Народная Русь - Аполлон Коринфский

А.А. Коринфский

НАРОДНАЯ РУСЬ

КРУГЛЫЙ ГОД СКАЗАНИЙ, ПОВЕРИЙ, ОБЫЧАЕВ И ПОСЛОВИЦ РУССКОГО НАРОДА

К читателю

Дорогой читатель! У Вас в руках книга, которая открывает серию «Русичи», посвященную русской культуре. В серию войдут книги, написанные специально для нее известными современными исследователями, и это, наряду с широким тематическим и временным диапазоном ее, поможет Вам на уровне современного знания осмыслить развитие нашей культуры, по-новому взглянуть на уже известные явления, узнать неведомое ранее. Так, доктор исторических наук В.Я. Петрухин, автор одной из первых книг серии — «Начало этнокультурной истории Руси IX–XI веков» — увлекательно рассказывает, как на вспомогательной основе, в бурном процессе усвоения, преодоления или отвержения различных культурных явлений, идущих из Европы, византийского и тюркского Востока, складывалась яркая древнерусская культура, формировалось самосознание русичей. Комплексное исследование источников, относящихся к разным граням исторического знания, делает очень убедительными выводы автора, подчас неожиданные, но всегда — интересные.

Задуманная серия, конечно же, невозможна без работ дореволюционных авторов, занимавшихся традиционной культурой русского народа, — С. Максимова, М. Забелина и других. Одна из таких книг — перед вами.

«Народная Русь» была издана в 1901 г. в Москве и, может быть, еще сохранилась где-то в домашней библиотеке, собранной прадедом и чудом уцелевшей в катаклизмах нашего века. Эта книга — большая редкость в публичных библиотеках: она и подобная ей изымались из фондов (прочитав ее, Вы поймете — почему), а там, где все-таки уцелели, — порой не значились в читательских каталогах, их нельзя было заказать, а поскольку не было спроса, их отправляли в дальние хранилища, где они потихоньку приходили в негодность. Знали о них только специалисты, посвятившие свою жизнь и научные интересы народной культуре. Однако таких людей было немного, труды их издавались небольшими тиражами и зачастую пользовались спросом — увы! — не у нас, а за рубежом. Самих же исследователей еще совсем недавно могли упрекнуть, что работают они «для себя».

Наше время вернуло интерес к своим корням, к истокам. Вот уже и в детских садах, будто в дальней дали веков, соединяются те истоки — поют колядки и веснянки, слушают заповеди христианские. И очевидно сейчас, что те, кто в нелегких полевых экспедициях спешили зафиксировать исчезающий быт, обряды, верования, фольклор, осмысливали их, — работали для всех нас.

Кто мы, откуда идем — эти вопросы волновали русское общество и в прошлом веке, когда стала распадаться крестьянская община, хранительница традиций. Именно тогда и ученые, и просто неравнодушные люди обратились к изучению народной культуры. Имена некоторых из них уже широко известны, многих же еще предстоит узнать. В их числе и А.А. Коринфский.

Его «Народная Русь» — удивительно светлое, вдохновенное произведение, насыщенное огромным фактическим материалом. Яркий, образный язык, нежная любовь к народу русскому, к родной земле, уважение к народам другим, живущим в составе России, — не могут оставить равнодушным. Автор словно перекликается через века с тем русичем, который оставил нам слова, что звучат будто торжественное песнопение: «О светло-светлая и украсно украшенная Земля Русская! Многими красотами удивлена еси…»

Некоторые страницы «Народной Руси» читаются как стихотворение в прозе. И это неудивительно: А. Коринфский — автор стихотворений, когда-то известных всей читающей России, но незнакомых нам, — они попадали под пресловутое определение «искусство для искусства», а из произведений такого рода отбиралось для нашего чтения немногое. Между тем, в конце ХIХ-начале XX вв. голос А. Коринфского был слышим, стихи переводились на французский, английский и другие языки, на них писали музыку многие композиторы.

Его имя — Аполлон Аполлонович Коринфский — не псевдоним, а память о необычной судьбе первого носителя этой фамилии — деда поэта. Сын крестьянина-мордвина, родом из Арзамасского уезда (невольно вспоминаются могучие фигуры протопопа Аввакума и патриарха Никона), он бежал в Казань, как-то сумел поступить в гимназию, а по окончании ее — в Академию Художеств по классу архитектуры. Там он и отличился проектом, выполненным в коринфском стиле, за что, по распоряжению императора, получил соответствующую фамилию. Позже по городам Поволжья было построено по его проектам много зданий в любимом им стиле.

