Хрупкое время Ауэны - Игорь Дручин

Послышались голоса, и он увидел на освещенном балконе гостей во главе с калхором и его дочерью. Советник по вооружению раздавал темные очки... Свет погас во всем дворце, и почти одновременно небо прочертила новая ракета. Куанг сообразил, что в.се высыпали полюбоваться зрелищем термоядерного взрыва. Ждать пришлось недолго. Яркая вспышка озарила небо. Светимость нарастала, пока не достигла жгучей ослепительности, от которой резало глаза, а дворец и сад высветились так, будто на них упали лучи десяти Ауканов. Ум Куанг прикрыл глаза, пока не почувствовал ослабления света. После яркой вспышки ему показалось, что наступила полная темнота, но вот дворец снова осветился, вспыхнули газоразрядные лампы и на аллее сада. С балкона доносился удовлетворенный говор толпы. Гости снимали темные очки, обменивались впечатлениями...

- Смотрите, Ум Куанг!- донеслось до него восклицание У Киу.

- Эй, дружище, давай-ка к нашему шалашу, нечего липнуть к скамейке!Ур Атан захохотал, довольный своим простецким отношением и остроумием.

Ум Куанг поднялся и, вспомнив ритуальное приветствие Высшему Совету, протянул вперед руку и, плавно описав ею полукруг, слегка приклонил голову. Польщенные такой честью гости, хотя и составлявшие правящую элиту, но все же в подавляющем большинстве принадлежащие второму кругу, разразились аплодисментами.

- Ты дипломат,- сверкая драгоценностями, встретила его на лестнице У Киу.-Одним жестом ты приобрел себе столько друзей, сколько другим не удается за всю жизнь.

- Не бойтесь переборщить в почтении. Это еще никому не приносило вреда,- процитировал он философа Ала Рану.

- Пошли. Нас ждут,- сказала она, любовно оглядывая его гармонически развитую фигypy.- Кстати, я думаю, ты не потребуешь исполнения клятвы немедленно и, надеюсь, дашь бедной девушке немного повеселиться на воле?

- У тебя сигнальная система?- спросил он, удивляясь ее осведомленности.

- Фи,- она дернула плечиком.- За кого ты меня принимаешь? Я предпочитаю видеть свои жертвы во всем блеске их падения!

Она вдруг остановилась на лестнице и, оказавшись на ступеньку выше, заглянула ему в глаза.

- Послушай. Как ты миновал ловушки в коридоре, я видела, но как ты обошел садовые? Это практически невозможно!

- Если ходить по аллеям,-усмехнулся Куанг.

- Ты и это учел?- в голосе ее послышалось восхищение.

- И то, что твои звери не больше, чем совершенные записи регофильмов. Впечатление производят натуральное, особенно твоя любимая кошка.

- С тобой неинтересно,- сказала она, состроив гримасу скуки.- Кажется, я поторопилась дать клятву богам. Но если ты кому-нибудь проговоришься, я велю тебя отдать тем старухам. В их натуральности ты, надеюсь, не сомневаешься?

Разочарованная, она взбежала по лестнице и оглянулась.

- Не отставайте, господин со счетной машиной в голове!

Вечерело. Сгущался мрак, повисая клочьями тумана в низких местах. Пуз Таяр включил фары. Какая-то фигура мотнулась в колючий кустарник, ограждающий дорогу.

Таяр потянул на себя тормоз и остановил машину. У дороги, вжимаясь в кусты, сидела испуганная девушка. Он шагнул к ней, она отшатнулась и глухо вскрикнула. Теперь, приблизившись, он рассмотрел ее лицо. Смуглое, бронзово-красное, слегка удлиненное, с глубокими черными глазами, оно, пожалуй, было красивым, даже искаженное страхом и болью... Не раздумывая, он схватил ее за руку и выдернул из кустов. По тому, как изогнулось ее тело, Иуз понял, что только невероятное терпение и страх перед ним сдерживают ее от крика. Не говоря ни слова, он подвел ее к машине и открыл дверцу. Едва он выпустил ее руку, она припала к его ногам и, обхватив руками за щиколотки, уткнула лицо в его сандалии.

- О господин, о господин!-всхлипывая, повторяла она. Вдали замаячили огни, и Иуз Таяр поспешно приподнял ее и втолкнул в автомобиль. В свете фар встречной машины он заметил, что одежда ее была вполне приличной даже для людей его круга. Когда машина удалилась, он зажег в салоне лампочку. Девушка была совсем юна, с тонкими, необыкновенно привлекательными чертами лица, с красивыми бронзовыми руками, которые она пыталась спрятать в традиционной накидке.

- Кто ты?- сурово спросил Таяр.

- Ю Ана; дочь пекаря АН Хата,- тихо, но внятно произнесла девушка.

- Ты знаешь, что ходить по этой дороге запрещено?

Ю Ана втянула голову в плечи. Он понял, что она знает. Иуз Таяр достаточно часто ездил по священным дорогам и насмотрелся всякого. Нарушителя могли сбить машиной, убить или предать рабству. Он видел однажды, как сыновья одного сановника с улюлюканьем гоняли мальчишку, осмелившегося пролезть за колючую ограду из любопытства, но от испуга, что его обнаружили, выскочившего на дорогу, вместо того, чтобы скрыться обратно в дыру, образовавшуюся в кустарнике. Насладившись его шараханьем от чрезвычайно болезненных уколов кустарника, они принялись соревноваться, кто быстрее сшибет его машиной. Одному из братьев удалось повредить мальчишке ногу и, когда тот упал, второй наехал колесом на голову. И долго Иузу снилось тело мальчика с расплюснутой головой, лежащее на краю твердой бетонной дороги...

- Ты знаешь, что я могу с тобой сделать?

Снова испуг черным крылом исказил ее лицо.

- О господин! Убей меня.

Он заметил, что она машинально щиплет свою руку в том месте, где от укола колючки алела капелька крови.

- Раздевайся!

- О-о!- простонала она, но не посмела высказать сопротивления и стянула с себя накидку, обнажая, не скрытое больше ничем тело. Также безвольно она протянула руку к пряжке ремня, стягивающего девичий пояс, но он перехватил руку.

- Довольно.

Вытащив из кармана плоский пузырек, он накапал на руку и принялся растирать на ее теле места уколов. Таким средством снабжали каждого автомобилиста. Таяр сам испытал боль однажды, когда в ногу вонзилось сразу несколько шипов, и потому, не размышляя, втирал в тело девушки целебный бальзам и, только коснувшись случайно груди, слегка смутился, но не подал вида.

- Где еще болит?- спросил он строго, видя, что испуг девушки постепенно проходит, а в глазах появилась надежда и доверчивость.

Лицо ее покрылось румянцем, пробивавшимся даже сквозь смуглость кожи. Она потупилась.

- Я тебя спрашиваю!

- Тут, господин!-безвольно показала она ниже спины.

Теперь настала его очередь краснеть, хотя он мог бы догадаться и сам, вспомнив, как она сидела в кустах. Он заколебался: отдать девушке пузырек, чтобы она растерла болезненные места сама? Неумелое обращение с лекарством могло вызвать ожог. Но и растирать... Преодолевая стыд, он .сказал решительно, указывая на девичий пояс:

- Снимай!

- Если позволит господин...