Привет с того света - Валерий Суси

- Здорово, Филимон! Вот, понимаешь... , решил я... . Что же я решил? Ах, да! Я решил зайти... Ну, да! К тебе! У тебя же..., это... день рождения? Я правильно говорю? У тебя сегодня... день рождения? Только, я без подарка... Прости...

Все изумленно оглядывали нежданного гостя.

- Это Черноусов. Андрей Черноусов. Писатель и мой сокурсник по институту, - поспешно начал объяснять Филимонов, - Извините! Мы сейчас вернемся!

Он схватил Андрея под руку и потащил в ванную.

- Врет, Филимон! Никакой я не писатель. Дерьмо я, а не писатель, фраза вышла ровной, как линейка.

- Мы, пожалуй, пойдем, - поднялась Надя, следом за которой поднялся и ее муж, будто, соединенный с ней каким то хитрым механизмом, заставляющим его повторять ее движения.

- Да, пожалуй, и нам пора, - поддержал начинание Дрозд.

Маша не возражала и облегченно вздохнула, когда дверь глухо пристукнула за ушедшими. Она прошла по коридору и прислушилась к голосам в ванной, но за шумом воды, пущенной, видать, "на всю катушку", расслышать ничего не смогла. "Где Наташку носит?" - подумала она и посмотрела на настенные часы.

- Ты, именинник, врешь по неведению, а я - из зависти! Вот в чем разница! - водная процедура вернула Черноусову способность говорить членораздельно. Теперь он был без пальто, в том же свитере, что и тогда, в ресторане.

- Постой, дружище, постой! Не стоит так торопиться, - Филимонов аккуратным плавным движением подхватил фужер, который Черноусов, с завидной расторопностью, успел наполнить по самые края.

- Да, ты чего? Не видишь - человеку плохо?

- Вижу, дружище, вижу, - успокоил Филимонов приятеля и протянул ему рюмку с водкой.

Андрей оспаривать "подмену" не стал. "Синичка" была уже в руках, а "сушняк" сдавливал горло.

- Так! За что пить будем? - заторопился он, опять, забывая причину своего нахождения здесь.

- За меня, Андрей! Не против?

- О, дьявол! Прости! Филимон! Ты всегда был "своим" парнем, несмотря на то, что много времени провел среди гнид и ползучих гадов! Я всегда, между прочим, удивлялся, что ты сумел так долго просуществовать в той среде. И не стать гнидой! Ты - простой честный малый! За тебя!

Черноусов, видать по всему, находился в той стадии запоя, когда желудок перестает нуждаться в пище и держится, исключительно, за счет водки. Потому закусывать не стал, а вместо того - закурил.

- А ты чего куролесишь? - спокойно поинтересовался Филимонов, Что-нибудь случилось?

- Случилось, - согласился Андрей, - Давай еще по одной? Ты не бойся! Мне будет только на пользу.

- Ну, смотри, - Филимонов наполнил рюмки.

- За тебя!

- И за тебя!

Черноусов сделал пару затяжек. Глаза его заблестели, словно, кто-то, подпустил в зрачки несколько капель глицерина и сразу напомнили институтские годы и молодого Андрея. "Филимон" - это оттуда, с той поры. Андрея прозывали - "Усатый". Не из-за усов, усов он не носил. И бороды, тогда, то же - не было. Из-за фамилии.

- Помнишь, наш разговор в ресторане? - начал Черноусов.

- Конечно.

- Так вот. Все, что я сказал - забудь! Все - неправда! От зависти и отсутствия таланта все это было сказано. Не писатель я - дерьмо!

- Во, дает! - раздался восхищенный голос Наташки. Она стояла в дверях, в джинсах и тонком свитерочке. Длинные волосы, причудливо раскручиваясь, перемещались постоянно, принимая новую форму при каждом движении головы, напоминая детскую игрушку - калейдоскоп, с прыгающей разноцветной мозаикой.

- Да, девушка! Именно, так! Дерьмо! - продолжал Черноусов, нисколько не удивляясь появлению молодой особы. За последние три дня он перебывал в таких неожиданных местах и так привык к перемене лиц, что возникшее, вдруг, еще одно новое лицо ничего не добавляло, и ничего не убавляло в том хаосе, который нагромаждался в его черепе, - Да, Вы проходите, присаживайтесь. Думаю, Вам будет то же интересно.

Нерешительно вошла Маша, словно, находилась в чужом доме. Человеку не по себе. Стоит ли становиться свидетелем пьяных откровений? Но любопытство перевешивало "на добрых полкило"! Такое сравнение пришло ей на ум и вызвало улыбку. "Мышление продавца со стажем".

- Здравствуйте, дамочка! И Вы, то же, пожалуйста, проходите! Вот, присаживайтесь. Вам, то же, будет - интересно! А, может быть, за знакомство? Не против? - он потянулся, не очень уверенно, к бутылке.

- Давай, лучше, это сделаю я, - опередил его Филимонов.

