Раса значения не имеет (СИ) - Васильева Алиса

— Как же здорово, что Иван решил поработать в ночную смену. Теперь у меня под ухом по ночам будет храпеть гном, а днем кашлять эльф, — прокомментировал фейк.

— Может, ему какой-нибудь сироп от кашля купить? — предложила я.

— Даже не думай, — отмахнулся Гвоздик, — высшие эльфы иначе лечатся, у них свои целители и свои лекарства. Правда, эльфийских аптек в городе нет, а для посольства эльф Иванов не существует. Так что пусть пьет твой чудесный чай и на всякий случай напишет завещание. Мне вот его гамак очень приглянулся. Такой шебби-шик. И вообще, не рассиживайся, нам пора. Носик припудрить — и бежим!

Можно подумать, это я только что пришла к завтраку.

— Я не пользуюсь косметикой, мне пудриться не надо, — сказала я.

— А я это о себе, — заявил Гвоздик, и я не поняла, шутит он или нет.

На всякий случай улыбнулась.

— Я тогда за документами.

Только возле своей комнаты я вспомнила о сапоге, который отдавала Урфину. А что, если гном еще его не починил?

Но оба сапога стояли у двери. Я подняла правый и растерянно посмотрела на подошву. Никаких следов клея или шва, словно ничего никогда и не трескалось. Совершенно гладкая поверхность! Как он это сделал? Магия, и только!

Надо не забыть занести Вандерштутелю его двести рублей. Заработал, без вопросов.

Выйти из дома нам удалось только около восьми. Сначала Гвоздик бесконечно долго торчал в ванной, создав небольшую очередь из Марии и Тики, а потом я минут десять искала свои ключи, которые оказались, конечно же, в замочной скважине. Тики повесил на связку симпатичную деревянную фигурку оленя. Забавно.

Глава 11

ГЛАВА 11

Сказать по правде, мне было неловко ехать по городу вместе с Гвоздиком. Нет, он вел себя на удивление прилично даже по меркам летнего народа, но мне все равно было неуютно. Я еду с фейком. И сколько бы я не повторяла себе, что мне плевать на мнение окружающих, взгляды людей резали до боли.

Фейки ничуть не хуже нас. И гномы, и орки, и эльфы. Мы все равноправные представители рас Пангуманоидного Союза. Да, как же. Я даже про себя произнесла это шепотом. Потому что стоит сказать такое на улице, и жители Портграда, измученные нескончаемым потоком мигрантов, непременно ответят. Может, даже в глаз.

Когда еще до моего рождения внезапно открылась цепь порталов, мы, люди, встретили собратьев по разуму с распростертыми объятьями. Ну а как иначе — персонажи наших мифов вдруг оказались реальными. Это же просто сказка. Именно мы, люди, проявили поначалу наибольшую активность в налаживании культурных и экономических связей. Тем более что сближение миров оказалось катаклизмом, спровоцировавшим в мирах наших новых соседей гибель почти десяти процентов населения. Мы предложили им гуманитарную помощь, а спустя десятилетие неожиданно обнаружили, что сказочные соседи не желают сидеть в своих мирах, а предпочитают активно пользоваться благами нашего мира, наиболее богатого ресурсами и развитого экономически.

По нашей инициативе был спешно сформирован Пангуманоидный Союз, в который вошли представители крупных рас: люди, гномы, орки, летний народ и эльфы. Эльфы, строго говоря, крупной расой не являлись, но владели собственным миром под названием Зеленый Лес, их цивилизация была весьма развита поэтому они и получили постоянное членство в Совете Союза. Мы попытались ограничить миграцию, но многочисленные орки из Хорга и фейки Авалона все равно лились нескончаемым потоком. Гномы Великих Гор тоже досаждали, но значительно меньше. Что до эльфов, то их, может, и хотели видеть в Союзе, но вот они-то как раз и не стремились покидать свой умирающий Зеленый Лес.

