Нравственное лидерство - Александр Дианин-Хавард

Реальность же состоит в том, что если мои цели и средства противоречат человеческой природе и человеческому достоинству, то я лишь собью с пути других людей. Возьмем, к примеру, карьеру Ленина, Гитлера и Мао, которые убили миллионы невинных людей во имя идеологии. Или Маргарет Зангер, которая во имя евгеники положила начало убийству сотен миллионов нерожденных детей[63]. Эти фигуры далеки от того, чтобы служить примерами подлинного лидерства; лишь глубоко заблуждающиеся люди могут видеть лидеров в обманщиках и серийных убийцах. Для понимания того, какие силы вдохновляли этих индивидов, чтение «Государя» Макиавелли бесполезно – более актуальны «Бесы» Достоевского.

Я нахожу внушающими опасения списки величайших лидеров двадцатого столетия, публикуемые в ведущих журналах, которые ставят в один ряд подлинных героев, таких как Рейган, Валенса и Иоанн Павел II, и таких тиранов, как Ленин, Гитлер и Мао. Подобного рода сопоставления вводят в заблуждение, дезориентируют публику, морально приравнивая людей, дающих надежду, к людям, обманывающим ее.

Скажите «нет» материализму. Специалист по менеджменту Честер Барнард однажды заметил: «Я нашел невозможным исследовать далее корпоративные структуры, предварительно не дав ответа на некоторые простые вопросы. Например, “что такое человек? Что мы понимаем под личностью?” Появляется искушение избегать таких трудных вопросов, оставляя их философам и ученым, которые обсуждают их веками. Однако очень скоро становится ясным, что мы не можем совершенно уйти от них <…>. Все люди, особенно лидеры и руководители, действуют, основываясь на фундаментальных предпосылках и позициях в отношении ответов на эти вопросы, хотя обычно они не сознают этого»[64].

Я не могу служить людям, если вижу в них лишь шестеренки в машине, лишенные духовности и трансцендентной ценности. Мое обращение с другими людьми, даже если оно приятно внешне, рано или поздно станет неприятным по существу. Слово «гуманизм» в моих устах, даже если оно произносится со страстным красноречием, будет звучать столь же фальшиво и цинично, как слово «товарищ» в Советском Союзе.

Скажите «нет» технократизму. Лидерство – это не техника. Оно сосредоточено не на системах и структурах, а на людях. Оно основано не на том, чтобы знать как, а на том, чтобы знать что и знать зачем. Оно состоит не в том, чтобы «правильно делать дело», а в том, чтобы «делать правильное дело»[65].

Лидеры, разумеется, должны обладать техническими навыками, но этого для них недостаточно. «Менеджеры, воспринимающие все в терминах “метод” и “количество”, – это современные евнухи, – говорит Де Пре. – Они никогда не смогут породить компетентность и доверие»[66].

К сожалению, современная цивилизация производит больше техников от менеджмента, юриспруденции, медицины и науки, чем подлинных менеджеров, адвокатов, врачей или ученых. Тем, кого она производит, будет трудно найти работу в близком будущем, ибо «людей, которые думают и действуют, как машины, – пишет американский философ Питер Кестенбаум, – заменят машины. Всякая работа, поддающаяся автоматизации, будет автоматизирована. Останется единственная неавтоматизированная работа – работа лидера. Для тех, кто не выбирает лидерство, работы не останется. Эта дилемма будет ключевой проблемой, с которой столкнется человечество в третьем тысячелетии»[67].

Скажите «нет» индивидуализму. Потенциальные лидеры должны выйти за пределы своего «я» и войти в жизнь других, если они хотят оказывать положительное влияние на окружающих.

Люди поглощают влияние – хорошее, дурное и нейтральное, со стороны родителей, учителей, друзей, СМИ и т. д. – как губки воду. Люди – от природы существа общественные. Они живут в общинах и никогда не свободны в абсолютном смысле этого слова. «Если бы можно было представить себе человека в состоянии абсолютной свободы, – говорил Андрей Тарковский, – он был бы похож на рыбу, вынутую из воды»[68].

Человеческая свобода не есть освобождение от внешнего влияния, которое в любом случае невозможно. Скорее, это вопрос свободного выбора того влияния, которому человек готов подчиниться. Тот, кто выбирает мудро, имеет возможность стать превосходным человеком.