А.А. Коринфский родился в Симбирске 29 августа (10 сентября н. ст.) 1868 года, заниматься литературным трудом начал в поволжских газетах. В 1891 г. переехал в Петербург. Деятельность его многогранна: поэт, журналист, литературный критик, переводчик, этнограф, библиограф. Он печатался в нескольких десятках журналов, редактировал еженедельник «Север», был помощником редактора газеты «Правительственный вестник», считался душой поэтического кружка, сложившегося вокруг него и К. Случевского, писал историко-этнографические очерки, переводил Беранже, Кольдриджа, Мицкевича…

В декабре 1911 г. отмечался 25-летний юбилей его литературной деятельности, и вот что говорили ему друзья и почитатели: «Русское общество от мала до велика, русская интеллигенция и народ — все в наших песнях нашли и находят выражение своих чувств…» «Ваша нежная душа, незлобивое сердце, готовность всегда прийти на помощь ближнему вызвали ту любовь, которая собрала нас всех сюда, объединив в дружную семью…», «Чистый служитель искусства, хранитель заветов бессмертного Пушкина, прямой наследник Алексея Толстого и Льва Мея, Вы за четверть века неустанной работы внесли драгоценные вклады в сокровищницу родной литературы…»

Наследник А. Толстого и Л. Мея — ведущей темой его стихов стала древняя история и красота родного края. Названия поэтических сборников красноречивы: «Повести сердца», «Гимн красоте», «Бывальщины, сказания, картины и думы», «За далью веков», «В родном краю», «Песни о хлебе», «На ранней зорьке» (для детей), «В лучах мечты» и т. п. Поэт остро ощущал противоречивость своего времени и искал опору в гармонии природы и идеализируемом далеком прошлом:

Поэзия задумчивых, таинственных лесовЗовет меня призывами безвестных голосов,Зовет меня, влечет меня и нежит, и томит,И песнями, и сказками, и думами дарит.Иду я с ней, спешу за ней под сень родных дубрав, —.Она мне шепчет пошептом волнующихся трав;Над нами с неба до-земи — зеленые шатры,Под нами — мхи, что пестрые, цветистые ковры.И шумы отдаленные, и тишь, и темь, и свет;И зреют души светлые — молве лесной в ответ.А вещая поэзия из чуткой тишиныАукается с памятью далекой старины, —Влечет меня призывами родных мне голосовПод своды тиховейные задумчивых лесов…

«Воскрешая старую Русь с ее величавым эпосом, Вы являетесь то торжественным баяном, то веселым гусляром», — писали ему. И действительно:

Снилось мне: ты — Царь-девица,Я — Иван-царевич твой,Что с тобой — любовь, жар-птица.Гусли струнные со мной…

Таков он и в «Народной Руси». Эта книга — не только народный месяцеслов, но и воспевание Земли Русской, ее полей, лесов, степей, а главное — ее народа. Детство и юность, зрелость и старость, будни и праздники, заботы, желания, мечты, представления о солнце, небе, земле, понятие правды, справедливости, добра, христианство и язычество — все основные грани крестьянского мира отразились в ней.

Автор ищет в глубокой древности объяснение многих народных представлений. И хотя в его взглядах заметно влияние А. Афанасьева, яркого представителя мифологической школы, собственные наблюдения Коринфского и основанные на них размышления глубоки и самостоятельны. Так, его заключения о роли Велеса в жизни наших предков-земледельцев нашли через много десятилетий подтверждение в работах таких известных ученых как В. Иванов и В. Топоров.

Необыкновенно богаты и интересны народные приметы о погоде, пословицы и поговорки, собранные А. Коринфским в Поволжье. На них ссылались авторы изданий, выходивших в начале века, немало их вошло в книгу «Круглый год», составленную А. Некрыловой и изданную несколько лет назад. Верится, что эти сокровища народной мудрости, жемчужины языка русского не уйдут из нашей памяти.

На торжестве 1911 года среди добрых слов в адрес юбиляра были и такие: «Вы еще сильны и бодры, на гуслях Ваших еще не порвалось ни одной струны и звенят они уверенно и громко. Пусть же звон их раздается на всю крещеную Русь еще много и много лет». Но многих лет — не было. В последней раз гусли прозвенели в годы первой мировой войны, тогда А. Коринфский обращался к героической истории славянских народов («Славянские бывальщины» — 1914 г. и «В тысячелетней борьбе за родину» — 1917 г.). Дальнейшее — неизвестность. Мы не знаем, как и где — на своей ли земле, воспетой им, или вдали от нее, в тоске по ней, — закончил дни свои правнук мордовского крестьянина, потомственный российский дворянин, труженик-литератор. Хочется надеяться, что не испытал унижения перед уходом в вечность тот, о ком сказали люди, знавшие его: