Раса значения не имеет (СИ) - Васильева Алиса

— Так мальчик тебе сын или племянник? — спросила она вдруг ни с того ни с сего.

— Племянник, — брякнула я правду, не успев хорошенько подумать над ответом.

Может, стоило сказать, что сын? Что я вообще знаю о Марии, чтобы с ней откровенничать?

— Ясно, — кивнула та и безо всяких расшаркиваний завершила наш милый задушевный разговор, хлопнув дверью у меня под носом.

Надо идти к Тики. Поговорить с ним обо всем. Но почему я? Почему я должна объяснять шестилетнему мальчику, что он не нужен ни людям, ни эльфам? Ника, я тебя иногда ненавижу.

Заглянув на кухню за стаканом воды, я застала Ивана на балконе. Тетрадь он, я так понимаю, сжег. И теперь задумчиво стоял над горсткой пепла, весь в снежинках.

Очень поэтично.

Глава 9

ГЛАВА 9

Ну и плевать. У меня есть дела поважнее. Во-первых, конечно, поговорить с Тики. Ну и продолжить поиски работы, хотя это, похоже, и безнадежно.

Я тихонько открыла дверь, чувствуя, что по-настоящему боюсь. А если Тики плачет? Что я ему скажу? Он ведь уже взрослый? В шесть лет?

Но Тики не плакал. Сидел на коврике возле кровати и увлеченно мастерил что-то из конструктора. Может, я преувеличиваю восприимчивость детской психики?

— Как ты? — спросила я как можно более спокойным и доброжелательным тоном.

— Ты не поймешь, но я должен был ему помочь, — заявил мой шестилетний племянник.

Ага! Вот как. Я присела рядом с мальчиком.

— Тики, Иван — взрослый эльф. И он вполне может о себе позаботиться.

— Я должен был помочь! Он эльф, а эльфов в Портграде всего пятеро! — Тики упрямо нахмурился, слегка выпятив нижнюю губу, как всегда делала Ника.

— Твое стремление помогать очень похвально, но в данном случае ты рисковал своим, да и моим благополучием. Иван ведь нам чужой, мы толком ничего о нем не знаем, — попыталась я вразумить мальчика.

— Я же сказал, что ты не поймешь. Давай закроем эту тему, — Тики покачал головой и вернулся к своему конструктору.

Ну вот и поговорили. Чего я не пойму? Что Тики готов рисковать ради незнакомого эльфа лишь на том основании, что остроухих в городе пять штук? Да, не пойму!

Ой. И еще раз ой. До меня дошло.

— Я пить хочу. Тебе принести воды? — спросила я.

Тики помотал головой.

Я рысью бросилась на кухню, надеясь, что Иван все еще там. Мне повезло. Эльф, прямой, как стрела, сидел на стуле у батареи, видимо, дожидаясь, когда высохнет намокший от снега свитер. Его вещи, прежде раскиданные по всему коридору, уже были собраны в стоящий рядом рюкзак.

Ну хорошо, эльф здесь. А как мне его спросить-то?

Иван несколько секунд молча смотрел на меня, а потом вдруг сам сказал:

— Нет. Я не его отец. Абсолютно точно.

— Но тогда…

А как он узнал?

— Ты так хорошо слышишь? — мелькнула у меня неприятная догадка.

— Да. Вполне возможно, что и мальчик тоже.

Вот блин! Ну хорошо хоть предупредил.

— А ты точно уверен? Ну, Тики шесть лет, значит, примерно семь лет назад, — я замялась, — или тебя тогда еще не было в городе?

Отец Тики — единственная тема, которую Ника наотрез отказалась обсуждать со мной. Так что я была совершенно не в курсе того, где и как она повстречалась с эльфом, сделавшим ей ребенка.

— Я в любом случае никогда не имел связей с человеческими женщинами, — покачал головой Иван.

Я поморщилась. Считается, что эльфы не находят нас достаточно привлекательными. Но полукровки как-то же рождаются.

— Мне уйти прямо сейчас? — спросил вдруг Иван устало.

Он окинул голову назад, прислонившись затылком к стене и прикрыв глаза длинными ресницами. Мне бы такие.

Конечно, так и подмывало избавиться от проблемного и неприятного жильца, но всему есть предел. К тому же, если бы не Иван, не знаю, как бы там вышло с коллекторами. Я посмотрела на бушующую за окном непогоду из категории «пса на улицу не выгонишь» и со вздохом ответила:

— С чего бы это? С документами у тебя, как выяснилось, все в порядке. Договор мы тоже подписали.

