Рулевой - Билл Болдуин

— Вот оно. Ник, — произнес он. — Средний вперед, все кристаллы.

— Есть средний вперед, все кристаллы, — отозвался Урсис. Приглушенный грохот четырех кристаллов главного хода «Свирепого» слился с ревом генераторов, звездный пейзаж заколебался, превратившись сначала в подобие яростно-багрового калейдоскопа, а потом вообще в бесформенную массу копошащихся, вспыхивающих и гаснущих искр. К этому моменту (так называемому переходу Дайя — Перафа) индикатор световой скорости дошел до 1,0, и цифры на нем начали быстро расти по мере того, как кристаллы главного хода продолжали разгонять «Свирепый» в гиперпространстве.

— Отключить гравитационные генераторы, — скомандовал Брим, — Гравитационные генераторы отключены, — подтвердил Урсис.

Гиперэкраны мгновенно потемнели — их кристаллическая структура синхронизировалась с ускорением, — потом снова прояснились, открыв им Вселенную во всем ее великолепии. По эту сторону светового барьера четыре пышных зеленых хвоста из дюз тянулись за кораблем на два кленета, не меньше, окруженные бледно-зелеными завихрениями возмущенного пространства-времени в полном соответствии с законами тревисовой физики. Почти сразу же шум генераторов стих, и Голсуорси снова встретился с ним взглядом.

— Да, сэр? — удивленно спросил карескриец, внутренне готовясь к новому подвоху. . Тень иронии проскользнула в покрасневших глазах старшего пилота, прежде чем взгляд их снова затуманился.

— Может, вы и доказали кое-что этим утром, Брим, — лишенным эмоций голосом произнес он. — Ладно, я принимаю у вас управление. Отдыхайте, любуйтесь пейзажем.

До потрясенного Брима вдруг дошло, что он удостоился редкой похвалы и что ему нужно найти какие-то подходящие слова для ответа. Потом он сообразил, что слова — не из тех инструментов, в которых Голсуорси знает толк.

— Спасибо, лейтенант, — ответил он спокойно. — Я буду рад передохнуть немного.

Когда управление кораблем было переключено на левый пульт, Брим откинулся в кресле и на мгновение зажмурился. Насколько он понимал, этим утром он одержал целых две победы — хотя вряд ли эти имперские офицеры на мостике смогли бы объяснить почему и как. Как изгои галактической империи Авалона, карескрийцы редко удостаивались похвалы за свои достижения. Но даже то, что Голсуорси оценил летные способности Брима, не могло сравниться в его глазах с наслаждением от кислой мины на вытянутом, холеном лице Амхерста.

«Свирепый» полным ходом несся на войну — и Вилф Брим вместе с ним.

Задачи космической блокады ничем не отличаются от задач любой другой блокады: задушить какую-то важную часть галактической цивилизации голодом, причинив этим некоторый ущерб ее остальным частям. Предотвратить поставки из какого-то места стратегически важных материалов, задушив этим другие регионы Именно с этой целью К И Ф. «Свирепый» патрулировал окрестности огромного металлургического комплекса Лиги на планете Альтнаггин звездной системы Трах. Без редкого металла царклиния прокатные станы облачников не могли производить бронелисты обшивки, а без них верфи не могли выпускать новые боевые звездолеты.

Собственно, задача не отличалась особой сложностью грузовые корабли, пересекающие гиперпространство на скорости от десяти до двенадцати световых, не способны маневрировать в обычном понимании этого слова Для тою чтобы попасть куда-то, где можно стать на якорь, кораблю необходимо выйти из гиперпространства, а это значит, что по крайней мере два или три метацикла в конце каждого рейса ему приходится проводить в досветовом режиме. На этой стадии полета «беглецы» — корабли неприятеля, следующие в любом направлении, — видимы в нормальном спектре и, следовательно, уязвимы для хищников вроде специально оборудованных имперских эсминцев Т-класса «Свирепый» входил в число шести патрульных судов, осуществлявших блокаду Альтнаггина: он сменил небольшой эсминец Н-класса, дежуривший здесь на протяжении трех стандартных месяцев. Брим не особенно удивился тому, что жизнь на боевом дежурстве оказалась состоящей из тяжелой работы и скуки — в космосе почти всегда так. Все же рутину достаточно часто нарушали всплески боевой активности, и первая из них имела место всего через несколько дней после того, как корабль, который они сменили, с облегчением развернулся носом к дому и полным ходом унесся в космос.

