Проклятие весны (ЛП) - Буше Аманда

Рейн прилагала ещё больше усилий после начала переговоров о женитьбе её принца на Астрее, однако, результат оставался неизменным.

Дарик обхватил ладонями её щеки, его пальцы оказались влажными и дрожащими.

— Перед моим взором, когда я падал, не промелькнула вся моя жизнь. — Его взгляд блуждал по её лицу так пристально и сосредоточено, что у Рейн затрепетало сердце и перехватило дыхание. — Меня не покидала единственная мысль. Одно сожаление.

— И какое? — Пульс Рейн загрохотал подобно буре. Человеческие тела так хрупки. Рейн вспомнила свою бестелесную сущность и теперь, казалось, от жара и давления она будто стала невесомой.

— Что не поцеловал тебя, когда ещё мог.

Глава 7

Рейн прильнула к Дарику, когда тот опустил голову. Она ждала этого момента целую вечность.

Их губы не успели соприкоснуться, когда раздался полный обвинения голос, заставив их отпрянуть друг от друга:

— Чужаки не просто вторглись в мою обитель через чёрный ход, а имеют наглость целоваться?!

Старуха в рваных одеяниях замахнулась на них посохом:

— Я научу вас приходить в мой дом без приглашения!

Она начала произносить заклинания, от которых засветился камень на кончике посоха.

Стоило Дарику шагнуть вперёд, как Рейн пригвоздила ведьму к стене порывом сильного ветра. Посох старухи со стуком упал на землю, и ранее созданная Рейн зелень вновь выросла, оплетая колдунью и пресекая любое её движение.

Пленница молча взирала на них.

Дарик обернулся к Рейн, вопросительно приподняв бровь.

— Время от времени мне хотелось бы приходить тебе на выручку. Это бы тешило моё мужское самолюбие.

У Рейн дрогнули уголки губ.

— В твоей мужественности нет сомнений, Дарик.

— Тем не менее, мне очень нравится спасать девицу, попавшую в беду, — теперь он явно дразнил её.

— Я вмиг лишусь чувств, — ответила Рейн. — Дай лишь узнать, перед нами не ведьма с Кургана.

— Ведьма с Кургана? — прошипела старуха. — А что, здешняя обстановка чем-то напоминает курган?

— Тогда получается, ты ведьма с Пещер? — спросил Дарик.

В ответ старуха попыталась произнести ещё одно заклинание, шипя незнакомые слова, которые каким-то образом затрагивали сокрытую сущность Рейн. Неудивительно, что все ненавидят колдунов... с другой стороны, ей не следует понимать ни слова из сказанного.

«Исми долунди вейтен крив» с новой силой врезались в сознание. Слова колдуна из Верхнего Эша не имели для неё смысла, лишь оставили после себя неприятное чувство и уверенность, что со временем и долей усилий ей удастся понять их значение. Это ощущение усилилось, стоило ей услышать заклинание ведьмы. Колдовской язык стал для неё яснее, и глубоко в душе Рейн поняла, что пред ней встанет ужасный выбор.

Дарик подошёл к старухе и заткнул ей рот её же изодранной шалью. Ведьма сердито взирала на них. Рейн изо всех сил пыталась избавиться от нахлынувшего ужаса.

— Давай заберём кровавый камень и покинем это место, — предложил Дарик.

Ведьма приглушенно запротестовала.

Рейн замешкала:

— Она может знать, где искать ведьму с Кургана.

— Единственный курган в Ледене находится в лесу Лейтон, — сказал Дарик. — Вблизи Котла Брэйлиан.

— Её может не оказаться дома, — заметила Рейн. — Думаю, нам стоит спросить.

Уступив её желанию, Дарик вновь повернулся к старухе.

— Возможно, мы не с того начали знакомство. Пожалуйста, простите, что мы ворвались в ваш дом без приглашения. Мы не знали, что здесь кто-то живёт и напугали друг друга.

Старуха прищурилась, однако, внимательно слушала.

Рейн кивком велела ему продолжить.

Дарик высказывался весьма дипломатично:

— Нам нужно отыскать ведьму с Кургана. Возможно, вы с ней знакомы?

Старуха молча наблюдала, как он медленно вытащил кляп у неё изо рта.