Эльф открыл глаза и обжег меня изумрудным взглядом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я не внес всю сумму, а значит, договор не действует.

Почему у меня такое чувство, что он нарывается? Будто провоцирует меня. Хотя, если подумать, он со всеми себя так ведет. Был бы чуть повежливее с посольским эльфом, может, и не пришлось бы при всех раздеваться.

— Я подожду до понедельника, — буркнула я.

Иван продолжал буравить меня взглядом.

— Севастиан Тиндери, Каэл Тор Сафал и Мириандан Риандерик, — произнес он какую-то белиберду.

— Что? — искренне изумилась я.

— Имена трех высших эльфов-мужчин в этом городе. Поверь мне, ни один из них не является отцом твоего племянника.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю. Извини, мне пора на работу, — Иван поднялся и легко подхватил свой рюкзак.

— Ты же вроде недавно пришел, — удивилась я.

— Четыре часа назад. Это минимальный разрешенный перерыв между сменами, короче нельзя. К понедельнику деньги будут, — эльф бесшумно вышел.

За окном бушевал снежный ад.

Ну вот. Теперь у меня такое чувство, будто я старуха-процентщица. Ну и что теперь делать? Идти уговаривать этого остроухого не рвать жилы на морозе? Может, и стоит, а то ведь он со своим упрямством еще замерзнет где-нибудь в сугробе с очередной пиццей.

Впрочем, проявить человечность я не успела. Пока вела беседы со своей совестью, Иван ушел. Вот как у него получается даже ключ в замке поворачивать безо всякого звука?

Ладно, пора заняться делом. Может, еще успею съездить на какое-нибудь собеседование, если сильно повезет.

— Жаль, что Иван не мой отец, — заявил Тики, стоило мне переступить порог комнаты, — он смелый.

— Угу.

Озвучивать Тики меткую характеристику, которую дал нашему эльфу Одуванчиков, я не стала. Утомили вы меня, господа эльфы и полуэльфы.

Я вернулась к вакансиям.

Хрен вам, а не работа.

Это я окончательно поняла часам к шести вечера. Мне начало казаться, что Гвоздик — чертов телепат, потому что в половине седьмого он весь в перьях и мехах заглянул к нам в комнату и весело спросил:

— Так ты едешь завтра со мной в соцзащиту? Туда с самого утра нужно топать.

— Еду, — обреченно вздохнула я.

— Классно. Оденься как-нибудь постремнее.

И тут я вспомнила про треснувшую на сапогах подошву. Куда уж стремнее! Может, обратиться к Урфину? Он же вроде сапожник. Я взяла сапог и отправилась на поиски Вандерштутеля.

Урфин нашелся на кухне. Гном трапезничал. При виде стола с девятью блюдами я даже забыла, зачем пришла. Наваристый зеленоватый суп, морковный салат, жареные баклажаны, соленья в блюдце, жаркое с картошкой, фаршированные перцы, что-то оранжевое, холодец и булочки к чаю.

Гном недовольно посмотрел на меня из-под выдающихся бровей.

— Я люблю хорошо поесть, — буркнул он.

— Приятного аппетита, — я попятилась.

Не портить же человеку, в смысле гному, ужин.

— Оставь в коридоре, посмотрю! — крикнул мне Урфин.

Ах да. Сапог же у меня в руке.

— Спасибо! — выглянула я из-за угла.

— Две сотни. Это со скидкой.

— А если у тебя не получится починить сапог? Ты же его не видел, там подошва лопнула… — начала я и осеклась под взглядом жгучих карих глаз.

— Уж с сапогом-то я как-нибудь справлюсь, — брови угрожающе колыхнулись.

— Да, кончено, я ничего такого не имела в виду, — я вдруг осознала, что Вандерштутель только кажется наименее опасным из моих квартирантов.

Они тут все друг друга стоят. Пятясь к своей комнате, я наткнулась на неожиданную преграду. Твердую и живую.

— Мария! Я тебя не ушибла? — сморозила я очередную глупость.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Да я при всем желании не смогу повредить эту гору стальных мышц.

— Могу присмотреть за ребенком, — заявила вместо ответа Мария.

— Что?

— Завтра могу присмотреть за мальчиком, пока ты будешь в соцзащите. Бесплатно, — оскалилась Мария.