Народная Русь - Аполлон Коринфский

Связано с понятием о заре немало всяких примет на Руси. Тому, кто хочет копать колодец, умудренные долголетними наблюдениями добрые люди дают совет — выходить из хаты по утренним зорькам до семи раз и присматривать зорким глазом: где первый пар (туман) ложится. «Выдь на семь зорь, увидишь семь белых озер, — на котором хочешь, на том и колодец роешь!» — гласит мудрое слово. Числу семь придается в русском народе особое таинственное значение. Оно вообще пользуется в памятниках живой народной речи большим почетом. Так — можно встретить во многом-множестве сказаний не только семь зорь, но и семь ветров, семь холмов, семь русалок, семь небес, семь вещих дев, семь гремячих ключей, семь замков-печатей, семь засовов, семь башен, семь переходов и т. д.

Об утренней заре, загорающейся над грудью Матери-Сырой-Зе-мли после первого весеннего дождя, дошла до наших дней такая присказка, цветами слова изукрашенная: «Заря-зоряница, красна-девица, по лесу ходила, ключи потеряла, месяц видел, солнце скрало!»… «По заре зарянской катился шар вертлянский, никому его ни обойти, ни объехать!» — говорит живая великорусская речь про солнце. С древнеязыческим почитанием богини Зори имеет несомненную связь повсеместно соблюдающийся на Руси обряд оплакивания зари невестою. Заря то и дело поминается в обрядовых свадебных песнях («Не бела заря, в окошечке заря взошла, не светел-то месяц, дорожку месяц просветил…» и многое другое). Захолустными деревнями-селами ходит по людям сохранившееся чуть не от стародавних времен язычества поверье о том, что — если обнести только что родившегося ребенка семь раз вокруг бани, то будут бежать от него всякие болести. «Заря-зарина («орина» — по иному разносказу), — причитается при этом, — заря-скорина, возьми с раба Божия, младенца (имярек) зыки и рыки дневные и ночные!» Растению зоря[13] (любисток, гулявица, сильный-цвет) придается суеверными людьми сила приворотного зелья.

Не только солнце со своими красавицами-сестрами, но и месяц и звезды были обоготворяемы славянином-язычником. О них дошло до наших дней многое-множество преданий, сказаний, поверий и присловий. Месяц представлялся воображению древнего народного суеверия то супругом солнца, то его супругою (когда именовался луною). Понятие об этом неоднократно изменялось, шествуя по бесконечной путине веков. По одним сказаниям, солнце является богиней (царицею) небесных пределов и — при повороте с зимы на лето — наряжаясь в цветной праздничный сарафан и кокошник с каменьем самоцветным, выезжает из своих золотых палат навстречу супругу-месяцу.

Пляшет солнышко, играет лучами от радости — в предчувствии желанной встречи, заливает всю ширь и даль поднебесную золотыми волнами счастия. С первыми заморозками, молвит предание, солнце разлучается со светлым супругом-месяцем вплоть до самого возвращения на белый свет весны: муж в одну сторону, жена — в другую. Не подает ни тот, ни другая о себе весточки во всю зиму-зимскую. Встретится Весна-Красна с Зимой-Мораною, тут — и им первое свиданье после долгой разлуки живет. Собирателем сказаний русского народа Сахаровым[14] записано поверье о том, что принимаются встретившиеся супруги рассказывать друг другу о своем житье-бытье в разлуке, все — без утайки — говорят на радостях. Не диво, что эти россказни размолвкой и на ссору наведут. Пойдет такая перепалка-перебранка, что даже земля затрястись может с перепуга. Горденек месяц, — говорят рассказывающие об этом, — от него и ссора зачинается. Добрая встреча солнца с месяцем — и дни будут ясные, худая — на худую погоду наведет, на туманы да на изморозь плакучую. Весною, при первой грозе, по старинному сказанию, совершается брак солнца с месяцем, каждогодно после их разлуки обновляясь грозным торжеством природы.

Звезды частые — бесчисленное потомство ясноликой обожествленной стародавнею стариной любвеобильной-светоносной четы, солнцевы да месяцевы любимые детки.

«Ясное солнце — то господыня,Ясен месяц — то господарь,Ясни зирки (звезды) — то его дитки…» —

поется в южнорусской песне-колядке. Тамбовские девушки еще и теперь распевают старинную песню о перевозчике. «Перевозчик, добрый молодец! Перевези меня на свою сторону!» — молит-просит девица удалого перевозчика. «Я перевезу тебя, за себя возьму!» — отвечает он. «Ты спросил бы меня, чьего я роду, чьего племени?» — отговаривается красавица:

«Я роду (-то) ни большого, ни малого:Мила матушка — красна солнушка,А батюшка — светел-месяц,Братцы у меня — часты звездушки,А сестрицы — белы зорюшки!»

«Солнце — князь, луна — княгиня», — гласит народная поговорка. По этой последней — луна (месяц) является Солнцевой супругою, — с чем совершенно сходятся языческие сказания о светозарной жене Даждьбога.

