Византийцы. Наследники Рима - Дэвид Райс

Турецкое нашествие: падение Константинополя

В 1421 году турки вновь перешли в наступление и разорили большую часть Пелопоннеса. И вновь их отвлекли от Мистры и Константинополя волнения в Малой Азии. Вновь император обратился за помощью к Западу и предложил союз церквей. (Преемник Мануила, Иоанн VIII (1425–1448), съездил для этого в 1437 году в Италию.) И снова предложения императора не были поддержаны церковью, в результате это принесло лишь унижение императору перед лицом православного христианского мира. Но вновь последовала краткая передышка: на этот раз благодаря честолюбивым устремлениям Яноша Хуньяди в Венгрии и Скандербега в Албании, оказавшим отчаянное сопротивление туркам, захватившим Западные Балканы. Передышка оказалась слишком короткой. В 1438 году Иоанн VII скончался, и в Мистре был коронован его преемник – Константин ХГ Три года спустя султаном турецким стал Мохаммед II, наследовавший Мураду. И в качестве первого шага он решил положить конец ситуации, ставшей совсем бессмысленной. Константинополь вновь попросил помощи у Запада, и вновь православная церковь отказалась рассматривать возможность союза с папством. «Лучше пусть посреди Константинополя будет мусульманский тюрбан, чем митра латинян», – заявил один из высших священнослужителей. Так и случилось. В 1453 году, после одного из самых доблестных оборонительных сражений в истории, город пал. Последний из Константинов погиб смертью храбрых, защищая столицу, основанную первым носителем этого имени тысячу сто двадцать три года тому назад.

Повествование о византийских императорах закончено. Нет на свете другой страны, история которой являла бы нам столь же поразительное смешение доблести и предательства, таланта и бездарности, умения и беспомощности, набожности и соглашательства. Причем странная двойственность, заложенная в самой основе византийской цивилизации, более всего проявилась в сфере культуры. Это рассказ об империи, которая одно время включала в свои пределы весь цивилизованный мир Запада, которая на протяжении девяти столетий была средоточием мировой мысли и культуры и более тысячи лет являлась независимым государством. Это история государства, в котором церковь обладала огромной властью, равной власти императора, в эпоху, когда императоры были всемогущими; государства, в котором христианство больше влияла на повседневную жизнь, чем в какой-либо другой христианской стране; государства, в котором императорами становились с помощью предательства, интриг и жестокости. Это история нации, которая не подпадает под упрощенные категории марксистской идеологии, в которой рабовладельческий строй должен сменяться феодальным, а феодальный – капиталистическим и так далее. Византийское государство никогда не было рабовладельческим, хотя рабы там были. Несмотря на то что знатные фамилии начиная с XI века имели огромное влияние, Византийское государство никогда не было по-настоящему феодальным. И разумеется, оно никогда не было ни буржуазным, ни капиталистическим. Оно было империей, и оно было христианским. Именно это сочетание создало тот образ жизни, который больше нигде не повторился в точности. Нет в мире другого государства, чья история являла бы собой такое единство противоположностей, нет другой культуры, которая представляла бы собой такой сплав материального и духовного. Дуализм – его основной принцип, его лейтмотив. Так что для определения Византийского мира Энгельсу пришлось бы прибавить новую категорию к своему списку общественных строев.

Глава 4

Архитектура

Благодарю Господа за то, что он счел меня достойным завершить этот великий труд и тем превзойти даже тебя, о Соломон.

Истоки происхождения византийского стиля

Византийский архитектурный стиль представляет собой, пожалуй, самый отточенный и ярко выраженный стиль в Европе. Несомненно, он многим обязан архитектуре языческого Рима, в частности, тем огромным сводчатым зданиям из кирпича, которые так любили римские императоры, размещая в них бани, дворцы или общественные учреждения. Не менее важный вклад внесло в него раннехристианское искусство, развившееся при Константине и его ближайших преемниках. Примером его служат трехнефные базилики, вроде церквей Святой Сабины и Святой Марии Маджиоре в Риме. Столь же существенное влияние оказала на него Ближняя Азия, где с III века строители, особенно в Сирии, занимались экспериментами по усовершенствованию квадратных в плане зданий. Несомненно, многое было почерпнуто и у Персии, с ее совершенно особой системой строительства сводов и необыкновенных куполов, разработанной под покровительством царей династии Сасанидов (222–650). Однако уже во времена Юстиниана слияние отдельных элементов образовало новый стиль, представлявший собой непростую эклектическую смесь. Стиль, созданный по приказу христианской церкви и осуществленный на деле благодаря покровительству византийских императоров, наместников Бога на земле.

