Лжец. Мы больше не твои (СИ) - Гур Анна

Щеки вспыхивают, и я начинаю нести чушь.

– Прости… за мое состояние… и…

– Ты необыкновенно красива, Нина, даже в таком состоянии, – выговаривает как-то многозначительно.

Щеки вспыхивают. Замираю под взглядом этого мужчины. Царев смотрит так, будто я торт, на который положил глаз сладкоежка.

Не знаю, как объяснить. Будто съесть меня хочет…

В глазах такой огонь…

Непривычно как-то. Слишком интимно. Будто я для этого мужчины становлюсь каким-то искушением…

Краснею наверняка, а у самой проскальзывает отчаянная мысль:

Когда мой муж смотрел на меня с таким же вожделением??

Да и было ли у нас такое?

Острая игла колет, когда понимаю, что никогда…

Петя никогда не смотрел на меня с такой страстью, а вот сегодня в коридоре я видела нечто, отдаленно схожее с тем, что вижу в глазах Вадима.

Только мой муж смотрел так на другую. Не на меня. На девку, которую притащил в наш дом, которая беременна от него, и в сознании сразу же воскрешаются слова относительно моей бесплодности и неумения зачать естественным путем…

Горечь выпитого опять чувствуется на языке. Мысли действуют отрезвляюще.

Прикрываю на мгновение веки. Не хочу позволять себе быть слабой. Не могу просто, но слеза скатывается по щеке, и неожиданно горячий большой палец стирает мокрую дорожку.

– Нина. Посмотри на меня. Открой глаза.

Слышу голос, пропитанный силой, и отчего-то безоговорочно подчиняюсь.

– Что у тебя произошло? Почему ты плачешь?

Качаю отрицательно головой и шмыгаю носом.

– Это, вероятно, выпивка… Я ведь не пью… Просто уходи, Вадим. Оставь меня, пожалуйста. Не смотри на меня такую…

Отворачиваюсь. Вернее, пытаюсь, но сильные пальцы ловят мой подбородок, и яркие глаза заглядывают в мои.

– Не уйду, – отвечает резковато, прищуривается и бьет наотмашь своими словами. – Что натворил этот мудак, Нина?!

Жмурюсь, как если бы меня действительно ударили. В душе такой раздрай.

– Нина…

Опять Вадим давит интонациями, и меня накрывает, я улыбаюсь, смотрю в глаза мужчине, отчего-то нападаю на него, потому что мне самой больно.

– Ты ведь конкурент моего мужа, Вадим, просто уйди и не спрашивай ничего! Буду благодарна, если никто не узнает, что ты жену Петра Станиславского, блюющую в туалете, держал…

Качает головой неодобрительно, смотрит на меня так, что самой еще хуже становится.

– Зачетно ты меня сейчас умыла, Нина.

Делает шаг назад. Отпускает. И мне сразу же холодно становится. Будто силы лишаюсь. А он на мои ноги смотрит, опускает взгляд, отслеживаю. Чулки мои замечает, полоску белой кожи. Меня от его взгляда жаром обдает.

Я ведь готовилась к вечеру с мужем. Все подобрала. Чтобы почувствовать себя желанной, сексуальной, раскованной…

Чтобы увидеть блеск в глазах собственного мужа, а получила пощечину.

Звонкую. Болезненную.

А сейчас в глазах конкурента моего мужа плещутся очень странные чувства. От похоти до ярости.

Становится неловко. Быстро поправляю юбку.

Спускаюсь неуклюже со столешницы и отворачиваюсь к раковине. Ожидаю, что Царев исчезнет.

– Просто уходи, Вадим, оставь меня, пожалуйста…

Прикрываю глаза. Не хочу видеть его отражение в зеркале. Жду звонкого хлопка дверью и одиночества, потому что Петр сделал бы именно так.

И тем сильнее я удивляюсь, когда ощущаю горячее прикосновение к локтю и резкий разворот.

Меня вновь буквально впечатывает в тело мужчины, а сильные пальцы фиксируют так, что не двинуться.

– Я не оставлю тебя в таком состоянии, – горячий шепот в самое ухо, и мурашки сходят с ума, они разбегаются по коже, и я всхлипываю.

Царев меня резко разворачивает в своих руках, заглядывает в мое лицо.

– Что у тебя случилось, красавица?

Неожиданно дверь в уборную открывается, и влетает стайка подвыпивших девиц. При виде нас они на мгновение застывают, а потом все три пары глаз приклеиваются к Цареву.

