Уговор света и тьмы (СИ) - Весна Дарья

— А потом несёшь на руках, укладываешь на кровать… — подсказывал ему Эдо.

— Чтобы всё-таки выспалась и восстановила силы! Эдолиэль! Какого… — запнулся Император. — С чего вдруг ты решил начать лезть в мою жизнь?

— Это я начал лезть не в твою жизнь, — резонно возразил приятель.

— Тогда почему ты начал лезть в её жизнь?

— А ты почему-то не хочешь рассказывать, как всё было на самом деле. До конца, — резко припечатал эльф.

— До него не дошло! — рявкнул взбешённый Император.

— Знаю. Иначе ты бы уже не был моим другом, — быстро пробормотал эльф.

— Даже так? — с подозрением прищурился Васил.

— Она ещё может выбрать другую жизнь. У Леи достаточно эльфийской крови и силы, чтобы выбрать другую жизнь, — серьёзно, как никогда, посмотрел на друга эльф. — Но… не с тобой, понимаешь?

— Вы же не принимаете полукровок, — не понял Васил. — Считаете, что им не место среди эльфов.

— Принимаем. Когда можем найти и предложить выбор. Но после этого они уже становятся эльфами навсегда. Мы не принимаем тех, кто выбрал человеческий путь, — пояснил ему друг.

— Разве кто-то из её родителей этот выбор уже не сделал?

— Её отец скрылся в неизвестном направлении прежде, чем дал ответ, когда ему его предложили, — немного отрешённо рассказал Эдолиэль.

— Так ты его знал? — понял Васил.

— Его многие знали. Настолько талантливые музыканты редкость в этом мире, — грустно улыбнулся Эдо.

— И он променял свой талант на дочку карпатского купца? — ухватился за мучавший его вопрос Император.

— Любовь зла, а карпаты пользуются даже злом. Если придётся, — расплылся в настоящей улыбке эльф.

— Ну тогда у настолько талантливого музыканта это наследственная судьба — какой-то добрый эльф уже воспользовался этим злом, чтобы обольстить его мать.

Эдолиэль немного напрягся и даже побледнел. Васил ещё никогда не видел побледневших живых и здоровых эльфов, только разрумянившихся. Жизненной силы и энергии у светлого народа много больше, чем людей, чаще всего она у них на лице написана и только прибавляется, а не убывает. Наверное, друг сильно обиделся за сравнение с человеками-карпатами. Или наоборот — так проникся расположением к людям, что намёки на их неравенство с эльфами в его собственном представлении посчитал за обиду.

Императору стало немного неудобно перед другом за свои не самые лестные слова. Эльф вот принял полукровку, и даже более чем полукровку, Лорелею за свою. «Или она ему действительно понравилась?» — напрягся Васил. Тогда друг мог бы посчитать эти слова намёком, что он сам может стать для Леи таким же злом. Скверная ситуация — девушек они за время дружбы ещё не делили. И будущее, которое эльф желает предложить Лорелее, намного завиднее того, что предложит он сам. Нечеловек, который с порога попытался получить то, что обычно отдают по доброе воле.

— Васил, ты не понимаешь… дети у эльфов всегда рождаются по любви, — бесприютно-пришибленно сказал эльф. — Правда, с людьми эта любовь может быть слабее, чем между эльфами. Но она есть всегда. И мать Лорелеи любила её отца, и отец отца Лорелеи любил свою жену. Только совместное будущее у эльфа с человеком намного короче, чем у двух эльфов.

— Эд… — собрался что-то сказать Император, но передумал и только вымолвил: — Прости.

Эльф нахмурился и ничего на это не ответил. Словно не знал, что сказать.

— Лорелея не может ни тебе, ни мне — вообще никому рассказать, кто её попытался сначала задушить, а потом опутать тьмой, — наконец-то нашёл нужную тему Эдо. — Её надежно для этого зачаровали. Наверняка только круги в панике ходила и наворачивала — не знала кому, что и как сказать. Но раз нападение было не одно, а несколько, значит, продолжение не заставит себя ждать. Давай начнём с выяснения, кто ещё не помнит про господина Мерсье? И нужно Владигарда привлечь.

— Я сначала боялся, что это Влад, — признался Васил.

— Ни в коем случае. Неужели тебе было мало тех лет, что он жил под твоей опекой, чтобы понять — Влад не променяет человеческие жизни на сомнительное могущество от тёмной силы. Ему в «прошлой жизни» этого хватило, — покачал головой Эдо.

