Четвертая зеркальная война - Александр Андреевич Лобанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я чуть ли не с наслаждением врубился заострённой кромкой щита в тварь. Один удар, и рассечённая чуть ли не пополам туша падает на землю. А я даю хук с левой очередному зомби. Плоть оказывается окоченевшей, так что я чуть не отбиваю себе кулак. Мертвяк пользуется мгновением и наваливается на меня. Но я бью лбом по его носу. Не столько наношу вред, сколько разрываю дистанцию и сношу твари половину лица.
— Хватит играться, — словно отец, стыдит меня Глагол. — Мы прибыли. Наш информатор уже должен быть на месте. Поспешим.
Поспешим, так поспешим: ударом ноги я отбрасываю ближайшего зомби. Глаголу хорошо, он даже не обращает внимания на мертвяков — Брауни в облике пальто полами буквально в нарезку шинкует всех, кто подбирается к напарнику ближе, чем на пару шагов. Не то что Хугин — сидит на приоткрытой двери и вполглаза наблюдает за помещением, составляющим первый уровень местного данжа.
Приятная упругая округлость упёрлась в спину, одновременно неприятный холодный металл коснулся глотки. Двойственные ощущения… Я дернулся коснуться татуировки Уробороса, но лезвие надавило чуть сильнее, намекая, что не стоит. Пришлось замереть.
— Мальчик, не стоит гулять по тёмным данжам… — обволок меня голос, обжигая ухо горячим дыханием.
— Я не мальчик… — только и смог я выдавить, совершенно растерявшись!
— Эллис, хватит лапать моего напарника! Оставь мальчишку в покое! — Глагол неспешно развернулся.
— Иначе что? — с толикой ехидства раздалось за моей спиной. — Совсем молодежь не учишь! Я его могла и прирезать.
— Несуществующий, позволь представить тебе Эллис, — Критик светло улыбнулся. — Моя старая боевая подруга. Лучшего мастера маскировки и мимикрии я не знал ни в одной из временных петель!
— Льстец! — припечатала девушка. Лезвие убрали от моей шеи и оттолкнули, лишив спину поддержи тёплых округлостей.
Краем глаза я отметил, как Хугин лишь повернул голову и невозмутимо моргнул. Гад! Но больше меня интересовала собеседница, которая выглядела… никак. Нет, она не была обезличена: приятные выпуклости фигуры вполне угадывались под серой обтягивающей одежду, а лицо оказалось миловидным с лёгкими восточными чертами. Но стоило буквально моргнуть, как фигура девушки поплыла, словно дымка, а лицо стало чисто славянским. Ещё моргание — и девушка уже сидит на горке из трупов зомби чуть в стороне.
— И да, прирезать Сергея ты не могла, — безапелляционно припечатал Глагол. — Ты профессионал и отслеживала нас с момента появления в данже. Навыки не потерять.
963 ьневорУ. силлЭ
кинтуП: ссалК
уреьретни оп ренйазид: налК
тен йетеД. межумаз еН. дог 13
де 5354:ВМ. де 657:ВБ. де 61:ВИ
(атюу еинадзос) автснартсорп гам: еитивзар еоксечровТ
— А ты… отражение? — потирая шею уточнил я, пытаясь больше замаскировать вопрос: «С чего это отражение предаёт Зазеркалье?»
— Я — человек! — рассмеялась девушка. — О-о-о-очень глубоко законспирированный человек в мире отражений. Я живу здесь с момента, как был зачитан Пакт, притворяясь собственным отражением! Кстати! — Эллис развернулась к Глаголу: — Как в реальности поживаю я из последней временной линии?
— Неплохо… В этой петле у тебя муж и двое детей, — поделился напарник. — Мы больше не привлекали «тебя» из реальности к делам Критиков, чтобы не рушить «твоё» прикрытие здесь. Надеюсь, это окупилось? Есть данные о последних проблемах?
У-у-у… как тут всё запущено! Зеркальные клоны, временные клоны, наверняка где-то бегают обычные клоны. Захотелось побиться головой о клавиатуру, или просто о стену, но я сдержался. Лишь отметил, как Хугин лениво спорхнул со своего места и ударом когтей разорвал шею зомби-недобитку, вышедшему из-за поворота.
— Дети… — взгляд Эллис стал чуть мутным. — Вы и в самом деле сумели. Наладили жизнь. Спасли если и не всех, то большинство… — Глагол молчал с лёгкой полуулыбкой, словно намекая: «Ещё не все кончено. И только от твоих слов зависит, сохранится ли созданный мир или придётся перезапускать петлю». Собеседница это тоже почувствовала и сразу собралась: — В Зазеркалье сейчас мобилизация. Все знают, что готовится нападение на реальность, но подробности засекречены. О Зеркальных маяках никакой информации! Возможно, другие агенты более информированы?
