Безобразная Эйвион, или Сон разума - Робер Гольярд

– Справедливо, – сказал рыцарь.

Не ответив, кормчий развернулся и исчез так же быстро, как появился.

На его месте возникла фигура Алуна.

– Чего тебе? – спросил сир Гарет.

– Не верю я этому черномазому, – буркнул старый солдат, дёрнув себя за ус.

Рыцарь вопросительно поднял брови.

– Он постоянно назад пялится, – продолжил Алун, – и сразу вперёд, как замечает, что на него кто-то смотрит. А сзади нет ничего.

– Ты излишне подозрителен, Алун. Хороший кормчий должен видеть всё вокруг. К тому же за нами идёт второй драгг.

– Ну, может, и так.

Справа проплывали высокие берега Глотки Тролля, густо заросшие сосновым лесом. Стена из деревьев, подступавшая к краям обрыва, стояла плотно и мрачно, разглядывая непрошеных гостей тёмными провалами меж стволов. Небо мало-помалу затягивали тучи.

Вновь трижды прогудел бронзовый диск, и парус, подчиняясь усилиям нескольких солдат, начал медленно подниматься.

– Почему убирают парус? – спросила Эйвион.

– Не знаю. – Рыцарь пожал плечами, глядя на приближающегося Ал’иира. Вода была тихой, и на время тот доверил рулевое весло своему помощнику.

– Туман, – коротко пояснил кормчий, указав прямо по курсу корабля, туда, где далеко-далеко в синеватой дымке проступали очертания высоких холмов.

– Я не вижу никакого тумана, – сказал рыцарь.

Кормчий растянул губы в едва заметной улыбке. Его покрытое синими щупальцами лицо сделалось ещё страшнее.

– Ал’иир тоже пока не видит. Но скоро туман будет здесь.

– Так что же?

– В тумане плыть нельзя. Ал’иир говорит: надо стоять и ждать.

Рыцарь задумался.

– А далеко ли до устья Глинна?

– Не больше двух часов быстрого хода.

Сир Гарет кивнул.

– Плывём вперёд. Без гонга. Вёсла обмотать тряпками. А как увидим туман, пристанем к берегу. Мне говорили, что крепость стоит в полумиле вверх по течению. Вечер – это хорошее время, нельзя упускать. Они не ждут нас.

– Не ждут, – медленно повторил Ал’иир. – Хорошо.

Он направился на корму драгга, где принялся подавать знаки шкиперу второго корабля. Эйвион проводила его взглядом, и на мгновение ей показалось, что на горизонте, там, где тёмная вода сливалась с небом, вновь мелькнули и тут же пропали чёрные точки.

Туман появился неожиданно. Его языки, будто живые, стремительно потекли с холмов, просочились меж тёмных сосен и на мгновение замерли перед водной гладью залива. У Эйвион перехватило дыхание: туман увидел приближающиеся драгги. Подобно тысячеголовой змее, он пружинился, собирался в клубки и готовился к прыжку.

С тихим плеском вёсла опустились в воду, и корабли медленно поплыли вперёд; только хриплое дыхание солдат и скрип уключин нарушали мертвенную тишину. Словно вздох удовольствия донёсся со стороны тумана; внезапно вздыбившись горой, он ринулся к своей жертве.

Холодное влажное облако окутало драгги, настолько густое, что лицо стоявшего рядом сира Гарета Эйвион видела как в дымке. Низ и верх, север и юг перестали существовать. Необъяснимое чувство тревоги охватило девушку.

– Проклятье, – пробормотал рыцарь сквозь зубы. – Эй, Ал’иир, где берег?

Вместо ответа раздался торопливый двойной удар гонга. С левой стороны гребцы немедленно подняли вёсла, а с правой продолжали грести. Но было уже поздно: с оглушительным скрипом драгг остановился, напоровшись на мель. Несколько вёсел с треском сломались. Солдаты, стоявшие на палубе, повалились друг на друга, Эйвион едва удержалась на ногах. На корабле поднялся гвалт.

– Ал’иир, Вил тебя побери! – крикнул сир Гарет. – Где ты там?

– Его нету, командир! – тут же раздалось в ответ.

– Сбежал, гадёныш!

– И другого тоже нет!

– Кто видит второй драгг?

Солдаты замолчали, напряжённо вглядываясь.

– Зажечь огни! – приказал рыцарь.

Спустя минуту запалили два факела: их огни мутными пятнами осветили лица солдат. Один из факелов принесли на нос корабля: это оказалась глубокая железная плошка, заполненная жиром. Солдат подвесил её на крюк, вделанный в голову дракона.

Из тумана вынырнула фигура Алуна.

– Я ж говорил… он нарочно нас сюда завёл.

Рыцарь только махнул рукой.

– Десятки Мадока и Ивора в воду! – приказал он. – Остальные – на левый борт.

Двадцать человек, сбросив с себя камзолы и оставив оружие на палубе, принялись спускаться.

