Государственный Дарвиновский музей Москва - А. Васильева

За последние 400 лет по вине человека вымерло более 250 видов только птиц и млекопитающих. Число исчезнувших видов беспозвоночных животных исчисляется тысячами. В настоящее время ежегодно исчезает один вид или подвид. Человеку следует остановиться и задуматься о том, что естественный процесс видообразования не успевает за такими быстрыми темпами вымирания. Планета стоит на пороге экологической катастрофы.

Все знают пингвинов, населяющих Южное полушарие, но мало кому известно, что словом «пинг-уинг» английские рыбаки называли бескрылую гагарку. Эти птицы похожи благодаря близким условиям жизни. Бескрылая гагарка утратила способность летать и имела лишь недоразвитые крылья, на суше ходила неуклюже, зато в море превосходно плавала и ныряла. Раньше она была широко распространена по побережьям и островам всей северной части Атлантики: от Лабрадора до Ньюфаундленда, Гренландии и Исландии и от Норвегии до Британских островов. Бескрылая гагарка с древнейших времен являлась излюбленным объектом промысла приморских жителей из-за своего вкусного мяса, яиц и теплого пуха. Неспособность летать, доверчивость характера, большие скопления на гнездовании делали ее легкой добычей. Когда гагарок было много, на них активно охотились. Позже, когда стало понятно, что вид находится на грани вымирания, за дело взялись коллекционеры. В XIX веке началась погоня за последними особями, что явилось убийством биологического вида. Бескрылая гагарка стала одним из видов птиц, полностью уничтоженных человеком. В память о ней осталось только 70 чучел, 90 скелетов и 74 яйца.

В. А. Ватагин изобразил группу бескрылых гагарок в типичной для них среде обитания: утесы и камни, а вокруг — холодное изумрудно-голубое море. Гнездились эти птицы на скалах, образуя колонии, питались на мелководье. Гагарки были совершенно не пугливы, так как жили в местах, где водилось много рыбы и мало крупных хищников. На картине царят безмятежность, красота и покой мира природы, еще не тронутой человеком.

История происхождения лошадей изучена, пожалуй, лучше, чем других животных. Начинается она с эогиппуса. Зверь был величиной с лисицу, обитал в густых влажных лесах и питался травой и листьями. Бегали эти маленькие четырехпалые лошадки по мягкому грунту, широко расставленные пальцы помогали им не увязать во влажной почве. Открытые ландшафты типа степей и саванн появились 20–25 миллионов лет назад. Изменились условия, следовательно, и строение животных. Если рассмотреть «лесных» и «степных» лошадей, то заметно, что у обитателей степей более крупные размеры тела, длинные ноги, иное строение конечностей. Лошади становятся однопалыми, у современных от боковых пальцев сохранились только тоненькие косточки, которые называются грифельными. Иное строение имеют и зубы животных, они приспособлены к питанию жесткими травами, стали более крупными и прочными.

Вадим Вадимович Трофимов создал серию реконструкций предков современной лошади в гипсе для «Эволюционного ряда лошади». Данное поручение было неслучайным: Вадим Вадимович очень любил лошадей и блестяще изображал их как в живописи, так и в скульптуре. Эта страсть перешла к нему от отца — бывшего царского офицера, служившего в кавалерийском полку. Благодаря анатомической грамотности самого автора и зоологическим консультациям А. Ф. Котса выполненные им скульптуры лошадей являются достоверными копиями своих реальных прототипов, но при этом их отличают совершенство пластических форм и художественная убедительность образов.

В центре зала «Многообразие жизни на Земле» расположен комплекс «Следы былых биосфер». Внимание посетителей привлекает большая скульптурная реконструкция гигантского ленивца — мегатерия, вымершего 10–12 тысяч лет назад, выполненная в натуральную величину. Трудно поверить, что ныне живущие маленькие ленивцы родственники пятиметрового мегатерия, который по размеру превосходил слона, но это так. Животное питалось растениями, листьями и молодыми ветками деревьев.

