Раса значения не имеет (СИ) - Васильева Алиса

— Да может, я еще и найду работу, — запротестовала я.

Меня как-то покоробила мысль жить на пособие. Я молодая здоровая женщина. Гвоздик смотрел на меня поверх третьего куска пиццы, как на полную дуру.

— Одно другому не мешает. Я вот тоже работаю, правда, неофициально, — напомнил он.

Теперь пришла моя очередь выпучивать глаза.

— Но это же нечестно! — воскликнула я.

— Что, правда? — в тон мне отозвался Гвоздик.

— Все фейки живут на пособия, — авторитетно заявил Тики.

— Летний народ, — поправила его я.

— И за счет всякой халявы, — добавил Одуванчиков, подмигнув Тики и ухватив из коробки последний кусок пиццы.

От повисшего неловкого молчания нас спас вернувшийся с балкона Иван. Судя по его посиневшим губам, терморегуляция у эльфов не сильно отличается от человеческой.

— Кстати, хочу еще раз поблагодарить вас обоих за то, что спасли меня от коллекторов, — вовремя вспомнила я.

— Ерунда, мы же друзья, — улыбнулся Гвоздик.

— Это было в наших интересах. Если квартира сменит владельца, наш цирк уродцев моментально окажется на улице, — меланхолично заметил эльф.

Хм. Я об этой стороне вопроса как-то не подумала. Одуванчиков бросил на Ивана недовольный взгляд.

— Мы в любом случае были рады помочь, — сказал он.

— А если коллекторы вернутся? Они говорили, что они — крутые ребята, и могут устроить большие проблемы, — пришла мне в голову тревожная мысль.

— Слышала бы ты, что я им понарассказывал про нашего эльфа и потенциальные проблемы с Зеленым Посольством, — усмехнулся Гвоздик.

В коридоре послышался звук поворачивающегося замка. Урфин вернулся.

Я взглянула в окно. Снег валил сплошной пеленой.

— На улице в такую погоду сапожникам сидеть смысла нет, — озвучил мои мысли Гвоздик, — ну а насчет биржи труда ты подумай, я завтра туда сбираюсь.

Подумаю, конечно, но вряд ли.

Прихватив Тики, я отправилась воплощать свои грандиозные планы.

Глава 7

ГЛАВА 7

Первым делом мы с Тики отправились в ближайшие детские сады. Так как детей у меня нет, я никогда не сталкивалась с этими учреждениями, и мне всегда казалось, что для устройства туда ребенка достаточно принести какие-нибудь документы и написать заявление. Чтобы избежать проблем с опекой, я твердо решила и дальше представляться Вероникой Матвеевой, матерью Тики. Какие могли возникнуть трудности?

Наивная дурочка. В первом же садике заведующая сразу спустила меня с небес на землю, объяснив, что мест нет, очередь надо ждать от двух до трех лет, заявление писать не ей, а в какой-то отдел образования и в любом случае зачисление только в сентябре, а нам с Тики уже пора думать о школе.

Я все-таки потащилась и во второй садик, но там все вышло еще хуже. В целом, вторая заведующая повторила слова своей коллеги, правда, не постеснялась прямо при Тики добавить, что у нее и так полный сад мигрантов и в некоторых группах даже человеческой речи не слышно.

Я изо всех сил старалась не разреветься, чтобы не расстраивать Тики.

Снег валил такой, что мы с Тики дошли только до ближайшего магазинчика, решив отложить поход в супермаркет до лучших времен и закупившись самыми необходимыми продуктами.

Дома мы пообедали наскоро сваренным молочным супом и вернулись в свою комнату. Судя по обуви в коридоре, у нас был фул хаус.

Я принялась смотреть вакансии, пытаясь представить, на какую работу могу рассчитывать с ребенком на руках. Даже если Тики сможет какое-то время быть дома один, его же надо кормить, гулять с ним, да и вообще… Может, мне повезет, и я смогу устроиться учителем музыки? Тогда Тики буду брать с собой.

Размечталась. Походящая вакансия была только одна и на другом конце города. Тем не менее, я отправила туда резюме.

От безысходности я уже начала смотреть вакансии уборщиц, когда случилось внеочередное ЧП. К нам заявилась миграционная служба. Я открыла дверь в ответ на настойчивый непрерывный звонок и обнаружила на пороге трех людей и одного эльфа.

