Рулевой - Билл Болдуин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Клянусь Серым Призраком Вута! — пробормотала Коллингсвуд. — Надо же! — Только один из вражеских кораблей сбавил ход, чтобы сдаться; второй, напротив, набирал ход, бросив первого па заклание. Редкий случай согласованной работы действующих, как правило, независимо друг от друга экипажей облачников. — Судя по всему, этот второй везет что-то чертовски ценное, — сердито буркнул Голсуорси. — Эти жукиды никогда обычно не помогают друг другу.
— Тоже верно, — согласилась Анастасия. — Нам надо отловить их, это точно.
— Я хочу заполучить оба, — произнесла Коллингсвуд, тряхнув головой. — Эти корабли — ценная добыча, и я не собираюсь дать им уйти. — Она резко повернулась, вглядываясь в полутемную рубку. — Лейтенант Амхерст! — окликнула она.
— Да, капитан.
— Лейтенант, отберите людей в абордажную группу, — возбужденно приказала она. — Десять человек с бластерами и лучевыми пиками. Группа должна быть готова не позже чем через десять циклов — прежде, чем мы рванем за первым кораблем. Вы приведете корабль домой как приз, пока мы разберемся с его приятелем.
— Я?.. Домой?..
— Вот именно, Пувис, домой, на Гиммас-Хефдон, — произнесла она, обводя рубку взглядом и задерживая его на свободном от дежурства Бриме, сидевшем на откидном сиденье. — И, клянусь третьим глазом Слуа, — продолжала она, — вы сделаете это с нашим карескрийским чудом в качестве пилота. Что вы думаете насчет прогулки на этот транспорт, а, Брим?
Ухмыляясь, как сошедший с ума древесный хоггот, Брим вскочил с места и поспешил к пульту Амхерста.
— Я уже на полпути к переходному шлюзу, капитан, — рассмеялся он.
— Жаль, — рассмеялась она в ответ. — Вы можете в этом случае пропустить самое интересное, поскольку я не собираюсь высаживаться на него обычным способом — тогда второй корабль точно уйдет.
Амхерст нахмурился еще сильнее (хотя это представлялось невозможным).
— Капитан? — переспросил он.
— Я лишь сбавлю ход, проходя мимо первого корабля, — возбужденно сузив глаза, сказала она. — Чего-чего, а такого эти специалисты по прорыву блокады не ожидают. — Она ткнула пальцем в грудь Бриму. — Вы сами, лейтенант Брим, повезете десантную группу — в боте, на мостик их корабля. А вы, лейтенант Амхерст, — продолжала она, — найдете способ попасть к ним на борт через любой люк или что там у них — в общем, найдете способ. Потом немедленно установите контроль над кораблем. Десяти человек вам должно с лихвой хватить. И если вы поторопитесь, то успеете провернуть все за то время, что их корабль будет находиться под прицелом наших стосорокчетверок — они гарантируют активную помощь со стороны их команды. После чего, лейтенант Брим, вашей задачей будет привести корабль в любой порт империи, до которого вы сможете добраться. О боте не беспокойтесь. Мы постараемся подобрать его на обратном пути.., в любом случае он стоит сущий пустяк по сравнению с этими красотками. Я жду вас на борту «Свирепого» с первым попутным судном. А теперь шевелитесь, оба!
***Задолго до окончания десяти циклов, что Коллингсвуд отвела на это, Брим сидел, взмокнув от напряжения, за пультом управления третьего бота «Свирепого» — неуклюжего с виду, но мощного аппарата, спроектированного, как утверждала София Пим, в первую очередь ради своей уродливости, а потом уже ради эффективности. За спиной его, почти неотличимые друг от друга в голубых шлемах боевых скафандров, сидели на легких складных скамейках Амхерст и десять человек включая верзилу Барбюса; в тесном отсеке бота их длинные лучевые пики почти упирались в потолок. Последним в узкий люк протиснулся Урсис, размахивавший здоровым магазинным бластером содескийского производства.
— Люк задраен, Вилф, — доложил медведь, плюхаясь на скамейку рядом с Амхерстом. — Мне очень жаль, лейтенант, — добавил он, прижимая старпома боком к острому ребру шпангоута. — Коллингсвуд послала меня присмотреть за Бримом, — продолжал он в ответ на раздраженное покашливание Амхерста.
Брим подавил желание ухмыльнуться, кивнул и проверил герметичность люка по приборам. Потом включил маленький антигравитационный генератор в корме и сразу же перевел его на полную мощность — он терпеть не мог пилотировать перегруженные машины, но в сложившейся ситуации выбора у него не было. Когда тяга генератора достигла нормы, он кивнул изображению Теады на дисплее над его головой.
