Идзуми Сикибу. Собрание стихотворений. Дневник - Идзуми Сикибу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотелось бы, чтобы люди наконец решили…
Кому побыстрейЭтот мир стоит покинуть:Тому, кто забыл,Или, может, лучше тому,Кто оказался забытым?
* * *
Что тяжелей:Любить того, кто покинулУже этот мир?Или того, кто жив, но с кемВстретиться невозможно?
О странном…
В этом миреМногое кажется странным,Вот, например:Вздыхаешь о ком-то, а он о тебеВздыхать и не думает вовсе.
* * *
В этом миреМногое кажется странным,Вот, например:Кто-то с миром расстаться готов и вдруг —Начинает цепляться за жизнь.
Когда родители мои пребывали в беспокойстве, я, написав на листке бумаги строку из песни: «Средь каких утесов…»[65] и приписав собственную песню, послала матери…
Наверное, в прошломСлишком строго судила я тех,Кто томится, вздыхает,И в этом мире возмездиеНаконец настигло меня.
* * *
Когда дни напролетВесенние льют дожди,Щемящей тоскойПолнится сердце при мыслиО том, как безрадостен мир.
* * *
О, неужелиЯ когда-то могла дорожитьСобственной жизнью?Я, кому не приносит судьбаНичего, кроме горя и бед…
* * *
Каким же глубокимСтанет море людских страданий,Если в негоСтанут все несчастливые судьбыВливаться — капля за каплей…
Однажды поехала в Исияма и по дороге остановилась в Оцу. Глубокой ночью услышала громкие людские голоса, когда же спросила, в чем дело, мне ответили: «Это крестьянки в ступках толкут то, что зовется рисом»…
Отчего такой шумПо сосновой разнесся равнине,Где водятся цапли?Они белыми крыльями плещутИ громко о чем-то кричат.
На вторую луну поехала в Исияма, пробыла там несколько дней, а потом решила возвращаться и, отчего-то взгрустнув, сложила…
От столицыСтолько густых тумановМеня отделяет…Где она, в какой стороне?Решусь ли тронуться в путь?
* * *
Истомила тоска,Коротаешь в печальных думахВесенние дни.И невольно глаза застилаетЗыбкая дымка слез…
Когда предавалась печальным думам…
Истомила тоска,Дни текут, и горькие слезыЛьются дождем.А ты думаешь, верно, — пришлаПора долгих весенних ливней…
Когда было о чем вздыхать…
Ведь не живуВ глубоком ущелье, где дажеЦветы не цветут.Отчего же такую глухую тоскуПриносит с собою весна?
* * *
Ведать не ведая,Что весна пришла и повсюдуРасцветают цветы,Окаменевшее дерево —Прячусь на дне ущелья.
Вместе с принцем Ацумити посетила жилище прежнего дайнагона Кинто[66] в Сиракабе, а на следующий день принц попросил меня приписать несколько строк к своему утреннему посланию…
Лишь потому,Что сорвал цветущую веткуИменно ты,Мой бедный приют теперьБлагоухает цветами.
В последний день третьей луны Дайни-но самми[67] попросила меня прислать ей ниток, и я написала ей так:
Ив зеленые нитиПорвались все до единой,Будто их не бывало…Ведь нынешний день — последний,Только он и остался весне.
Ответ Дайни-но самми:
Зеленые ивы,Разве они исчезаютВместе с весной?Разве не сможет летоНовые нити спрясть?
Однажды, когда меня забыл один человек, я отправилась в Кибунэ[68] и, увидев светлячков, летающих над рекой Митараси, сложила…
В сердце тоска…Гляжу — светлячки над рекою,А мнится — душа,Драгоценным камнем сверкая,Вдаль уносится, тело покинув.
Ответ[69]:
В горной глушиВодопад бурлит, рассыпаяДрагоценные брызги,Слез не роняй, не стоитТакой предаваться тоске.
После того как скончался принц Тамэтака, принц Ацумити прислал мне цветы померанца и велел спросить у меня: «Что вы об этом думаете?» Я ответила так:
Чем рассуждатьОб этом запахе нежном,Я предпочла быУслышать кукушку — так жеЗвучит ее голос иль нет?..
В стране Танго, вечером, когда Ясумаса сказал: «Завтра пойду на охоту», вдруг услышала голос оленя…
Неудивительно —Как не кричать оленюВ горной глуши,Знает он, слишком близокПоследний срок его жизни.
Однажды, когда было о чем печалиться, сказала, перебирая алые листья клена…
Листья и слезы —Цветом одним окрашены[70],Так почемуОт одних — на сердце светлее,От других — лишь темнеет в глазах?..
С конца осени не переставая шли дожди, и на первый день десятой луны сложила…
Сегодня и вовсеНи просвета, мрачнее обычногоТяжелые тучи.Хотя и в другие дниНа душе бывает дождливо…
После ночи, проведенной в лодке на море…
Качаясь в волнах,Забылась сном беспокойнымИ вдруг поняла —Отчего так жалобно плачутУточки-мандаринки.
* * *
Чем бесцельно игратьВ роще листами, омытымиГустою росой,Ты бы, буря, меня унеслаПодальше от этого мира…
Когда предавалась печальным думам…
Проснусь, и насквозьВетер холодный пронзает,А ведь в давние дниОн пролетал стороною,Не касаясь моих рукавов.
* * *
Лишь начнется отлив,Брожу по берегу моря,Но, увы, не найтиРакушек-удачи — видно,Больше нечего в жизни искать.
В час, когда грустила, размышляя о мимолетности жизни…
Те, кто дольше меняВ этом мире задержатся, смогутМой увидеть конец.Но, увы, никто не вздохнет обо мне —Вот о чем думать печально!
Услышав, что монахиня Сёсё-но выехала из Оохара, послала ей…
Где найти уголок,Чтобы от мира укрыться?В горах ОохараКак жилось тебе, как влачилаУгольно-черные дни?[71]
Однажды, когда, истомленная тоской, вздыхала в одиночестве…
В доме моемГлаз не кажешь давно, а когда-тоЧастым гостем бывал.Светлый месяц — один только онНавещает меня ночами.
* * *
Что станет со мной,Коль задержусь в этом мире?Осенней поройДаже сверчки беззаботныеИ те так жалобно плачут…[72]
Я впервые посетила Дзётомонъин[73] во время праздника[74], и вот что она написала на листке мальвы…
Если б к тебеНити дум[75] моих не тянулись,Никогда б не расцвелЦветок встречи[76], и ты б навсегдаОсталась за вервью запрета[77].
Вот что я ответила:
Когда я жилаДалеко, за вервью запрета,Уже и тогдаНити моих желанийНеизменно тянулись к тебе.
Охладевший ко мне мужчина, собираясь в далекие края, спросил меня: «Как ты к этому относишься?»
Расставались и прежде,Но тогда я знала: ты рядом,В той же столице,И не было страха, что скороРазойдутся наши пути.
Вместе с Ясумаса уехала в провинцию Танго и написала оттуда человеку, с которым тайно переписывалась…
Одна только яДумы к тебе устремляю…Право, досадно!Ты ведь и знать не знаешь,Куда ныне мой путь лежит…
Когда Митисада, забыв меня, уехал в Митиноку, я послала ему…