Ископаемые кости мегатерия во время кругосветного путешествия нашел Чарльз Дарвин. В 1833 в Пунта Альте ученый обнаружил крупную челюсть и по сохранившемуся в ней зубу определил ее принадлежность гигантскому ленивцу. Дарвина поразило, что ископаемые части черепов и другие кости мегатерия найдены в той части света, где и теперь живут ленивцы. В путевом дневнике он так описал это событие: «После завтрака я отправился в Пунта Альту к тому самому месту, где я нашел ископаемых. Я нашел челюсть, в которой сохранился зуб; по последнему я установил, что кость принадлежит большому допотопному животному Megatherium. Это особенно интересно, так как единственные остатки этого животного в Европе находятся в королевской коллекции в Мадриде, где они остаются столь же недоступными для всяких научных целей, как в месте своего первоначального залегания».

В музее на базе интереснейших биологических коллекций было решено исполнить серию живописных и скульптурных работ, призванных воссоздать основные этапы эволюции животного мира Земли. В 1924 по рекомендации известных художников-анималистов А. Н. Комарова и В. А. Ватагина в штат Дарвиновского музея был принят Константин Константинович Флёров. А. Ф. Коте писал о нем: «Нечасто карандаш и кисть художника-анималиста опирались на такую долгую практическую школу, такой солидный, длительный научный стаж, как то имело место в жизни и призвании Флёрова». Сочетание двух ипостасей ученого — профессионала зоолога и профессионала художника — позволили ему успешно воссоздавать по сохранившимся скелетам внешний вид ископаемых животных, изобразив их в скульптурных реконструкциях и полотнах. Флёров — один из самых ярких палеонтологов-художников.

Чудо жизни

Проучившись два года в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, А. Н. Комаров решил попробовать себя в роли иллюстратора: он отослал свои рисунки на тему псовой охоты редактору, издателю журнала «Семья охотников» С. В. Озерову и в ответ получил письмо следующего содержания: «Милостивый государь, Алексей Никанорович! Ваши рисунки, несмотря на хорошее мастерство исполнения, в журнале помещены быть не могут. Это не борзые собаки, а какая-то помесь кота с лягушкой. Вы, я думаю, никогда не видели борзых собак…» Однако тут же содержалось приглашение в имение Сергея Владимировича, где художнику было предложено ознакомиться с обитателями псарни — русскими псовыми борзыми. Комаров не замедлил им воспользоваться. Полученный опыт оказался бесценен, впоследствии он очень пригодился при написании серий картин для Дарвиновского музея: «Так вот они какие, эти борзые собаки! ‹…› Я с восторгом смотрю на них, глажу их шелковистую псовину и любуюсь их легкими, ловкими движениями, их побежкой, как на пружинках», — писал мастер.

Уже через неделю Озеров хвалил его эскизы, удивляясь, как скоро художник изучил борзую собаку. Комаров так объяснял свой быстрый прогресс: «Удивляться тут нечему — я полюбил их, а этого довольно, чтобы запомнить, и крепко запомнить». Русские псовые борзые заняли особое место в его сердце, он запечатлел данную породу множество раз не только в живописи, но и в графике. Более того, эти собаки сопровождали его всю жизнь, а самого первого щенка художнику подарил Озеров после того первого, незабываемого посещения.

Творчество талантливого скульптора Анны Семеновны Голубкиной относится к ярким явлениям в русском искусстве XIX–XX веков. Голубкина училась в классах изящных искусств А. О. Гунста в Москве, была вольнослушательницей в МУЖВЗ, Высшем художественном училище при Петербургской академии художеств, мастерской Ф. Коларосси в Париже, затем у О. Родена. Будучи ярким представителем импрессионистического направления в скульптуре, Голубкина не так известна своими анималистическими работами. Между тем, целые периоды в ее творчестве были посвящены исключительно такой пластике. Произведения хранятся в собраниях Государственной Третьяковской галереи, Государственном Русском музее, Музее-мастерской А. С. Голубкиной в Москве.