Надо сказать, что люди поначалу тоже активно исследовали сопредельные миры. Дальновидные эльфы практически сразу объявили Зеленый Лес закрытой территорией и ввели визовый режим, обосновав это хрупкостью и неустойчивой структурой своего древнего мира, а потому об их родине мы знаем в основном из фильмов и благодаря фотографиям. Зато наши туристы буквально вытоптали цветущие луга Авалона, а экстрим-туры в Хорг и Великие Горы в конце концов пришлось запретить по многочисленным требованиям активистов-экологов. Правда, это не помешало нашим бизнесменам выкупить за бесценок все, что было полезного в Авалоне, Хорге и Великих Горах. Пару лет, пока там еще были хоть какие-то ресурсы, шахты и карьеры работали круглосуточно, перегоняя сырье в наш мир. Капитал, понятное дело, тоже оседал у нас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А теперь мы имеем то, что толерантно называется «миграционной проблемой». Взаимной межрасовой любви все это нисколько не способствует. Расизм цветет махровым цветом.

Так что я стойко сидела рядом с Гвоздиком в метро и радовалась, что он увлекся чтением бесплатной газеты. Разговаривая, мы привлекали бы больше внимания людей. И тут, случайно поймав взгляд стоящей у двери вагона рыжеволосой круглой фейки, я поняла, что зря волновалась о людях. Фейка смотрела на меня с таким презрением и ненавистью, что я на полном серьезе испугалась. И инстинктивно прижалась с Гвоздику. Одуванчиков удивленно глянул на меня, покрутил головой и мгновенно сориентировался в ситуации.

Наверное, он что-то беззвучно сказал фейке. Вероятно, что-то короткое, что легко прочесть по губам. И точно очень страшное. Потому что фейка побледнела и выскочила из вагона еще до того, как двери полностью открылись.

— Что это она? Я ее даже не знаю! — тихо сказала я фейку.

— Я тоже, — жизнерадостно отозвался он, правда, все-таки тише, чем обычно, — вот она и расстроилась. Такой красивый я — и не с ней!

Я улыбнулась. И только некоторое время спустя поняла, что Гвоздик не шутил. Просто выразился несколько витиевато, чтобы неприятная правда не слишком меня шокировала. Так что я в благодатном неведении дожила до того момента, как мы дошагали до Единого центра социального обслуживания, окруженного сугробами и толпой. И первая же компания фейков мужского пола заулюлюкала, увидев нас. А самый наглый из них крикнул мне, сразу прояснив происходящее:

— Эй, красавица, может, я тоже тебе понравлюсь?

Меня бросило в жар. Они считают, что мы с Одуванчиковым пара! И та фейка в метро тоже так решила! Я отскочила от Гвоздика как ошпаренная. Надеюсь, он не обидится. Он ведь должен понимать, что я не могу иметь с ним ничего общего. Он ведь фейк! Вернее, дело даже не в том, что он фейк, а в том, что он из тех многочисленных представителей летнего народа, кто живет за счет человеческих женщин. Хотя кого я обманываю? Несмотря на все мои попытки быть толерантной и придерживаться широких взглядов, строить отношения я готова только с человеком. И точка.

Одуванчиков, к счастью, не обиделся.

— Губу с пола подбери и закатай! Дама не интересуется рыжими недоумками! — заорал Гвоздик на весь двор, и его услышали все мигранты, собравшиеся сегодня утром у Центра.

К моему удивлению, ответа не последовало. На нас все так же пялились, но уже молча. Это нервировало еще больше.

Кстати, да. Я огляделась: вокруг были только мигранты, причем в большинстве своем фейки обоих полов и немногочисленные орки-мужчины. Ну, что эльфов здесь нет, неудивительно. Их, если верить Ивану, у нас в городе пять штук, и все пристроены. Гномов тоже не наблюдается. Гномы держатся своей небедной и влиятельной диаспоры и, как видно, в пособиях не нуждаются.

А вот фейков, несмотря на ранний час, было сотни две. А ведь до открытия Центра еще полчаса! Похоже, правду говорят, что в последнее время наша система соцзащиты пашет только на мигрантов. И любви местного населения это им тоже не добавляет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мы тут до вечера застряли, — вздохнула я.

— Ну что за упаднические настроения? Ты же со мной! Нет, не в этом смысле, хотя я был бы очень польщен. Но увы, у нас в квартире такая конкуренция, что рассчитывать я могу в лучшем случае на внимание Вандерштутеля, — понес свою обычную чепуху Гвоздик.

Хорошо все-таки, что он на меня не сердится.

— Очередь тут дикая, согласен. А что нужно делать с дикой очередью? Правильно — выдрессировать, — Гвоздик потащил меня к крыльцу, расталкивая остальных, как ледокол.