Случайное затишье в одной из обычных для этого района космоса гравитационных бурь в сотне кленетов от туманности Триад (одного из важнейших центров военного производства Облачной Лиги) помогло им засечь два скоростных транспортника, приближающихся из глубокого космоса.

Помимо металлического царклиния, пытающиеся прорвать блокаду корабли неприятеля почти всегда везли и другие грузы, необходимые для военной машины туманности Триад: пищевые продукты, отобранные у голодающих фермеров Корвоста, только что добытые друзы кристаллов, а также огромное количество тайм-травы с вирусных плантаций Спьявола — это зелье было совершенно необходимо для всех без исключения представителей класса контролеров — правителей, представителей королевского трианского двора на отдаленном Инданге.

Вражеским кораблям, только несколько циклов назад вышедшим из гиперпространства, не повезло.

Голсуорси и Пим торопливо колдовали над пультами. Коллингсвуд, стоявшая у них за спиной, вглядывалась сквозь гиперэкраны в черноту Сменившийся с дежурства Брим присел на откидное сиденье, наблюдая за происходящим так, словно от его умения работать на каждом из пультов зависела его жизнь; впрочем, он знал, что она и в самом деле может зависеть от этого.

Первые две птички летели без сопровождения — Кабул Анак бросил практически все боевые машины в этом регионе на поддержку массированного нападения на имперские силы. И гравитационная буря, только что скрывавшая их, точно так же скрыла от них и «Свирепого», зато военное оборудование последнего помогло засечь два торговых корабля задолго до того, как его собственное изображение возникло на экранах их локаторов. Теперь же смертоносный боевой корабль преграждал им путь к спасению в гиперпространстве и несся за ними, как гнев легендарного Золтнарка, Темного Властелина Вселенной в древних балладах.

— С твоего позволения, Анастасия, нам стоит дать предупредительный залп, — тихо скомандовала Коллингсвуд. — Они все равно знают уже о нашем присутствии.

— И, очевидно, взывают о помощи на всех возможных каналах, — беспокойно возразил Амхерст.

Взгляд Брима задержался на пульте связи, где два дежурных сержанта переглянулись и кивнули. Времени терять было нельзя — посланные облачниками сигналы тревоги скоро привлекут сюда все боевые корабли противника, оставшиеся в этом секторе.

Три верхние орудийные башни «Свирепого» повернулись пару раз из стороны в сторону, но потом уставили дула своих длинных 144-миллии-раловых разлагателей прямо вперед; Брим представил себе, как то же самое сделали четыре такие же башни под днищем.

— Держитесь за ними в половине кленета, — приказала Фурье.

Брим зачарованно смотрел, как огневые расчеты хлопочут за своими пультами; на лица их падал отсвет от дисплеев. — Дистанция шесть тысяч, сокращается. Пять девятьсот.., пять восемьсот…

— Ток на разлагатели!

— Есть ток на разлагатели.

— Пеленг семьдесят шесть, вертикальный восемьдесят один плюс…

— Дистанция пять пятьсот и сокращается. Ну…

— Готовы!

— Пли!

По команде Фурье все семь разлагателей выплюнули лучи ослепительного света и яростной энергии; палубы «Свирепого» отчаянно завибрировали. Брим невольно вздрогнул от мощного грохота, разнесшегося по кораблю. Пространство перед кораблями облачников наполнилось вспышками желтого огня.

— Глаза Вотура! — захлебнулся Теада. — Ну уж это заставит их сбавить ход.

— Я бы не полагалась на это, — предупредила Коллингсвуд, не отрывавшая хищного взгляда от своей добычи. — Они не сдаются так просто. Анак захлебывается без сырья — у них есть стимул попытаться удрать. — И впрямь, цикл спустя два корабля продолжали лететь тем же курсом. Она нахмурилась и кивнула.

— Разберись-ка с ними, Анастасия, — скомандовала она. — Поближе па этот раз.

— Есть, капитан, — откликнулась Фурье. — Уменьшить упреждение!

— Есть, лейтенант! Пеленг пятьсот минус пятнадцать, вертикальный плюс шестьдесят четыре.

Нетренированному глазу Брима могло показаться, что перезаряженные разлагатели почти не шелохнулись, но он знал, что следующие разрывы лягут гораздо ближе — если уж предыдущий залп не убедил тех…

— Пли!

На этот раз чернота перед носом торговых судов разорвалась одной огромной вспышкой, казалось, всего в нескольких иралах от них. И хотя реакция на это последовала немедленно, она была не совсем такой, какую ждали на мостике «Свирепого».