Холмы.

— Она велела передать тебе, на тот случай, если ты спросишь, что мир пока стоит.

— Что с Медными Холмами? — со страхом спросила я.

— Ничего. — Девочка улыбнулась и зачерпнула деревянной ложкой еще рыбы. — Зато у нас не все хорошо.

Слабость навалилась на меня, и я закрыла глаза.

Наконец, вернулась мать Коринтии Анастасии. Она была очень похожа на дочь, только взрослая. И более загорелая. На ней было оранжевое домотканое платье; из-под подола торчали грубые сапоги. Встреть я ее в других условиях, она показалась бы мне красивой.

— Пристань в Брайарпуле сожгли, — объявила она. — А вместе с ней — и мою лодку. За тобой охотится целая армия!

— Да, — вежливо ответила я. — Прими мои извинения.

— Неудивительно, что они жгли все на своем пути, — отрывисто продолжала хозяйка. Присев на край кровати, она погладила меня по голове и более спокойно продолжала: — Тебе здорово досталось, милая моя!

— Не все раны нанесли другие; кое-что я сделала сама.

— Возможно, ты и держала в руке нож, но руку твою направляли другие.

— Да, пожалуй, — согласилась я.

— Ты иностранка, — продолжала хозяйка. — Приехала из-за моря. Ты совсем не похожа на местных, северных женщин… А по-нашему говоришь чисто, как будто всю жизнь здесь прожила.

В голосе ее слышались уверенность и сила. Не знаю почему, но я сразу почувствовала к ней доверие.

— Меня вырастили в Медных Холмах, — призналась я.

— В доме Управляющего? — еще мягче спросила она, совершенно ошеломив меня.

— Д-да…

— Так я и подумала. — Обернувшись к девочке, она сказала: — Выйди и набери в саду орехов-паданцев.

Коринтия Анастасия поставила миску с рыбой и медленно встала со стульчика.

— И не спеши!

— Хорошо, мама.

Вскоре мы остались одни.

— Я жила на Персиковом дворе, — сказала хозяйка. — Давно, лет за двадцать до тебя… — Она задумчиво погладила себя по полному животу. — Я была очень красивой девочкой, иначе не оказалась бы там. Но в переходном возрасте я вдруг сильно растолстела и никак не могла похудеть, хотя наставницы и морили меня голодом… Управляющий решил, что я не принесу ему прибыли. Меня продали одному помещику, который жил вдали от города. Никто не должен был узнать, что они вырастили толстушку.

Я бы не назвала ее толстушкой; она просто выглядела хорошо оформившейся. Правда, юной девочке хочется быть стройной как тростинка…

— И ты оказалась здесь.

— И я оказалась здесь. Мне еще повезло, что меня не посадили на корабль и не отправили за море… Оттуда я не смогла бы вернуться!

Мне хотелось узнать, что случилось с помещиком, которому ее продали, но я молчала. Она сама расскажет, если сочтет нужным. Или не расскажет.

— Мне пришлось пару раз поплавать на корабле.

— Сразу видно. — Хозяйка разгладила на мне одеяло. — Ты вся изранена. Я намазала тебя бальзамом и сделала перевязку.

Я впервые поняла, что меня переодели. Хозяйка дала мне простую холщовую рубаху.

— Спасибо!

— По дорогам бродят шайки разбойников… Раньше они просто грабили. Теперь они озлились.

— Мне не удалось убить их бога.

Хозяйка мимолетно улыбнулась:

— Значит, пыталась убить бога? Ты храбрая!

— Спасибо! — Нашарив ее руку, я крепко сжала ее. — Я должна вернуться в Медные Холмы. Мне известна тайна Чойбалсана — по крайней мере, частично… — А он что-то знает обо мне. О какой опасности предупреждала меня богиня Лилия?

Чем больше я думала, тем понятнее все становилось. Федеро овладел магией Правителя. А может, все наоборот. Заговор оказался более запутанным. Как бы там ни было, Федеро чего-то недостает. Для полной победы ему нужно что-то отнять у меня. Я — словно ключ к замку, который он пока не нашел. Замок же хранится у пардайнов, которых он ограбил гораздо раньше… Наверное, именно поэтому Чойбалсан безжалостно уничтожал пардайнов.