Моя жизнь и арматура - Олег Шпаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Айсберг
Однажды один из главных двигателей перестал развивать полную мощность. Подозрение пало на турбинную воздуходувку, подающую в цилиндры необходимое количество воздуха, так называемый турбонаддув. Эта неисправность грозила переводом судна в разряд буксировщиков с потерей существенной доли зарплаты. Команда потребовала от меня принять необходимые меры. Инструкциями по эксплуатации разбирать воздуходувку в походных условиях категорически запрещалось. Но команда не хотела слушать оправдания и требовала немедленного ремонта. Младший моторист Слава Сильченко, имея навыки работы на токарном станке, выточил по моим эскизам несколько стержней, которые планировалось закрепить в отверстиях корпуса и предохранить лопатки турбины от повреждения, в случае если при качке крышка, весившая не менее 300 килограммов, повредит их. Сняли с шлюпбалок подъемные тали и подвесили их над турбиной. Я попросил капитана спрятаться от ветра и качки за высоким айсбергом. Всех свободных от вахты позвал в машинное отделение и распределил по подъемным устройствам. По моей команде подняли крышку и опустили на деревянные бруски. При осмотре колеса воздуходувки обнаружили, что перегородки в колесе вырублены шпилькой большого диаметра, застрявшей в корпусе воздуходувки. Шпилька выпала из брезентовой рукавицы, лежавшей в воздушном канале. Рукавицу, по-видимому, забыли рабочие судостроительного завода при монтаже воздушных приемных устройств. Теперь требовалось снять алюминиевую ступицу поврежденного колеса, наглухо закрепленную на валу воздуходувки. Я распорядился, чтобы старший моторист Алексей Чемерис аккуратно разрезал ее электросваркой. Запасное колесо нашлось в кладовой китобазы. Еще раз, спрятавшись за айсбергом и нагрев колесо в горячем масле, насадили его на вал. Команда помогла поднять и установить тяжелую крышку турбины. Возникало сомнение, не будет ли колесо воздуходувки разбивать подшипники в случае плохой балансировки, ведь частота вращения вала превышала 10 тысяч оборотов в минуту. Однако обошлось — двигатель исправно отработал до конца рейса. За весь рейс наш китобоец добыл 367 китов, но тем не менее флотилия план не выполнила, а моряки лишились премии и большой части заработка. При выполнении плана у второго механика он составлял около 5 тысяч рублей, я же получил полторы тысячи.
Флотилия совершила кругосветное плавание вокруг Антарктиды, преодолев Индийский и Тихий океаны, а потом снова войдя в Атлантический. В походе пересекли линию перемены дат — 180-й меридиан, и всем пришлось жить двое суток в одной дате — 23 февраля 1962 года, о чем каждому китобою было вручено специальное свидетельство. Это свидетельство, как и свидетельство о крещении при пересечении экватора, у меня сохранилось.
Свидетельство о крещении
Свидетельство о жизни дважды в одной дате
В рейсе продукты были ограниченного ассортимента, в основном полукопченая колбаса, залитая в бочках растопленным смальцем. От малоподвижной службы аппетит у моряков пропадал. Кок Валя расстраивался, тщетно уговаривая моряков съесть что-нибудь из приготовленных им блюд. Иногда Валентин просил работников китобазы дать кусок китовой печени: он пек вкуснейшие пирожки с печенью. Однако их нельзя было много есть, поскольку из-за большого количества витаминов было невозможно уснуть, настолько эта еда возбуждала организм.
На пути домой флотилия в полном составе вошла в бухту порта Дакар, столицы Сенегала. Корабли отмыли и подкрасили, иначе санитарные службы не разрешили бы остановиться в порту Гибралтар, где моряков уже ждали многочисленные торговцы, привезшие товары из многих стран. В Гибралтаре всем выдали деньги. Мне причиталось 82 доллара, которые нужно было истратить, так как в нашей стране не разрешалось владеть валютой. Я поддался общему ажиотажу и купил по три плюшевых ковра, скатерти и покрывала, предназначенных для продажи. Кроме того, купил несколько нейлоновых рубашек и сувенирных платков, плащ, рубашку, носки, а жене — несколько платьев и тонких шерстяных кофт.
В мае весь город собрался на причалах для встречи китобойной флотилии, вернувшейся из первого промыслового рейса. Многие выехали в Балтийск, расположенный в устье реки Преголи, в 30 километрах от порта. С флагами расцвечивания, поднятыми на судах, с холостыми выстрелами гарпунных пушек выстроившиеся в кильватерную колонну китобойцы представляли красивейший парад в праздничной атмосфере всеобщего праздника и ликования.
Возвращение флотилии из восьмимесячного рейса
На причале моряков встречали жены и другие родственники. Обычаем предусматривалось, что дежурить на судне остаются члены команды, во время вахты которых пришвартовались. В машинной команде эта неудача выпала на долю четвертого механика. На причале среди встречающих я тщетно искал жену, однако она не приехала, а встретил меня старый капитан Валерий Михайлович Богатов, чему я был очень рад. Отпустил домой вахтенного механика, чему были рады он и его жена. Они оставили вкусную еду и коньяк, которые принесли для встречи, и, счастливые, отправились домой. А мы с Валерием Михайловичем сели за стол и разговаривали всю ночь. Я рассказывал ему о рейсе.
После увольнения из флотилии я уехал в Ленинград. Придя домой, жену не застал, не было ее и в ближайшие дни. Общие друзья сообщили мне, что Дагмара ушла к другому моряку, служившему военпредом на судостроительном заводе. Я подал заявление в суд о разводе и объявление об этом в газету «Вечерний Ленинград».
Хотелось продолжать работать на судах. Я обдумывал план поступить на работу на танкерный флот, базировавшийся в Рижском порту. Возвращаться в Калининград и продолжать службу в китобойной флотилии мне не хотелось: слишком тяжелым для меня оказался рейс без подхода к берегу в течение полугода.
Часть вторая
Арматура стала моей судьбой
Знакомство с трубопроводной арматурой
На работу в Центральное конструкторское бюро арматуростроения (ЦКБА) меня пригласил мой товарищ по военно-морскому училищу Михаил Светличный, которого я встретил на Невском проспекте. С Михаилом я прожил бок о бок около шести лет У меня за плечами была служба на пограничном корабле, работа в конструкторском бюро механизации и автоматизации на Ленинградском вагоностроительном заводе им. Егорова, кругосветное плавание на китобойном судне в промысловом рейсе Калининградской антарктической
