Раненный зверь (ЛП) - Джорджия Ле Карр

Мы пялимся друг на друга. Враги снова.

Он вытаскивает из меня свой член, и я чувствую укол от потери. Мне нравится чувствовать его внутри себя, но без него я по крайней мере могу рационально мыслить, и мне вдруг стыдно за себя, я начинаю злиться. Какая же я идиотка.

Он позволяет мне соскользнуть вниз, поставив на ноги, но когда я пытаюсь освободиться от него, он зажимает меня своей стальной хваткой. Я быстро опускаю куски порванной юбки вниз, прикрывая мою пульсирующую киску и все еще дрожащие бедра.

— Не жди повторения, — говорю я сквозь стиснутые зубы.

Он снимает презерватив, застегивает молнию и устремляет свой взгляд на меня. Его голос звучит непреклонно.

— Не обманывай себя, девочка. Я буду повторять всякий раз, как только захочу.

— Не рассчитывай на это, — жестко отвечаю я.

— Я готов заключить пари на весь свой налог до последнего доллара, — говорит он, и берет меня за подбородок. Его рука тяжелая и сильная, пальцы длинные. Он тянет подбородок вверх и смотрит на меня, его глаза специально ничего не выражают. Я смотрю на него возмущенно.

— Я заеду за тобой завтра в семь вечера, — говорит он нахмурившись.

— У меня назначена другая встреча, — вру я.

Что-то опасное вспыхивает у него в глазах.

— Отмени, — грубо отвечает он.

Я открываю рот, пытаясь возразить, но он накручивает на затылке мои волосы на кулак и закрывает мой рот ладонью. Я смотрю на него с широко открытыми глазами со страхом, вперемежку с возбуждением.

— Я коснулся лишь малой части того, что я бл*дь хочу с тобой сделать, — рычит он.

И вышел за дверь, тихо закрыв за собой.

Моя грудь вздымается, будто я только что пробежала марафонскую дистанцию.

— Это всего лишь физика. Просто секс, — шепчу я в пустоту.

Я стою на улице и смотрю на окна ее спальни, за ними давно ничего нет. Затем... ее тень... проходит мимолетно. Я с нетерпением всматриваюсь в сиюминутное видение. На ней одето что-то белое, волосы распущены по спине, в них поблескивает свет, и такое впечатление, словно каждый шелковый завиток подсвечивается изнутри. Это придает ей необузданный вид, словно ее душа дикая и свободная. Она отходит от окна.

Я жду еще час, но она не появляется. Я продолжаю смотреть в окно даже, когда гаснет свет. Какой кайф наблюдать за ней, а она не подозревает. Я провел часы, представляя ее в постели — ее красивые волосы разбросаны по подушке, интересно, какое постельное белье у нее. Но сегодня я не испытываю радости, бл*ть, представляя, как она мастурбирует, получая оргазм и засыпает с широко открытыми бедрами, ее киска мокрая и готовая для меня.

Всплеск ненависти поднимается у меня в кишках, как горящая лава. Несмотря на то, что он оставался не долго, я знаю, что он трахал ее. У него аура мужчины, который разгружает свой груз. Гордый, довольный, неаккуратный.

Я никогда не думал, что она предаст меня. У меня есть желание броситься к ней в квартиру. Какой,мать твою, шок она испытает. Мои ноги начинают двигаться, а затем я останавливаю себя.

Терпение и спокойствие.

Она будет моей...

7.

Элла

Я стучу в дверь Роба.

— Войдите, — кричит он.

Я вхожу.

— Ты хотел меня видеть?

Он показывает, чтобы я подошла к его столу.

— Ты назначила еще одну встречу с этим бухгалтером придурком?

Я точно знаю кого он имеет ввиду, но делаю вид, что не совсем поняла.

— Каким придурком?

Он смотрит на меня с нескрываемым раздражением.

— Со сколькими придурками мы имеем дело? Придурком Идена, это же очевидно.

— Э... еще нет. Я не знала, когда ты выйдешь на работу. Как ты сегодня себя чувствуешь?

— Хорошо,— коротко отвечает он. — Проверь мое расписание встреч и назначь встречу, как можно скорее.

Я топчусь на месте в дверях, переминаясь с ноги на ногу, и у меня вдруг возникает мысль, что скорее всего я и Роб имеем к Доминику Идену претензии несколько личного характера. Я, поскольку пересекла вчера границу дозволенного и, скорее всего, сделаю это и сегодня, а Роб, потому что Дом унизил его, отказавшись пожать ему руку, поэтому мой босс решил показать, кто реальный «босс» в этом сценарии. До вчерашнего дня Роб просто выполнял свою работу, сегодня же он жаждет крови.

К сожалению, это ставит крест на моих планах,отказаться от этого дела. Во-первых, в таком настроении, Роб не «примет» мой отказ. И во-вторых, я не могу выйти из этой заварахи, позволив Робу использовать свое служебное положение и власть для уничтожения Дома. Я видела и раньше своего босса в таком состоянии, когда люди относились к нему не должным образом, и знаю насколько мстительным он может быть. Как только он впадает в раж, всегда требует максимального наказания. Тюрьмы, если это возможно.

Я прикрываю за собой дверь и прохожу в глубь кабинета.

— Сэр, вы никогда не задумывались, правильно ли мы поступаем?

Он поднимает на меня глаза.

— Нет, — откидывается на спинку кресла. — Что с тобой, Сэвидж?

У меня начинает гореть лицо. Боже! Если бы он знал, что я вчера совершила.

— Ничего, — отвечаю я легко и спокойно. — Мне просто стало интересно, почему мы все время проверяем средний и выше среднего классы общества. Мы никогда не проверяем крупные корпорации и самых богатых людей, способных заплатить миллиардные налоги.

Он смотрит на меня таким взглядом, словно я дебилка.

— Потому что это не наша работа. В наши обязанности входит всего лишь средний и выше среднего классы. А проверять «больших мальчиков» — дело других людей.

— Каких?

— Если бы я знал?— отвечает он, покачивая головой.

— Насколько я вижу, никто не проверяет их.

— Ты удивлена этим?

— Что вы имеете в виду?

Он вздыхает.

— Лучшее объяснение, которое я когда-либо слышал по налогообложению, принадлежит экс-министру Денису Хили. Он очень толково описал всю картину по выщипыванию живого гуся: цель состоит в том, чтобы выщипать максимальное количество перьев с минимальным количеством шипения. Выщипывание корпораций вызовет такое шипение, с которым мы не в состоянии справиться. У них самые лучшие юристы и самые талантливые бухгалтера, способные обвести нас вокруг пальца. Мы никогда не сможем докопаться до сути. Это бессмысленное занятие.

— Поэтому мы пытаемся поймать мелких и средних рыб, потому что не можем поймать больших белых акул и касаток?

— Угадала.

— Но это не совсем правильно, с нашей стороны.

— Нет, это как раз правильно, потому что каждый год мы возвращаем от скользких ублюдков, готовых уйти от налогов, в казну миллиарды.