— У нас появилась информация, что в данной квартире нелегально проживают мигранты, — сказал мне вместо приветствия седой и довольно импозантный мужчина в синей форме миграционной службы, который, по всей видимости, был в этой компании главным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А вы, простите, кто? — я уже и сама поняла «кто», просто никак не могла сообразить, что с этим теперь делать.

Главный махнул у меня перед носом красным удостоверением.

— Инспектор Игнашевич. Вы позволите войти? — мужчина вроде бы говорил вежливо, но в то же время довольно сильно толкнул меня, чтобы попасть в квартиру.

Я окончательно растерялась. Все миграционщики ввалились в квартиру вслед за своим боссом. Разуться никто не подумал.

— Миграционная служба! Подготовьте ваши документы! — хорошо поставленным голосом возвестил на всю квартиру один из мужчин в синей форме.

Самый молодой миграционщик, не снимая обуви, прошел по коридору и громко постучал в каждую дверь. Они имеют на это право? Наверное, да. Я никогда раньше не сталкивалась с миграционной службой, но слышала, что в отношении мигрантов они имеют те же права, что и полиция.

Из нашей комнаты выглянул Тики, Гвоздик выскочил из своей даже раньше, чем миграционщик успел туда постучаться, Мария не торопилась. Я оглянулась на Тики, попутно успев отметить, что Одуванчиков переоделся в привычную для его народа одежду — какие-то дешевые яркие спортивные штаны и свитер. Никакого намека на обычную экстравагантность, он даже тапки снял и теперь стоял в носках.

— Тики, иди в комнату! — быстро сказала я мальчику. — Это мой сын, — объяснила остальным, надеясь, что к ребенку вопросов у них не будет.

Не тут-то было. Главный нахмурился, а эльф, до этого со скучающим видом стоявший в стороне, вдруг резко шагнул вперед и заблокировал ногой дверь в нашу комнату.

— Что вы делаете? Я же сказала, что это мой сын! — я бросилась к Тики.

— Документы. И ваши, и мальчика, — сухо сказал инспектор, — мальчик имеет примесь эльфийской крови, но с нами на этот случай есть представитель ПЗЛ, господин Сернедин.

— Мне сказали, что полуэльф, проживающий в этой квартире, совершеннолетний, — скривился представитель посольства, и его прекрасное лицо стало отталкивающе-высокомерным.

Он, в отличие от людей, не был одет в синюю форму. Черный костюм, начищенные до блеска ботинки, темное пальто и белый шарф. Волосы у эльфа, как и у Ивана, были платиновыми и длинными, только он носил их распущенными. Странно, но, несмотря на дорогую одежду и нарочитую ухоженность, этот представитель Зеленого Леса не выглядел и вполовину так эффектно, как наш Иван.

А когда этот перворожденный натянул на свои холеные руки кожаные перчатки и взял Тики за подбородок, мне захотелось расцарапать его прекрасную рожу.

— Оставьте мальчика в покое! — я все-таки старалась сдерживаться, хотя во мне все клекотало от гнева.

Сернедин на меня даже не взглянул, с силой схватив Тики за заостренное ухо.

— Хватит! — я попыталась подхватить Тики на руки, но двое мужчин в форме оттеснили меня к стене.

— Не надо оказывать сопротивления, — вздохнул главный миграционщик, — лучше несите документы на ребенка.

Я беспомощно огляделась. Урфин, Иван и Гвоздик молча стояли вдоль стены нашего длиннющего коридора. Понятно, что они не станут вмешиваться. Перечить миграционной службе в их положении — это самоубийство. Но помощь все-таки пришла, откуда я ее меньше всего ожидала.

На пороге своей комнаты вдруг появилась Мария. В кожаных штанах и футболке с впечатляющим декольте.

— Мальчик наполовину человек. Документы проверяйте, а если хотите осматривать — родитель-человек имеет право требовать присутствия представителя органов опеки. Пункт сорок пять параграфа тридцать инструкции, — выдала она, гневно сверкнув своими глазами цвета мокрого асфальта.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Эльф мгновенно убрал руки от Тики.

— В мальчишке меньше половины эльфийской крови, Зеленому Лесу он неинтересен, — заявил он, — генетический мусор, не более того.