Возможно, то, что все факторы, необходимые для создания подобного сплава, сошлись вместе примерно в середине VI века, было в какой-то степени делом случая. К тому времени христианская мысль уже четко выстроилась в определенном направлении. И хотя еще шли достаточно бурные споры об истинной природе вероучения и продолжали появляться, особенно на Востоке, раскольнические еретические секты, но основные принципы православного христианства уже были установлены, и началась реализация типовых планов строительства церковных зданий, а также их внутреннего убранства, которые церковь считала наиболее пригодными для ее нужд. Архитекторы и художники были взяты под крыло церкви, и, хоть не было прямых приказаний, как именно следует строить, становилось ясно, что в этих своих нуждах православная церковь весьма привередлива, и то, что годится Риму, не обязательно подойдет новой столице – Константинополю или другим большим городам Восточной империи, зависящим от него. В раннехристианский период священнослужители были довольны тем, что продольный центральный неф как бы направлял взгляд молящегося к алтарю, далеко не всегда расположенному на востоке. Но византийскому миру, в котором господствовал новый трансцендентальный образ мысли, требовалось нечто более духовное, более выразительное. Требовался тип здания, который бы направлял взоры ввысь, а мысли к небесам. Архитекторы экспериментировали с формой крыш, которая удовлетворяла бы требованиям и Рима, и Востока, а именно применяли купола и своды. Ведь те обладали неким поэтическим вдохновенным притяжением, совершенно отсутствующим у простых деревянных потолков в старых базиликах. Отличие византийской архитектуры заключалось в том, что она довела до совершенства сочетание этих двух форм, породив тем самым удивительно органичный и выразительный стиль.

Многое можно было бы написать о происхождении куполов, о том, где они были широко применены впервые. Одна школа приписывает заслугу их создания Восточному Средиземноморью, другая – Италии. Несомненно лишь то, что самым ранним примером их использования является здание Пантеона в Риме, но фундаменты подобных строений, датируемые эллинским или раннеримским периодом, были обнаружены в Пергаме и Константинополе.

Правда, крыши и верхние части стен не сохранились, но, тем не менее, остатки позволяют предположить, что они являются примером восточно-средиземноморского зодчества, предвосхищающего по дате создания римские постройки. Однако все это были купола на круглом основании, что выпадает из главного направления развития архитектурного стиля, существенной чертой которого было возведение куполов при большом количестве вариантов оснований. Таким образом, проблема состояла в том, чтобы найти какой-то способ, позволяющий возвести круглый купол на квадратном или прямоугольном основании.

Рис. 6. Круглое здание около Мирелейона, Константинополь. План. Вероятно, I в.

Ведь именно такую форму можно преобразовывать бесконечно, продлевая одну или несколько сторон и получая здания с квадратными либо прямоугольными апсидами, а то и в виде креста или открытого квадрата из колонн, внутри которого располагается второй закрытый квадрат.

Эта проблема уже была решена ранее, еще до правления Юстиниана, но довольно примитивным образом или в небольшом масштабе. Существовало два способа, причем и тот и другой пережили много столетий. Один из них известен как «восьмерик на четверике», другой называли «свод на парусах», или парусный свод. Любопытно, что есть примеры одновременного их использования в одном здании. Это, в частности, церковь в Абу-Мина близ Александрии. Первый способ, «восьмерик на четверике», представляет собой арку, возведенную над открытым углом, образованным перекрывающими стены квадрата арками по всем его четырем сторонам.