— Выводи нас, Джубал! — рявкнул он в переговорное устройство скафандра, и удерживавшие их на месте силовые лучи, мигнув, вспыхнули ярче, а шлюпбалки, ожив, начали поворачиваться — вверх и вбок, за пределы палубы «Свирепого». В первый раз с момента, когда Брим покинул мостик эсминца, он смог взглянуть на свою цель: первый вражеский корабль — типичный транспорт облачников, слепленный из шаров и цилиндров, нанизанных на центральный стержень, висел в четверти кленета по курсу, и они быстро нагоняли его.
— Готовься к запуску бота, — скомандовал он, стараясь перекричать рев генератора.
— Готов, — далеким от уверенности голосом отозвался Теада.
Брим еще раз прикинул дистанцию и скорость сближения — боты не рассчитаны на высокую скорость, тем более в перегруженном состоянии. Генератор, казалось, готов был сорваться с креплений. Брим стиснул зубы.
— Давай, Джубал! — крикнул он. Нельзя сказать, чтобы Теада сработал на отлично. Передний луч вырубился на долю тика раньше заднего, и бот чуть не развернуло прежде, чем Брим, мгновенно похолодев, выправил курс. Однако почти сразу вслед за этим он чудесным образом оказался вплотную у сферического носового модуля транспорта, в то время как «Свирепый», увы, удалялся от них слишком быстро — его орудия создавали набившимся в хрупкую скорлупку бота людям хоть какую-то иллюзию безопасности.
— Вон аварийный люк, лейтенант! — крикнул Барбюс, ткнув пальцем в бронированной перчатке в чуть видную окружность на левой стороне гиперэкранов корабля.
— Точно, — согласился Урсис. — Подваливай к нему, Вилф. Мы разнесем его к чертовой матери, если они сами не откроют — они, черт их возьми, хорошо знают, зачем мы здесь.
Брим развернул бот таким образом, чтобы его главный люк оказался прямо напротив неприятельского мостика, потом подождал, пока Барбюс распахнет его и нацелится своей лучевой пикой, положив палец на спусковой крючок. Он видел, что экипаж вражеского судна смотрит на него — как он надеялся, в ужасе и отчаянии.
— Дай им мгновение, Барбюс! — крикнул он.
— Есть, лейтенант, — ответил тот. — Я подожду.
Однако, как выяснилось, им не пришлось ждать долго — не успел голос Барбюса стихнуть в шлемофоне Брима, как крышка люка отлетела в сторону, а в проеме показалась фигура облачника в стандартном угольно-черном скафандре с руками, скрещенными над головой в общепринятом жесте капитуляции.
— Цепляй, Барбюс, — крикнул Брим, бросая бот вбок так, что люки, столкнувшись, высекли сноп искр. С неожиданной для своего великанского роста ловкостью Барбюс швырнул в проем две разрывные «кошки», дождался хлопков, подтверждавших, что те раскрылись, и, мгновенно выбрав тросы, принайтовал их к кнехту на полу бота.
И ничего не произошло. Брим выключил перегревшийся генератор и вопросительно посмотрел на старшего помощника в ожидании дальнейших распоряжений.
— Ну же, давайте, Амхерст! — нетерпеливо зарычал Урсис. — Или вы ждете персонального приглашения от Кабул Анака?
— О… Э-э.., да. То есть нет, разумеется, нет! А!.. Сюда, ребята. — Амхерст замялся в проеме люка, толкая вперед Барбюса. За ними последовали Урсис, Брим и остальные матросы из абордажной группы.
На мостике неприятельского судна сбилась в угол небольшая кучка облачников, боязливо озиравшихся по сторонам. Любопытно, но среди них была женщина, причем с фигурой, формы которой не мог скрыть даже скафандр. Правда, общее впечатление несколько портил нос — такой, какой мог понравиться разве что ее матери. Рядом с ней стоял пожилой мужчина с пузом, выпирающим из-под силового пояса. Другой был абсолютно лыс. А еще один носил под прозрачным пузырем шлема маленькую остроконечную шапочку в придачу к черным усикам на верхней губе. Брим застыл как вкопанный. И это те самые враги, о которых он столько читал? Легендарные спецы по прорыву блокад? Он иронически фыркнул. Эти-то? Они выглядели в точности как те космические работяги, которых он знал еще по рудовозам: нормальные человеческие лица. В толпе на Авалоне он бы не обратил на них никакого внимания. И все до одного были смертельно напуганы, это точно.
Зато в центре рубки стояли у пульта три совсем другие фигуры — одетые в черные боевые скафандры контролеров. Странно, но их вид вернул Брима к суровой реальности войны. Черные контролеры являлись самостоятельной — и элитной — частью обыкновенно одетых в серую форму солдат Лиги. В глазах большинства имперских солдат именно они — убийцы маленьких девочек с Карескрии и разрушители беззащитных деревень — олицетворяли собой врага. Бриму казалось, что он видит пятна крови на безукоризненно чистых перчатках этих стоящих с равнодушным видом типов.