Миссия в ионическом море - Патрик О'Брайан

- Ты, несомненно, выглядишь вполне счастливым. У тебя день прошёл хорошо?

- Терпимо, спасибо, терпимо. Должен сказать, член Адмиралтейского совета оказался щедр к нам: у нас почти укомплектованный экипаж, и он пообещал передать половину команды "Ската", когда тот завтра её спишет.

- Тот маленький кораблик, который приплыл после нас, с прибитым хвостом акулы на носу? При всей твоей жадности до матросов вряд ли можно многого ожидать от простого плавающего курятника.

- Если быть точным, брат, это бриг и, хотя команда такого корабля не столь велика, они вместе отслужили четыре года в Вест-Индии под командованием молодого Холла, прекрасного моряка; участвовали в смертельно опасных событиях, и, осмелюсь сказать, каждый матрос может быть вписан как умелый. Нам невероятно повезло иметь возможность схватить их, клянусь.

- Возможно, скатовцы могут посчитать, что им повезло меньше, когда их переведут на другой корабль, даже не дав повидаться с друзьями после четырех лет отсутствия.

- Это тяжело, - сказал Джек, - очень тяжело. Но война вообще очень жестокая и тяжелая штука. Он покачал головой, но, снова оживившись, сказал, - и верфь сделала весьма щедрый подарок касательно моих обрубков брам-стеньг и отдельных бом-брам стеньг - вполне согласилась со мной уменьшить их напряжение и отдать мне утром снятые со старого "Инвисибла".

- Жратва. Поставил её в столовой. Ни дюйма места на этом столе, - сердито сказал Киллик, глядя на бумаги.

- И вправду, - сказал Джек, - когда оба ели свой ужин, - не припомню лучшего и более удовлетворительного укомплектования. У нас добрая треть наших моряков, умелых и обычных, не считая скатовцев, да и многие другие выглядят крепким, многообещающим материалом.

- Среди тех, кого я осматривал, немало угрюмых, жестоких грубиянов, - сказал Стивен, который чувствовал себя неприятно и противоречиво: он ненавидел всю затею с принудительной вербовкой.

- Конечно, среди тех, кого присылают по квоте магистраты, попадаются странные экземпляры, но на сей раз у нас очень немного законченных воров, только один отцеубийца, которого сочли невозможным помиловать и отправили на флот, в конце концов, он вряд ли употребит здесь свои умения - едва ли на борту найдется еще один отец. И то же самое относится к браконьерам. В целом, я очень доволен: что старой закваской, что новой, как сказано в Библии, и не сомневаюсь, что ко времени, когда мы присоединимся к флоту, у нас будет сносный и оживленный экипаж. А чтобы подбодрить их, я запасся порохом - имущество недавно умершего изготовителя фейерверков, самая умопомрачительная сделка. Банковский клерк дал мне наводку - он намерен жениться на вдове, и, хотя этот порох немного смешан с красным пигментом и тому подобным, оружейный мастер клянется, что порох отличный. Единственное, что отделяет меня от идеального счастья, - сказал Джек, загоняя клубок юридических проблем поглубже на задворки сознания, - так это угроза этих священников и отсутствие других лейтенантов: укомплектование команды всегда означает колоссальный объем работы, и слишком многое из этого приходится на бедного Пуллингса. У нас сразу должно быть больше лейтенантов. Пуллингс сильно измотан, и в ближайшие несколько дней будет еще хуже, несомненно. 

- Так и есть, и становится странно раздражительными от недостатка отдыха - набросился на меня с непонятной жестокостью за то, что я завернул небольшую, ничтожную горстку людей. Его жадность до людей неизмерима, ненасытна, бесчеловечна. Я должен дать ему вечером дозу успокоительного. Семьдесят пять капель настойки лауданума, и завтра лейтенант снова будет покладистым, любезным и услужливым Томасом Пуллингсом, какого мы всегда знали, в противном случае, ему потребуется синяя пилюля. Синяя пилюля и слабительное.

- Если нам повезет, завтра появятся остальные лейтенанты, и это снимет часть нагрузки с его плеч, а член Адмиралтейского совета намерен отправить священников на торговом судне. Твои помощники поднялись на борт около полудня, полагаю. Надеюсь, ты доволен ими?

- Я не сомневаюсь, что они столь же компетентны, как указано в их свидетельствах, настолько компетентны, насколько мы имеем право ожидать от хирургов. Стивен был врачом, и хирурги (хотя довольно часто, и достойные души, если рассматривать по отдельности) все еще не изжили свою долгую-долгую связь с брадобреями. - Но даже если бы один из них оказался Подалирием, а второй - Махаоном, я все равно предпочёл бы работать один.

- Разве они не совсем то? - спросил Джек. - Я постараюсь организовать замену, если тебе оба не нравятся.

- Ты очень добр, не то чтобы я испытываю какое-то отвращение к молодым или старым. Все дело в том, что мне не нравится сама идея подчинения. Почти в каждой груди скрывается капрал, и каждый стремится использовать власть, если она у него есть, тем самым разрушая естественные отношения с товарищами, ужасное положение дел для обеих сторон. Покончите с подчинением, и вы покончите с тиранией: без подчинения у нас не будет ни Неронов, ни Тамерланов, ни Бонапартов.

- Ерунда, - сказал Джек. - Подчинение - естественный порядок вещей. Существует подчинение на небесах - Серафимы и Херувимы выше Господств и Архонтов, Архангелов и обычных ангелов. Так же и на флоте. Ты не в то место пришёл за анархией, брат.

- Как бы то ни было, - ответил Стивен, - я бы гораздо охотнее поплыл в одиночестве, чем с шестьюстами душами, ютящимися в этом небезопасном и заплесневелом деревянном корабле, где многие кишат паразитами, другие являются разносчиками сифилиса, а некоторые, возможно, несут в себе бациллы тюремной лихорадки, мне нужна помощь даже при повседневном осмотре, не говоря уже о сражении, не дай Бог. И в самом деле, поскольку я, вероятно, буду отсутствовать какое-то время, я предпринял особые усилия, чтобы опереться на исключительно хорошо квалифицированного, хорошо зарекомендовавшего себя старшего помощника. Но послушай, почему ты так против священнослужителей? Ты же, несомненно, уже не настолько слаб, чтобы поддаваться суевериям?

- Конечно же, нет, - быстро ответил Джек своей неизменной репликой, - это же всё только ради команды. Кроме того, - добавил он после паузы, - при священниках ты не можешь говорить непристойности, не пройдёт.

- Но ты никогда не говоришь непристойности, - сказал Стивен. И это было правдой, или, по крайней мере, почти правдой: хотя и не ханжа, Джек Обри разговорам предпочитал действия, фантазиям - факты, и, хотя и обладал небольшим запасом непристойных историй, к концу обеда, когда фантазии становились нескромными и, зачастую, похотливыми, обычно забывал о них или терял суть.

- Так и есть, - ответил Джек, а затем: - Ты когда-нибудь встречал Баха?