Очень личное. 20 лучших интервью на Общественном телевидении России - Виктор Лошак

я его прочитал впервые на украинском языке в журнале «Всесвіт», который редактировал Виталий Коротич.

В. Л.: Наверное, надо объяснить зрителям, что «Всесвіт» – это аналог «Иностранной литературы» на украинском языке.

В. Г.: Там же впервые в Советском Союзе был опубликован Марио Пьюзо «Крестный отец», тоже в году так 1975–1976, если мне не изменяет память. Только-только появился второй фильм с Де Ниро и Аль Пачино. Позже Коротич не мог мне объяснить, как получилось, что ему позволили это сделать. Потом был Иняз и поворотный, я бы сказал, прозренческий момент – знакомство с Оруэллом: «1984» и «Ферма животных». У нас учились студенты из-за рубежа, они привозили литературу на иностранных языках. И наши бдительные таможенные органы на этот груз не реагировали.

В. Л.: Видимо, не зная иностранных языков.

В. Г.: Таким образом мы могли знакомиться и с зарубежной литературой. В институте я очень много читал на английском языке, потом на испанском, и это сильно расширило кругозор, пришло понимание литературного процесса в общем. И еще, конечно, понимание истории, особенно, истории XX века. Как вы помните, она у нас была препарирована и преподавалась тогда скорее как история КПСС…

В. Л.: Хорошо помню.

В. Г.: Это была довольно специфическая история, но мы в дополнение к марксизму имели возможность почитать и что-то еще.

В. Л.: Да, Оруэллл – хорошее дополнение к марксизму.

В. Г.: Особенно когда тебе 17–18 лет.

В. Л.: Книгоиздание в нашей стране всегда было неким полем предпринимательства. Я помню, как в 1974 году «Джоконду» привезли в Пушкинский музей и очередь стояла вдоль всей Волхонки. Какие-то предприимчивые ребята издали брошюру: что такое «Джоконда», кто автор, когда была написана и кто та женщина, которая позировала. И ходили вдоль очереди, продавая эти книжки. Вы же вообще стояли у истоков книжной отрасли как части рыночного хозяйства. Как начинался книжный рынок?

В. Г.: Мы с Глебом Успенским, моим партнером, открыли издательство «Вагриус», в день рождения Аллы Борисовы Пугачевой, 15 апреля 1992 года.

В. Л.: Организационно это был кооператив?

В. Г.: Всё уже можно было с 1988 года, вы просто забыли. Кооперативы разрешили чуть раньше развала Советского Союза. Но еще в советские времена Госкомпечать возглавил Михаил Ненашев. Он пришел из «Советской России» и был, как говорится, очень продвинутый – настоящий коммунист, ленинец, который боролся со всем, с чем возможно бороться: и с засорением Байкала, и с перегибами на местах. Он возглавил Госкомпечать. И первым подпустил кооперативное движение в книгоиздание.

В. Л.: Как вы выбирали авторов для «Вагриуса»? Как занимались правами?

В. Г.: Процесс становления был долгим. Мы же не просто пришли с улицы. Я долгие годы проработал в Агентстве печати «Новости».

Последние годы работал в издательстве АПН и занимался книгоизданием. Оттуда же попал на стажировку в Random House, крупнейшее американское издательство. То есть у меня был определенный бэкграунд. В отличие от моих коллег, молодых и не очень, мне было достаточно легко, потому что я уже понимал и знал мировое книгоиздание: что такое продвижение и книжный маркетинг, как работает авторское право, каким образом заключают лицензионное соглашение, как сотрудничают с авторами.

И главное, как выстраивать редакционную политику. Поэтому мы очень мощно стартовали, уже после первых четырех книг о нас пошли разговоры. «Биография Ельцина» – это была первая книга «Вагриуса», которую я даже не согласовывал. Но с одним из помощников Бориса Николаевича тогда обсуждал, как ее презентовать. По сути, это была первая полная биография Бориса Николаевича. Потом был Стивен Кинг, два его новых романа.

В. Л.: А какие были тиражи?

В. Г.: Тысяч за 100. Это были еще советские тиражи, которые, конечно, нельзя сравнить с теми, что мы делали как специальные коммерческие проекты, для того чтобы собрать немножко денег и начать экспериментировать с литературой.

Это было время, когда можно было позволить себе экспериментировать на любом поле. Я немножко устал от мыльных опер на телевидении и предложил «Останкино»: давайте что-нибудь приличное покажем. В начале 1990-х я был в Варшаве и помню, что город был пустой – все смотрели сериал «Возвращение в Эдем». Был такой мощный сериал, серий на 25.

В. Л.: А чье было производство?

В. Г.: Это был австралийско-английский сериал.

Первый наш спонсор – Владимир Жечков, они с Лисовским открыли рекламное агентство «Премьер СВ», и мы стали, скажем, гуманитарной составляющей этого проекта. Мы приобрели права на этот фильм и на книгу и запустили – есть такой термин «тайм-ин» – одновременный выпуск книги и сериала.

В. Л.: А вот у Стивена Кинга вы тоже права покупали?

В. Г.: Конечно. Мы с самого начала работали в правовом поле.

В. Л.: Вот вы вспомнили Жечкова. Но я хотел бы вспомнить и другую фамилиюю – Михаила Юрьевича Лесина, который стоял у истоков вообще всей медиа-отрасли в России. Насколько он был важной фигурой?

В. Г.: В начале 1990-х годов он был такой же, как и Жечков. Только он, в отличие от Жечкова, был еще и КВНщиком. А уже к 1996 году он стал одним из участников штаба по избранию Бориса Николаевича Ельцина. Потом пошел работать в Администрацию президента. Наверное, он был самой важной фигурой по строительству медиаиндустрии в Российской Федерации.

В. Л.: То есть он заслуженно стал министром печати и информации?

В. Г.: Достаточно заслуженно. Подступал 2000 год, а это год избрания нового президента.

И Михаил Лесин за 1998 и, наверное, половину 1999 года, смог вместе с Михаилом Швыдким объездить 70 или 80 регионов и собрать воедино телевизионную компанию, которая называлась ВГТРК. В то время местные ГТРК были отдельными хозяйствующими субъектами, не подчиняющимися Москве. И выпуская любую программу в Москве, никто не был уверен, выйдет ли она, скажем, в Иркутске, посмотрят ли ее где-нибудь в Якутии. Это было безумие, с которым Михаил Юрьевич справился за год.

Выпустил указ президента, соответствующее постановление правительства и вместе с Михаилом Ефимовичем, который тогда возглавлял ВГТРК, объездил, облетел всю страну и собрал воедино новую медиаимперию.

В. Л.: Он нашел общий язык с местными князьками?

В. Г.: Михаил Ефимович умеет находить язык с кем угодно. «Цыганочкой с выходом» называл тогда покойный Михаил Юрьевич это действо.

Конечно, он был, наверное, кандидатурой номер один на роль создателя медиа министерства. Он сумел тогда убедить Кремль, что такое министерство необходимо. В него структурно вошел Госкомитет по телевидению и радиовещанию и Госкомитет по печати. И меня он пригласил возглавить то, что называлось раньше Госкомпечатью, – это