Лидеры это прекрасно понимают. В разные моменты своей жизни они делали свободный выбор – подчинившись благотворному влиянию любящих родителей, благоразумного друга, великодушного учителя или совокупности этих влияний. Опасность появляется, когда мы подчиняемся – осознанно или неосознанно – отрицательному влиянию. Если мое общечеловеческое воспитание исходит в основном от Голливуда, я вряд ли пойму, что такое положительное влияние, пока не начну замечать его отсутствие в своей жизни.

Скажите «нет» групповому мышлению. Оруэлловское понятие «группового мышления» (ранняя фаза «политкорректности») проистекает из «проекта Просвещения» французских философов XVIII века. Они воспринимали людей механистически, видели в них лишь шестеренки социальной машины. Не имея представления о внутренне присущем человеку зле, они приписывали социальные проблемы дисфункции человеческого поведения, которое можно было искоренить посредством социальной инженерии, осуществленной просвещенными «посвященными». Просвещение, по словам английского поэта Томаса Элиота, представляет собой «мечту о столь совершенных системах, что при них никому не придется быть хорошим»[69]. Просвещение отрицает то, что человечество знало испокон веков: что зло внутренне присуще человеку так же, как и добро.

Просвещение привело ко многим отрицательным последствиям, и не в последней мере – к равнодушию людей относительно развития добродетели в себе и окружающих. Зачем беспокоиться, если социальная инженерия обо всем позаботится? С точки зрения Просвещения, важен не человек и его характер, но интересы «прогрессивного человечества».

«Проект Просвещения» порождает нравственно «усеченных» людей. «Самая серьезная проблема в современном либеральном обществе, – пишет Николас Капальди, американский специалист по этике бизнеса, – наличие несостоявшегося или неполноценного индивида. <…> Этих людей затормаживает недостаток характера, моральная неадекватность. Обладая низким или не обладая вовсе чувством индивидуальности, они не способны любить то лучшее, что в них есть. Неспособные любить себя самих, они не способны любить других. Неспособные любить других, они не могут жить семейной жизнью, находя ее отупляющей. Они подменяют любовь к себе, к другим и к семье лояльностью по отношению к мифической общине <…>. Они кончают тем, что их лидеры становятся их зеркальным отражением: лидеры, которые сами – неполноценные индивиды, стремятся контролировать других, поскольку не могут контролировать самих себя»[70].

Неполноценная индивидуальность вместо добродетели выдвигает лозунги политического, социального или психологического характера. Толерантность, понимаемая как моральный релятивизм, подменяет собой добродетель справедливости, статистика и теория вероятности заменяют благоразумие, отказ от никотина и жиров и прочие диетические ограничения заменяют самообладание, самооценка заменяет великодушие, самокритика – смирение. Наконец, демократия заменяет Бога.

Результатом этого является все больше распространяющаяся скука – «не просто скука изо дня в день, скука повседневности, но и скука в трансцендентном, метафизическом плане, когда наскучивает сама тайна жизни»[71]. Скука, которая «делает инертным воображение и апатичным – желание»[72].

Часть II

Практическая мудрость и сила воли

К специфическим для лидера добродетелям великодушия и смирения добавляются четыре свойства характера, традиционно известные как кардинальные добродетели – благоразумие, мужество, самообладание и справедливость.

Благоразумие усиливает нашу способность принимать верные решения, мужество – держаться избранного курса, самообладание – подчинять свои эмоции и страсти духу, а справедливость – воздавать каждому свое.

Если великодушие и смирение – это сущность лидерства, то кардинальные добродетели составляют его фундамент.

Глава 1

Благоразумие. Принимать верное решение

Преимущество благоразумия означает, что «благих намерений» здесь ни в коем случае не достаточно.

Те, кто готов вести за собой других людей и служить им и общему благу, должны развивать в себе способность принимать верные решения. Они должны культивировать благоразумие.

Благоразумие позволяет лидерам воспринимать ситуации во всей их сложности (или простоте) и принимать решения в соответствии с этим восприятием.

Благоразумное принятие решений предполагает три шага: обдумывание (сбор информации и ее критический анализ), суждение (взвешивание «за» и «против») и принятие решения (выбор между альтернативными вариантами разрешения проблемы).