Морячка с Кавказа - Нина Александровна Иконникова

вот, я не для этого пришла, мне просто до весны срочно нужна временная работа. А весной я уйду, – пытаюсь впихнуть в эту бестолковую мужскую голову причину моего прихода.

– Глупости какие! Все зависит от женщины, – поставил жирную точку в разговоре капитан. – Оформи ее матросом-дневальным, – обратился он к тому, худому.

Худой мужчина оказался старшим помощником капитана. Он как раз и оформляет таких, как я матросов, на работу. По-морскому старпома зовут – чиф. Я когда услышала, это – чиф, сразу вспомнила – пиф. Прямо как в мультике пиф-паф, ой-ей-ей, выбегает зайчик мой. Он и назначил меня на должность матроса-дневального убирать пароход. Убирать, так убирать, лишь бы деньги платили. Еще и кормить будут четыре раза в день. Ну, не жизнь, а малина. Полный пансион. Все складывается, как нужно.

Вечером в превосходном настроении бегу к Георгию Александровичу. А в это время в моей голове щелкают цифры, я лихорадочно подсчитываю, сколько получу за рейс. И вскоре прихожу к радостному выводу, что с такими деньгами, которые получу по его окончании, легко смогу купить себе самую необходимую мебель. Но главное – я наконец-то оденусь в новую одежду. Я все-таки привыкла хорошо выглядеть. Ведь на Кавказе женщины очень красиво одеваются. И лучезарно улыбаясь, подхожу к поклоннику.

– Георгий, – обращаюсь к нему в первый раз на «ты», – можешь меня поздравить, я устроилась на новый пароход матросом-дневальным.

– Не совсем понял. Ты же вроде инженер на стройке, – его настолько удивила новость, что он даже пропустил мое тыканье.

– Да, я инженер. Но стройка заморожена до апреля, там временные проблемы. А на что мне жить?

– Подожди-подожди. Пароход – это обязательно выход в море. Ты, что, хочешь от меня уйти в плавание? – очень тихо спрашивает он. Видно, что Георгий очень расстроен и только деликатность не дает ему возмущаться громко.

– Да, я пойду в плавание. Но к тебе вернусь через три – четыре месяца.

– Ничего себе! Давай здесь, в городе, вместе новую работу поищем. Не уходи! Прошу тебя Виолочка, будь моей женой. А жене не обязательно работать. Мы сейчас же немедленно распишемся, и ты будешь до апреля сидеть дома, ожидая меня с университета, – он просяще смотрит мне в глаза.

– Да ты что? Как ты можешь мне такое предлагать? Я всю жизнь работаю, и сидеть у кого-то на шее не собираюсь. Понимаешь, мне нужно купить себе нормальную одежду, у меня же все украли при переезде. Сына нужно одеть, обуть, он ходит в чужих обносках. А ведь парень совсем взрослый. Да и устала я жить от зарплаты до зарплаты, считая копейки. У меня слишком много дыр в бюджете, а в рейсе я неплохо заработаю. Не забывай, что мне еще за родителями в Грозный ехать. Поэтому пойти в море – это реальный шанс наконец-то крепко стать на ноги после всех нервотрепок. И самое главное – я куплю себе праздничный костюм на свадьбу. Твое предложение еще в силе?

– Боже мой, ты согласна?

– Да. Вот приду с рейса, и поговорим окончательно.

– Виолочка, любимая моя, какая ты умница! Спасибо тебе за такое решение, – нежно, словно хрупкий цветок он целует меня.

Георгий счастлив, откровенно счастлив. Наверное, действительно меня любит. А ведь мне он просто нравится. Отлюбила, видно, свое. После страшных событий в моей жизни я внутренне умерла. Скажем так, не способна я уже пылать страстью. Нет у меня сил на сильные эмоции. Там, внутри, горе выжгло все желания, а горящий огненный шар превратил их в пепел. И я уже давно забыла, что я женщина. И зачем я сейчас взяла и ляпнула о свадьбе? Ведь еще ничего окончательно для себя не решила. Или все-таки решила? В моей бестолковой голове вприпрыжку скачут разные мысли. Причем, они откровенно противоположны друг другу. Ну, ладно, что сказала, то сказала.

Обнявшись, мы идем в небольшое кафе, где Георгий на радостях заказал дорогое вино и легкую закуску. Ну, что ж, замуж, так замуж. Умная женщина всегда найдет в мужчине, с которым живет, положительные стороны, а отрицательные просто не заметит. А я очень умная женщина.

6

Утром следующего дня, словно птица лечу в порт. На пароходе меня уже ждет боцман. А боцман на корабле для матроса – это все: мать, отец, судья и адвокат. Он занимается хозяйством, следит за порядком, все матросы беспрекословно ему подчиняются. Здесь, на «Сириусе» матросы зовут его – Дракон. Да, веселенькое прозвище, можно сказать многообещающее. Драконом нормального человека не назовут. Но я зря переживала, боцман оказался красивым брюнетом очень высокого роста, с добродушной улыбкой на лице. Весело, с прибаутками, показал мне место, где стоят ведра, ветошь, моющие средства и швабры, их здесь называют «лентяйками».

– Как тебя, девушка, зовут?

– Виолетта Федоровна, – бодро рапортую.

– Ага, значит, Виола. Отчество тебе по должности не положено. Вникаешь?

– Как скажете.

– Значит так, Виола-Виолетта, палуба по чистоте не должна отличаться от подволока.

– От чего не должна отличатся палуба? – мне, горной барышне, такие морские словечки, как китайский язык – слышать слышишь, а о чем говорят, не понимаешь.

– В первый раз в море идешь, что ли?

– Да, в первый.

– Понятно. Значит, запоминай, подволок – это потолок, а переборки – это стены. Остальное поймешь по ходу. Так вот, продолжаю, палуба по чистоте не должна отличаться от подволока. А переборки должны блестеть, как у кота яйца.

Я смущенно хихикнула. Стройка, конечно, сильно закалила мою нервную систему, но все-таки мне стыдно слышать такие сравнения. Затем боцман показал мне весь пароход. Корабль словно невеста, такой чистенький и аккуратненький, он идет в свой первый рейс.

Помня наставления боцмана, тут же с пролетарской ненавистью к грязи драить начала пароход. Работа тяжелая, но я ее не боюсь. Тем более что палубу не нужно мыть, ее убирают матросы-добытчики. Я же, как единственный представитель слабого пола, мужчин всячески избегаю. Поэтому веду себя, как мышонок: сделаю свою дело – и в норку, то есть в свою каюту. И еще мне очень стыдно, что я работаю уборщицей. Я даже не поднимаю глаза от пола, пардон, палубы. От этого у меня новый комплекс. Скоро я свои комплексы буду коллекционировать. Со временем открою музей комплексов. Конечно, ведь я и предположить не могла, что когда-нибудь опущусь с должности заместителя генерального директора завода до должности уборщицы. Карьера просто головокружительная, только не снизу вверх, а сверху вниз. А, впрочем – это временно. Я непременно выдержу и это испытание. Тем более знаю,