Парфюмер - Василий Сигарев

Руки тянутся к Греную. Прикасаются к нему.

Руки тянутся друг к другу. Сдирают друг с друга одежду.

Женщины кричат и стонут. И отдаются.

Мужчины рычат. И овладевают.

Теперь они не видят Гренуя. Они ничего не видят, кроме похоти, охватившей их.

Толпа сливается в какой-то страшный клубок, похожий на огромную змею. И эта змея сопит, стонет, визжит, извивается, вздрагивает, исходит слюной и спермой, кусает и царапает сама себя. И источает терпкий запах пота, гениталий, крови и семени.

Гренуй смотрит на змею с каменным лицом.

ГРЕНУЙ (шепчет). Что вы делаете? Зачем вы? Прекратите…

Змея поворачивает к Греную голову. Протягивает к нему длинный влажный язык. Устремляет широко распахнутую пасть, полную острых ядовитых зубов. Хочет схватить его, сожрать.

Гренуй Отпрыгивает и бежит в клетку луизетты.

Склоняется над телом.

ГРЕНУЙ. Зачем они?! Зачем они?! Зачем они?! Зачем они?!

Плачет.

Луизетта не отвечает.

ГРЕНУЙ. Я не хотел этого! Они сами! Зачем они?! Зачем они?!

Луизетта молчит.

Гренуй Опускается на пол рядом с ней. Обнимает её. Прижимается лицом к её животу.

Не шевелится.

Повторяет: «Зачем они?! Зачем они?! Зачем они…»

А змея ползет по городу, глотает всё и вся. Становится огромной, жирной. Откладывает яйца. Из яиц вылупляются новые змеи.

И все повторяется…

ЗАПАХ ПОСЛЕДНИЙ

Гренуй Идет по грязной улице.

Вдали мерцает пламя костра. вокруг него кучка людей.

Гренуй Останавливается, думает, выливает на себя все духи из флакона. Роняет флакон на камень.

Флакон разбивается.

Гренуй Идет к костру.

Люди оборачиваются. Поднимаются со своих мест. Движутся ему навстречу.

Тени скользят по земле, стенам. Даже по небу.

Тени обступают Гренуя. Протягивают черные руки. Ничего не говорят.

Гренуй Исчезает среди них.

Тени превращаются в людей. В мать Гренуя, в Северину, в господина доктора, в патера Террье, в мадам Гайар, в Жака-Страхолюда, в мэтра Грималя, в мадам Бальдини, в Тайад-Эспинаса, в Риши…

Их рты в крови.

Они отрывают от Гренуя куски и едят.

СЕВЕРИНА. Мадам знает, что услуга доктора будет стоить целый франк…

ДОКТОР. Мадам знает, что господин доктор отдает груз крысам…

МАТЬ. Я хотела выйти замуж за овдовевшего ремесленника, но не собиралась любить его. Как это — любить? Я не знаю…

ТЕРРЬЕ. Монастырь согласен на десять франков в неделю…

МАДАМ ГАЙАР. Всё, что не упомянуто — за дополнительную плату или в счет питания…

ЖАК. Бить его…

ГРИМАЛЬ. Считайте, что это маленькая корова без вымени. Я плачу вам франк…

МАДАМ БАЛЬДИНИ. Экстракт жасмина, Боже мой! Он нас разорит!..

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Мази тебе…

РИШИ. Оно прямоходячее…

Едят, отталкивают друг друга.

ГРЕНУЙ. Дрова… дрова… дрова… дрова… дрова…

Замолкает.

Тени расступаются.

Гренуя нет.

Люди молча возвращаются к костру.

Некоторые икают.

Вытирают руками губы.

ПЕРВЫЙ ГОЛОС. Смотрите, старая газета…

ВТОРОЙ ГОЛОС. Что пишут…

ПЕРВЫЙ ГОЛОС. Не разобрать… Промокла… Вот. (Читает). «…остается загадкой, почему крысы, коих рядом с младенцем было обнаружено в достаточном количестве, не съели его и даже в какой-либо степени не покусали…»

ВТОРОЙ ГОЛОС. Все?

ПЕРВЫЙ ГОЛОС. Все…

Бросает газету в огонь.

Газета лежит некоторое время и не загорается. От неё идет белый пар.

Наконец бумага вспыхивает, мгновенно рассыпается на тысячи пылающих кусков, которые летят над головами людей, летят над грязной улицей. Мерцают какое-то время, как светлячки, затем гаснут, превращаются в пепел и исчезают.

Пахнет дымом.

Пахнет геранью.

Пахнет мирабелью.

И дровами…

КОНЕЦ