– Раскачиваем! – вскоре раздалось снизу.

Драгг стоял как вкопанный.

– Алун! – позвал сир Гарет. – Ещё двадцать человек.

Солдат кивнул, повернулся, собираясь уйти, и вдруг застыл.

– Что за… – пробормотал он, всматриваясь.

Из тёмного марева прямо на них плыли огни. Один, второй – не меньше дюжины лодок с пылающими горами хвороста.

– Сейчас сгорим! – рявкнул сир Гарет. – Отталкивайте их вёсл…

Рыцарь замолчал, пошатываясь. Эйвион завизжала. В его левом глазу торчала стрела, и тоненькая струйка крови текла по щеке. Ноги рыцаря подкосились, и он с грохотом свалился с носовой палубы.

В то же мгновение из тумана возникли очертания небольшого корабля, потом ещё одного и ещё, со странными треугольными парусами.

– К оружию! – закричал Алун, и сам упал, захрипев. Его крик потонул в многоголосом вопле, хлынувшем со всех сторон. Сотни стрел вонзались в живую плоть, щёлкали о борта драгга. Зажав руками рот, Эйвион села на корточки, пытаясь спрятаться от смертоносного ливня. Кто-то прикрывался щитами, другие сами стреляли в ответ, но мешала мгла, мешал едкий дым от полыхавших вокруг драгга лодок.

Эйвион отшатнулась, вскрикнув от ужаса: прямо рядом с ней в борт корабля с лязгом вцепился большой железный крюк. Другой такой же, вонзившись в бок солдата, пригвоздил его к дереву. Солдат дико завопил; кровь хлестала из развёрстой раны.

– Пошли живей! – невесть откуда взявшийся Корах дёрнул Эйвион за руку. – Не высовывайся. Плавать умеешь?

– Где Айрис? – задыхаясь, спросила она.

– Вил её знает. Быстрее.

Они не успели сделать и двух шагов. На драгг, как горошины из лопнувшего от зрелости стручка, посыпались люди. Полуобнажённые, с телами, покрытыми узорами. Звон железа и дикие крики оглушили Эйвион. Морских людей было много, так много, что у неё закружилась голова от бесконечного мелькания татуированных торсов и свирепых лиц – словно гигантский клубок цветных змей хлынул из моря, заполоняя собой всё пространство. Отчаянно сопротивляющихся солдат сира Гарета осталось меньше полусотни; их теснили к корме, но и там их подстерегала опасность: всё новые и новые дикари, завывая, лезли на драгг, падали в воду, сражённые мечами, но на их месте тут же появлялись другие.

Палуба была завалена мёртвыми утыканными стрелами телами. Кое-кто ещё шевелился, а один воин, с двумя стрелами в спине, пытался перебраться через борт. Подскочивший аркан страшным ударом кривого тесака снёс ему голову; тело мешком свалилось на палубу. Аркан огляделся – и остановил взгляд на сжавшейся в комочек Эйвион.

Ругнувшись сквозь зубы, карлик выхватил меч. Морской человек, – кажется, это был Ал’иир, – громко захохотал. Корах храбро бросился на противника, но тут же, отброшенный ударом могучего кулака, отлетел в сторону. Ал’иир схватил Эйвион за волосы; она вцепилась в его руку зубами, на мгновение почувствовав вкус крови. Ухмыльнувшись, кормчий с силой швырнул Эйвион вниз.

Её голова с треском ударилась о доски палубы, и она провалилась в темноту.

Книга вторая

Эйша

Глава 1

Рабыня

Эйвион очнулась оттого, что что-то мягкое пробежало по её ноге. Голова жутко болела, и она не сразу поняла, где находится. Было темно и мокро, рядом кто-то разговаривал, скрипело дерево, и явственно слышался плеск воды. Пол плавно покачивался. Знакомые запахи, от которых желудок выворачивало наизнанку: смола, ворвань и нечистоты. Эйвион попыталась приподняться, и её вырвало.

– О, – сказал кто-то, – кажись, подружка наша очнулась.

– Заткнись, Кайн. – Эйвион узнала этот голос. Он принадлежал Ивору, одному из десятников сира Гарета. – Про бабу свою будешь так говорить. Для тебя она – госпожа Ллир.

– Да ладно тебе, – буркнул Кайн, – там, может, и госпожа, а сейчас мы все вместе в заднице у Вила.

– Где мы? – спросила Эйвион. Язык был сухой, во рту застыл мерзкий вкус.

– На ихнем корабле, – ответил Ивор.

– Куда нас везут? Почему на нас напали? – Глаза понемногу привыкали к темноте, и в едва заметных дорожках тусклого света, пробивавшегося из щелей палубы над головой, Эйвион различила несколько согбенных человеческих силуэтов. – Здесь все, которые остались?

– Нет, не все. Я так думаю, человек сорок осталось, может, больше. У этих гадов четыре или пять кораблей, всех на разные рассадили. А везут, скорее всего, на Элькин.

– Зачем?