- Давай. Лучше - ты! Ты, конечно - лучше! - сманипулировал он словами и торжественно вознес рюмку на вытянутой руке, словно, хотел дотянуться до люстры, - Давайте, выпьем за тот абсурд, который превращает посредственность в талант!

- Гениально! - воскликнула Наташка, - Я - за!

Маша с Сергеем переглянулись и то же присоединились к тосту, смысл которого ускользал, как солнечный зайчик.

- Извини, Андрей! Я насчет абсурда. А без него нельзя обойтись?

- Формуя глину, делают сосуд: от пустоты его зависит его применение.

- Ты хочешь сказать, что форма не имеет значения? Но пустота сосуда будет такой, какую форму гончар ему придаст. Это ведь очевидно!

- Это - не я хочу сказать. Это сказал Лао-цзы.

- Папа! Пустота - это тайна, не подвластный человеку смысл. А форма и, правда, не имеет значения.

- Чушь. Какой то свихнутый, придумал, привлекательную для слуха бессмыслицу и Вы хотите, чтоб я, вместе с такими же, ненормальными, восторгался ею? Или делал вид, что восторгаюсь? Нет, простите. Я человек со здоровой головой и не собираюсь ловить черную кошку, в темной комнате, да, к тому же, с завязанными глазами. У меня такой надобности нет!

- В том-то и дело! Что у тебя надобности нет. А у меня - есть! Правда банальна и неинтересна! Другое дело - парадокс! А еще лучше - абсурд! И потому, я вот, теперь, прочухаюсь и начну новую жизнь. Главным моим героем станет - Пустота. Я перемешаю буддизм, дзен, католицизм, православие и выведу из всего этого, нечто, до чего никто не дойдет, до того самого абсурда! А сам обреюсь наголо и пойду в кришнаиты. Буду приплясывать и бить в бубенцы! Вот, тогда, меня признают, станут читать и выдвигать на премии! Побольше абсурда - это главное!

Черноусов, все-таки, как-бы, между прочим, за рассуждениями, дотянулся до бутылки, и в его руке уже покачивался полный фужер. "Пусть выпьет и вырубится, а то протянет бодягу до утра" - подумал Филимонов.

- За абсурд!

"Усатый" залпом выдул фужер. И - вырубился.

В понедельник позвонил Дрозд. Сообщил, что звонок в Лондон подтвердил подлинность письма. Сказал, так же, что никаких дополнительных сведений получить не удалось, так как сотрудникам нотариальной конторы и самим больше ничего не известно. Кроме того, Дрозд успел переговорить с Вишневским. Тот передает ему, Филимонову, привет, делом заинтересовался и назначил встречу. На четверг. Извиняется, но скорее - не может. Все расписано по дням.

- Время терпит. Четверг, так - четверг!

Вишневский вышел из-за стола. Обнялись. Похлопали друг друга по плечам. Ни дать, ни взять - боевые соратники, однополчане! Там, в "окопах", некогда было "ручкаться", да и из "окопов" то - разных. Кроме того, Вишневский на генеральский уровень тянул, а Филимонов, самое большое - на капитана. Не та компания, чтоб водку вместе глушить. Но полк? Полк - один!

Нынешний кабинет бывшего секретаря райкома не шел ни в какое сравнение с тем, который он, когда-то, занимал. Тот был огромным и безвкусным, увешанным портретами вождей пролетариата, отчего там, казалось, весь воздух, вся атмосфера, были пропитаны "идейностью" и коммунистической моралью. Даже, матом никто не решался выругаться под укоризненными взглядами идеологов. Этот кабинет уступал по площади. Зато выглядел точно так, как выглядят офисы на Уолл-стрит, из американского кино. Деловой мир! Бизнес, деньги, рационализм и никаких сантиментов! Если что, то и ругнуться можно. Никто не осудит.

Расселись. Секретарша (хорошенькая, длинноногая, в короткой юбочке) принесла кофе.

- Что? Не против? - забалагурил он, проследив за взглядом Филимонова.

- Хороша Маша - да не наша! - улыбнулся Сергей.

- Да, у тебя же своя Маша, - вставил Дрозд, - Его жену Машей зовут, пояснил он Вишневскому.

- Да, ты чего х.. с пальцем путаешь! Это, брат, разные вещи! Жену любить надо, а с такой "телочкой" и понаслаждаться можно. Не понимешь, что-ли?

Женская тема обсуждалась долго и с подробностями. Словно, она и явилась причиной встречи. К финалу подошли в полном согласии с тем, что "трахнуться" на стороне никогда не вредит, даже, на пользу и только укрепляет семейную жизнь. Вишневского тема раззадорила и, чтоб расслабиться, он предложил коньячку. Выпили. Секретарша принесла еще кофе, элегантно вильнув бедрами. Она напоминала изящную яхту на морской волне.

- А, может, махнем в сауну? Прямо сейчас? - выдохнул идею Вишневский, Девочек организуем в один момент. А, потом, и о деле поговорим.

Сергей Павлович вернулся домой под утро. Прокрался в спальню и попытался бесшумно пролезть под одеяло.