Творческому воображению пахаря наших дней небо представляется светлым теремом Божиим — со звездами вместо окон. Из этих окон смотрят на белый свет святые ангелы Господни. Нет счета-числа воинству небесному: сколько людей в мире — столько и ангелов. У каждой живой души — свой ангел-хранитель. Народится человек, и ангела нового посылает Бог стеречь-беречь его от греха напрасного-наносного, от ухищрений нечистой силы дьявольской. Прорубит ангел новое окошечко из Божьего терема, сядет у него да и смотрит, глаз не спускаючи с доверенного его попечению сына земли. «Смотрит ангел, а сам каждое дело земное в книгу небесную записывает. А людям-то кажется, что это все звезды сверкают!» — гласит народное слово. Умер человек, захлопывается ставнями окно, падает и его звезда с выси небесной на грудь земную. Кто увидит такую звезду да успеет сказать свое пожелание, — сбудется, не минуется. В русских простонародных сказках и солнце, и месяц смотрят в небесные окна. Да не в одних сказках, а и прибаутках разных, и в причетах. «Солнышко-ведрышко, выгляни в окошечко! Твои детки плачут, пить-есть просят!» — кличут солнцу во время ненастья, затягивающегося не на день, не на два, а Бог весть — на сколько дней. «Месяц ты, месяц, золотые твои рожки! Выглянь в оконце, подуй на опару!» — причитают бабы-хозяйки, приготовляя блинную опару для поминок и становясь при этом непременно «супротив месяца». Кто часто смотрит на звездную россыпь — у того, по старинной примете, глаза будут зоркие. В заговорах можно встретить свидетельство об этом. «Господи Боже, благослови принять от синя моря силы, от сырой земли — резвоты, от частых звезд — зрения, от буйна ветра — храбрости!» — молит один из них, каждым своим словом проникая в суеверную душу охваченного объятиями природы, с колыбели до гробовой доски верного ей пахаря.

Светлый спутник земли, слывущий по иным местам народной Руси за «казачье солнышко», обожествлявшийся в седую старь времен, и теперь еще напоминает деревенскому хлеборобу о пережитках поклонения ему. «Месяц, месяц молодой! Табе рог золотой, табе на увеличенье, а мне на доброе здоровье!» — причитают смоленские (Краснинского уезда) крестьянки, становясь перед «молодиком» — молодым месяцем. От рождения молодого месяца до полнолуния, по народному поверью, счастливые дни, а как пойдет-пойдет месяц на ущерб, выплывет и всякое несчастье на белый свет. Если кому посчастливится увидеть с правой стороны от себя народившийся месяц, да спохватится увидевший показать месяцу хоть копейку медную (не говоря уже о серебряной или золотой монете) перевода у того деньгам не будет, «ничего не видя разбогатеет!». Слева покажется, — надо поклониться месяцу в пояс, чтобы защитил он от хворобы всякой раба Божия… Всякую работу советуют добрые люди зачинать тогда, когда растет-подрастает светел-месяц. И скотину-животину лучше колоть в полнолунье, по уверению скотоводов да мясников, придерживающихся обычаев старины: ущербает месяц — и скот худеет, с тела спадает. На ущерб месяца даже сеять хлеб нехорошо: зерно выйдет тощее. Засеянное в новолунье поле дает густой-частый хлеб, созревающий на диво скоро; в полнолуние посеешь, — тихо станет расти хлеб, да зато умолотист будет. Хочет хозяйка, чтобы бел-волокнист уродился лен, — сей его, баба, на молодой месяц! А надо ей собрать побольше семени льняного, — жди полнолунья!.. Не начинают строить знающие всякое словцо люди и новой хаты на лунном ущербе, ни леса не рубят, ни печей не кладут; все это ждет своего череда вплоть до нового месяца. Только тогда, — говорят старики, — и можно поручиться за доброе житье-бытье в новом доме. Захочет молодой мужик выделиться из большой семьи, свое хозяйство повести наособицу, — тоже, кто поосторожнее, поджидают новолунья счастливого, — чтобы множилась «собина» на новом месте, а не шел старый достаток на убыль…

Против такого почитания светил ночи восставали русские строгие блюстители церковных уставов еще в XVII веке. Вот, например, любопытный отрывок из одного такого поучения: «Мнози неразумнии человецы, опасливым своим разумом веруют в небесное двизание, рекше во звезды и в месяц, и разчитают гаданием, потребных ради и миролюбивых дел, рожение месяцу, рекше — молоду; иние ж усмотряют полнаго месяца, и в то время потребнаи своя сотворяют; инии ж изжидают ветхаго месяца… И мнози неразумнии человецы уверяют себе тщетною прелестью, понеже бо овии дворы строят в нарожение месяца; инии же храмины созидати начинают в наполнение месяца; иние же в таж времена женитвы и посягания учреждают. И мнози баснословием своим по тому ж месячному гаданию и земная семена насаждают и многая плоды земныя устрояют»…