– Оу… простите, но это дамская комната, – улыбается одна ярко накрашенная тюнингованная девица и смотрит прямо на Царева, всем своим видом давая понять, что она-то как раз не против повеселиться хоть в туалете.

Так странно наблюдать за тем, как девушки сразу же пытаются придать своим телам выгодные позиции, пожирая Вадима голодными взглядами.

Становится не по себе. Я с мужчиной в туалете клуба…

Если бы родители узнали, наверное, отца бы хватил удар. Но я столько времени была хорошей девочкой, что уже достало, а получила в ответ на свою порядочность лишь грязный плевок в самую душу.

Упираюсь руками в литую грудную клетку Вадима, пытаюсь оттолкнуть, но каменную глыбу не сбить.

– Пойдем, Нина, поговорим.

Он цепляет меня за локоть и тянет за собой, клином пробивает застывших девчонок, и я ловлю на себе их завистливые взгляды.

Вновь оказываемся в клубе, софиты ослепляют, я упираюсь каблучками, не хочу идти с Царевым никуда, но в какой-то момент ему надоедает мое сопротивление, он бросает на меня предупреждающий взгляд, и я понимаю, что меня он не оставит.

Не удивляюсь, когда Царев направляется к лестнице, ведущей на второй этаж. Секьюрити при виде его вообще без слов расступаются, и мужчина, не отпуская меня, поднимается, но так странно, что он не идет ни к одной из кабин, он проходит в самый конец коридора и распахивает дверь, и я оказываюсь в кабинете.

Не приватной ВИП-комнате для состоятельных и влиятельных…

А настоящий рабочий кабинет.

– Это твой клуб, – выдыхаю утвердительно, опять бросает на меня внимательный взгляд.

– Один из моих клубов, – отвечает совершенно спокойно. Без пафоса. Петя, например, в любом общении любит показать свою статусность, блеснуть, так сказать, а вот Вадим… он просто выдает фактом.

Проводит меня к дивану, на который я буквально валюсь, дурнота опять подкатывает, прикрываю глаза, чтобы комната перестала плыть перед глазами, и ощущаю, как через мгновение к моим губам прикладывают холодную кромку хрустального бокала.

Распахиваю глаза.

– Попей воды. У тебя может быть обезвоживание.

Живительная влага струится по губам, и я делаю неуклюжие глотки, ощущая, как капелька скатывается по подбородку и шее, устремляясь в ложбинку груди.

Отрываю бокал от губ и сталкиваюсь с темным взглядом Вадима, который садится в кресло напротив меня. Но, видимо, он его подтащил поближе, потому что мы почти соприкасаемся коленями.

Царев смотрит на меня, рассматривает.

– Я гарантирую тебе полную конфиденциальность. Все, что ты скажешь, останется между нами, против твоего муженька использовать не буду. Просто скажи мне, что могло довести такую женщину, как ты, до такого состояния. Выговорись. Считай меня попутчиком в поезде.

Подмигивает, пытается свести все к шутке.

– Зачем тебе это, Вадим, зачем тебе мои проблемы?

Спрашиваю, слегка откинувшись на мягкую кожаную спинку.

– Надо.

Отвечает лаконично. Емко. И абсолютно непонятно.

А меня отчего-то на смех развозит, все же алкоголь успел проникнуть в кровь, и я не слишком адекватна. Плохая была затея завалиться в клуб и с непривычки накинуть парочку коктейлей.

– Скажи мне, Вадим, – вдруг подаюсь вперед и кладу свою ладонь на колено мужчине, ощущаю под пальцами дорогую ткань и сильные мышцы, – почему ты ко мне подкатываешь? Пытаешься помочь. Хочешь, чтобы я раскололась и поведала, что на душе? Чтобы потом ударить побольнее? Все потому, что я жена твоего конкурента, и это будоражит?

– Проще… – отвечает, спокойно рассматривая меня, а я на мгновение прозреваю, и до меня доходит, что я откровенно дергаю тигра за усы, но меня не остановить. Хмель действует.

– Проще? – переспрашиваю, не понимаю его ответ.

– Я тебя хочу. Нина. Все просто.

Оглушает своей искренностью. Моргаю. Требуется пара секунд, чтобы мой мозг переварил услышанное.

Он меня хочет. Секс. Физиология. Все действительно просто. Мужчина. Может, и для муженька моего все было так же просто. Притащить в дом, где наши детки, свою подстилку, осквернить нашу семью…