— Я что, похожа на завсегдатаю курганов, дурень? Я ведьма с Пещер, поэтому часто провожу время в пещерах.

— Понятно, — как всегда с достоинством изрёк Дарик.

Рейн чуть не рассмеялась над его непоколебимо сердечным выражением. Однако её не провести. Его лицо столь же радушно и свежо, как прокисшее молоко.

— Мы пришли к выводу, что в данной пещере хранится редкое сокровище под названием кровавый камень, — объяснила Рейн. — Нам нужно взять немного.

— О, да что вы говорите? — хмыкнула ведьма. — Ну, а я нуждаюсь в кухарке и прислуге. Кто из вас любит возиться с кастрюлями, а кто предпочтёт заняться уборкой?

— Наверное, мы просто заберём кровавый камень, — ответила Рейн, теряя терпение и чувство юмора.

Ведьма зловеще расхохоталась:

— Тебе никогда не получить его без моей помощи. Даже с твоей бессловесной магией.

Она пристально вглядывалась в Рейн словно пыталась понять источник её странных способностей.

Стоило ведьме с Пещер снова попытаться произнести заклинание, как Дарик заткнул ей рот кляпом.

— И не надейся, — резко бросил он и повернулся к Рейн. — Ну что, пойдём?

Дарик предложил ей руку.

Рейн с радостью взяла его под локоть. Бок о бок они отправились вглубь пещеры.

Дарика всё ещё шатало, хотя он старался этого не показывать. Лёгкий вес руки Рейн на предплечье — единственное, что удерживало его на ногах. Он подозревал, что Рейн по-прежнему обладает частицей магии, однако никогда не думал, что она настолько могущественная. Истинная сила природы.

И он едва не поцеловал её.

Он желал её, восхищался ею, любил так же сильно, как и всегда. Ничего не изменилось, за исключением того, что теперь он сильнее уверовал, что не заслуживает её. Никто не заслуживает. Он простой человек, который даже не уверен, что Рейн смертна.

— Ты обратил внимание, что ведьма сказала, будто мы пробрались в её обитель через чёрный ход? — спросила Рейн.

Дарик откашлялся. Неожиданно в горле дико пересохло.

— Да, обратил. Надеюсь, есть более лёгкий путь отсюда.

Рейн тихо согласилась с ним, когда они оказались перед развилкой туннеля, каждый из которых был погружён во мрак.

— Есть два пути, — заметила она, глядя на висящие на стене факелы. Зажжённые и готовые. Несомненно, благодаря им ведьма с Пещер могла всё разглядеть. — Может нам стоит разделиться?

Немного помешкав, Дарик покачал головой.

— Я бы предпочёл не расставаться. — У него дрогнули губы, и он добавил не удержавшись: — Возможно, тебе придётся снова меня спасать.

Рейн тяжело вздохнула и крепче сжала его руку.

— Темнота действует мне на нервы.

Дарик об этом знал. В этом нет ничего удивительного. В первый раз, когда она по-настоящему оказалась в темноте, не видя окружающего мира, большие руки схватили её, вырвав из божественного чертога и привычного существования.

Как обычно, воспоминание заставило его похолодеть. Хотя присутствие Рейн в его жизни стало для Дарика источником бесконечного тепла и силы, отчасти, именно это противоречие удерживало его от признания в своих чувствах. Могла ли она на самом деле отвечать на его любовь взаимностью с той же страстью и преданностью, которая прожигала в груди дыру и наполняла сердце тоской, если по его вине её жизнь в корне изменилась?

Она хотела поцеловать его, но для него этого мало, ему необходимо, чтобы Рейн жаждала большего, — всего, — как и он.

Дарик взял со стены факел. Если бы он открыл свои чувства и Рейн дала согласие, то возможно, он смог бы убедить отца разрешить им обвенчаться. Но теперь уже слишком поздно. Их обоих сделали разменной монетой: его — на канал для Ледена, а Рейн — на собственную безопасность и обитателей замка.

— Твои мысли темнее здешней пещеры, — заметила Рейн, следуя за ним с другим факелом.

Дарик оставался настороже, пока они всё больше углублялись по туннелю.

— Ты взяла с собой кольцо с эшерским камнем моей матери? — спросил он вместо того, чтобы открыть ей свои мысли. Действительно мрачные и унылые.