Благодаря Лотерейщику мы знали, что число Зеркальных Маяков равно двадцати четырём… Понятно, что они необходимы для вторжения. Вот только мы до сих пор толком не знали, что это такое и как действует? Каков принцип работы? Даже разобрать их не получалось — отражения защищали свои технологии.
Прошедший месяц их искали все Критики планеты. По последним данным найден двадцать один маяк и пресечены три попытки ввести новые наёмниками.
— Ещё пять групп разведки в пути. Один из наших агентов среди кадровых офицеров. Шансы на получение данных есть, — качнул головой Глагол.
У меня чуть челюсть не упала от слов напарника. Серьёзно? Так значит не мы одни в разведке! Глагол решил сообщить об этом только сейчас? Хотя о чём это я: это же Глагол! Он и так сегодня верх информативности! Собственно, это разумно ровно настолько же, насколько опасно. А напарник продолжал:
— Данные о наёмниках, что работают на отражений?
— Удалось найти блог одного путешественника по Зеркальному лабиринту. Он утверждает, что первыми были случайные путники, попавшие в Зеркальный лабиринт. Отражения их спасли и завербовали… Оказывается, среди отражений жили умершие в реальности их родные и близкие. А уж после наёмники привели новых людей.
— А вирус Веры? — вклинился уже я. — Он для нас большая угроза.
— Тут информации больше. Последние несколько недель вопрос вируса активно обсуждают в СМИ — происходит накачка данного вопроса Верой. В связи с этим раскрыли несколько подробностей: вирус не был создан — его добыли из истории «Гамбит мёртвого Бога» Брека Карама.
— Подозрительно… — протянул напарник.
— То, что так легко раскрыли источник? Всё просто: книга написана отражением, чей оригинал погиб в реальном мире. Именно поэтому вы не сможете достать антидот из истории в реальном мире — нет исходников. Плюс оказывается это 3 книга в серии «Мир парадокса». Первые две широко известны общественности и являются бестселлерами в Зазеркалье. За их счёт происходит накачка Веры. А вот третья история существует всего в ста экземплярах.
— Мы проверим данные, — припечатал Глагол. — А тебе, Эллис, достать через любые руки копию «Гамбита мёртвого Бога». Если я знаю людей… и отражений, то кто-нибудь уже спекулирует копиями! А ещё лучше, если удастся найти автора истории.
— А сами отражения не боятся вируса, отравляющего Веру? Он же по зазеркалью ударит с не меньшей силой! Отражения должны уже сейчас «обновляться» со следами вируса, — решил прояснить я ещё аспекты. — Или у вас есть антидот? Может, на отражения вирус не работает?
— Насчёт антидота не знаю… Он наверняка есть в высоких штабах. Насчёт больных — без отравления Веры, внешние эффекты от «обновления» проходят буквально за сутки. Знаю другое: тут буквально ждут, когда вирус проявит себя в Зазеркалье — это будет означать нарушение реальным миром неприкосновенности Зазеркалья — запреты Пакта спадут! И ещё, не знаю, правда это или нет, но ходит слух, что даже временная петля не сможет излечить от отравления Веры.
Мы умолкли. План Зазеркалья выглядел всё более самоубийственно! Одно дело, если реальный мир вымрет от вируса Веры — тогда это чистая победа, выигравшие получат всё! Но стоит реальному миру столкнуться с Зазеркальем, как начнётся не только бойня, но и полномасштабная эпидемия! А если слухи — правда, то эпидемия в перспективе бесконечная. И тот, кто будет владеть лекарством, будет владеть обоими мирами!
— Эллис, у тебя для нас есть что-нибудь, кроме данных? — Глагол был сама невозмутимость.
— Ах да… Как и просили в сообщении, я достала для вас местную тёплую одежду, — девушка скользнула к одному из тёмных закутков и пнула мешок. — Здесь же кредитки с местными деньгами. Обновления для наруча, чтобы тот работал корректно в местной системе. И прочие мелочи, чтобы вы не выделялись. Копия собранных данных прилагается на флэшке.
Мы с Глаголом поспешили к подаркам и закопались в ворохе различного шмотья. Даже Хугин подлетел и, приземлившись, клювом стал раскидывать вещи, ища что-то интересное или хотя бы блестящее. И пока мы облачались, я не забыл уточнить момент, резанувший