— Да, я уж вижу, что он по сути своей воин, а не пират. Хотя его батюшка и известен свой жестокостью. Но дети не всегда принимают путь родителей, даже если варятся в том же котле с начала жизни, — поморщился Васил.

Эльф не-поэльфийски ехидно улыбнулся его словам.

— Васил, тебя же в котле не варили? — лукаво поинтересовался он.

— Меня — нет. Других — сколько угодно, — почти спокойно сказал Император.

— Понравилось?

— Нет.

— Вот и давай сделаем то, чего ты сейчас хочешь больше всего — найдём мерзавца. И только потом станем беспокоиться о твоём происхождении, — предложил Эдолиэль.

— Найдём и сварим? — с надеждой спросил Император.

— Тебе решать, — ответил друг так серьёзно, словно Васил и вправду мог это сделать.

— Я поговорю с Анри и придворными. А ты со слугами, которых уже успел обаять и с Владигардом, — кивнул Император.

— Так и поделим, — подтвердил друг и, легко взлетев из кресла, умотал искать.

Император посмотрел ему в след и ещё немного поразмышлял, не было ли всё сказанное Эдолиэлем фактическим признанием в любви к Лорелее? Но всё до чего додумался — итоговый разговор состоится после решения насущной проблемы. И никто не поручится, что он будет приятным для самого Васила.

После чего Император вызвал и переговорил с Анри, а затем покинул кабинет и отправился общаться с придворными, размышляя, что ему ещё предстоит узнать, как Лорелея попала в его лабораторию.

Глава 7

Герцогиня

Разговор с Анри оказался коротким: преданный слуга был не из тех, кого легко провести. Но и он не смог рассказать о таинственном госте много, зато подтвердил его лиходейское существование.

Приезжий Иванн Мерсье, которого кто-то уже успел окрестить «Мерзье» был поселен в дальние комнаты соответственно статусу. Никого открыто при Анри Иванн не задевал. А вот младших слуг ни во что не ставил. А о местных женщинах вообще выражался: «старушенции и недоростки». Император привык, что его специфическому подбору слуг многие удивляются, особенно родовитые любители молоденьких горничных, но тут Васил ничего никому не объяснял, а сами слуги видели в этом определённую житейскую мудрость. Наверное.

Жаль внешность неприятного гостя никак не припоминалась: расплывчатая какая-то, серая… или хилая, или… Документы же у новоприбывшего были в порядке и исходные и выданные уже здесь. Нет, у Кифора про него Анри не спрашивал. По непонятной для него самого причине. Наверное, посчитал, что для мирного времени хватит подписанной начальником охраны бумаги. На том Васил с ним и расстался.

За несколькими ключевыми придворными пришлось побегать. Все эти люди занимали важные должности и продолжали работать зимой здесь, в родовом замке князей Василийских, ныне ставших императорским домом. Зимой замок становился коммуникационным центром, куда стекались письма со всей Империи. После сбора налогов происходила итоговая оценка планов денежных вложений на следующий год. Придворные не просто так прохлаждались в северной части страны, у каждого здесь было дело. Впрочем, те, кто мог позволить себе услуги мага владеющего телепортом, мотались туда-сюда. А самые выносливые добирались и своим ходом.

Разговор с герцогиней Васил честно хотел оставить «на потом», но понимание, что чем раньше задаст ей вопросы, тем раньше его пронырливый казначей, от которого не могла укрыться ни одна лишняя булавка, сама займётся поиском ответов на эти вопросы. Если не сможет ответить сразу.

Нет, тут ему повезло: состоятельная и неглупая женщина работала на совесть, и он знал некоторых правителей, которые не погнушались бы переманить герцогиню Велльскую к себе любой ценой. Даже женившись на её красавицах-дочерях. В случае с Хинзином — на обеих сразу.

Вот только сама Антуанетта-Женев Велльская никогда не соглашалась на пронырливые предложения, хотя Васил не мог этого понять — то ли ищет самую выгодную партию, то ли всё же желает дочерям подлинного счастья. А иногда ему казалось, что герцогиня хочет выдать за него замуж хоть одну из дочерей только, чтобы не губить свой «шедевр» — расцвет Василийской империи. Ну и заодно, чтобы от этого расцвета побольше обломилось её семье. Нет, конечно, развитие выгодных для герцогини отраслей тоже хорошо помогало её семейному бюджету, но вот бы ещё так… с императорским размахом!